Страница 186 из 326
Бред, не может быть.
Он всё подстроил.
Я же видела его. Пару мгновений назад. Живым, в полном здравии. С другим цветом волос, в необычном прикиде. Однако то лишь детали. Банальная оправа, не более.
Смотрю на дату и понимаю, что задыхаюсь. Кислород не поступает в лёгкие. Замираю, не шевелюсь. Грудь охвачена пламенем.
Мой день рождения.
Охр*неть.
Таких совпадений не бывает.
— Стас погиб, — говорит мама. — По-настоящему. Через неделю после нашей случайной встречи.
Погиб ужасной смертью. Погиб в жутких мучениях. Погиб, когда здесь был фон Вейганд.
Разворачиваюсь и ухожу. Меня уже не удерживают. Не зовут обратно, не пробуют догнать. Дают возможность уединиться.
Сминаю газету, бросаю в ближайший мусорный бак.
Что, если это не просто слова?
Я буду пытать его. Хочу, чтобы ты смотрела. Не пропустила ни единой секунды представления. Почти как в опере. Громко и впечатляюще.
Что, если всё произошло в реальности? Записано на камеру, сохранено до лучших времён, до особого момента.
Плевать. Плевать. Плевать.
Мне должно быть наплевать. Но мне больно. До цепенящей дрожи под кожей. До тягучих судорог в каждой клеточке.
Вот и отлично. Значит, ещё функционирую. Не потеряна окончательно.
Глава 17.2
Истерия отступает.
Чем ближе свадьба, тем спокойнее на душе. Мне почти удаётся убедить себя в том, что смерть Стаса была неизбежностью.
В конце концов, он не играл за команду хороших парней, мутил тёмные схемы, тесно сотрудничал с наркоторговцами. Подобные вещи до добра не доводят.
Получил по заслугам, вот и весь сказ. Нечего тут сырость разводить. Неизвестно сколько загубленных душ на его счету.
Зачем париться по всяким пустякам? Предлагаю сменить тему. Погоревали и хватит.
— Понимаю, люди говорят, что ты изменился, когда перестаёшь вести себя так, как им хочется, — тяжело вздыхаю. — Однако с другой стороны, если об этом твердят абсолютно все. Не только двуличные твари вроде подруги, которая готова по свистку раскинуть ноги перед твоим будущим супругом, но даже родная мать. Возможно, стоит на секунду замереть и проанализировать ситуацию. Соглашусь, чепуха. А вдруг? Вдруг ты реально меняешься? Неуловимо, неотвратимо. Безнадёжно, навсегда. В худшем смысле. Ну, чисто гипотетически, предположим подобный расклад.
— Три часа ночи, — жалобно скулит Андрей. — Умоляю, достаточно.
— Признавайтесь, — требую с нажимом.
— В чём? — вопрошает удручённо.
— В убийстве Кеннеди, — отвечаю невозмутимо, а после милостиво прибавляю: — Шучу. Лучше полюбопытствую о другом. Будь перед вами выбор: либо полностью разорвать контакт со своей семьёй и крутить шашни с романтичным шеф-монтажником, либо вернуться домой, к родным и вычеркнуть из памяти обаятельного мерзавца. Где бы вы с фон Вейгандом жили? В фамильном поместье Валленбергов или в пятиэтажном домике близ Лазурного берега?
— У вас ведь торжество, — напоминает вкрадчиво. — Сегодня. Неужели совсем не хотите спать?
— Сон для слабаков, — фыркаю.
— Синяки под глазами никого не украшают, — пытается обнаружить спасительную лазейку.
— А для кого мне украшаться? — уточняю елейно. — Не иначе как толкаете на измену.
— Нет, естественно, нет, — цедит сквозь приглушённый стон отчаяния.
— Осторожнее, мой милый друг, — советую с обманчивой мягкостью. — Теряете хватку. Загнанных лошадей пристреливают, не забывайте.
Отключаюсь.
Бедный сутенёр. Он не виноват. «Долларовая трилогия» засмотрена до дыр, офис давно обставлен стеклянными фаллосами. Шоколад утилизирован в желудке. Шикарнейший банкет организован, расписан до мелочей. Развлечения исчерпаны.
Лежу в темноте. Считаю безвозвратно ускользающие секунды. Хочу понять, почему вся тяжесть мира оказалась на моих плечах.
Мы так часто ждём, проводим время в бесконечной очереди.
За удачным моментом. За удобной возможностью. За вожделенным шансом. За прощением. За счастьем. За вдохновением. За свободой.
Но правильный миг никогда не наступит. Нужно идти и делать. Ковать раскалённый металл. Голыми руками.
Иначе кто-нибудь другой займёт твой трон. Не брезгуя никакими методами. Отправив законного правителя на скамью запасных.
Поэтому действуй. Покинь зону комфорта. Заткни голос сомнения. Надень свою самую счастливую улыбку. Порви зрительный зал. Пусть даже черти в аду обзавидуются.
Дай жару.
Поднимаюсь с дивана, подхожу к окну, раздвигаю шторы. Вдалеке пламенеет рассвет. Не вижу, ощущаю. Вскоре тьма уступит свету.
Фон Вейганд мне ответит, не оставлю ему иных вариантов.
Тщательно собираюсь, готовлюсь к показательному выступлению. Принимаю ванну, слушаю музыку. Воодушевляюсь. Чуть позже сдаюсь на милость парикмахера и визажиста. Экипируюсь.
— Пора, выезжаем, — командует папа. — Завязывай малеваться, уже лица не разобрать.
— Бегу-бегу, — выпроваживаю всех из квартиры, запираюсь на замок.
Последний штрих.
Толкаю пуфик из коридора к зеркальному шкафу, достаю мобильный, прикидываю угол съемки. Усаживаюсь, бесстыдно задираю необъятные кринолины, выставляю напоказ ноги в белоснежных чулках.
Принимаю модельную позу для развратного селфи.
Наклоняюсь вперёд, демонстрирую грудь, буквально выпрыгивающую из тесного корсета. Плотно сжимаю колени. Должна быть интрига.
Щёлкаю несколько раз.
Обольстительно улыбаюсь.
Щёлкаю ещё.
Больше страсти. Больше экспрессии.
Отлично.
Хмурюсь, листаю кадры, придирчиво отбираю единственный. Создаю «ммс», креплю фото, медлю пару секунд. Бойко набиваю лаконичное «я без белья».
Клише, не спорю.
А что поделаешь? Кому сейчас легко?
Отправляю фон Вейганду, считаю до…
Не успеваю посчитать, трель звонка вынуждает вздрогнуть.
— Это к чему? — раздаётся мрачный вопрос.
— К прощанию, — бросаю с напускной печалью, закусываю губу, стараясь удержаться от нервного смешка. — Нам придётся расстаться, ибо я скоро стану замужней женщиной. Пускай для тебя узы официального брака мало значат, однако для меня всё серьёзно. Я никогда не изменю мужу.
— Как там бизнес? — виртуозно меняет предмет беседы.
— Прекрасно, — лгу и не краснею.
— А если проверю? — вмиг обезоруживает.
Бьюсь об заклад, он криво ухмыляется. Живо представляет расплату за проигрыш в пари. Упивается страхом своей любимой жертвы.
— Проверь, — смело соглашаюсь, сладко добавляю: — Наличие на мне нижнего белья.
Нарываюсь на жесточайшее наказание.
Замуж за фон Вейганда не светит, так хоть повыделываюсь.
Стоп, я же девушка образованная и приличная, из интеллигентной семьи. Необходимо срочно исправляться.
Хорошо, договорились. Повы*бываюсь и успокоюсь. Честно. Обещаю. Клянусь. Век воли не видать. Зуб даю. Вот те крест.
— Веселись, — он игнорирует выпад. — Отдыхай.
Пока можешь.
Пока я не добрался до тебя и не придушил.
Спорим, безошибочно читаю его мысли? Моментально улавливаю скрытый смысл, разгадываю подтекст.
— О времена! О нравы! — восклицаю пафосно. — Столько стихов тебе послала, столько слезоточивых признаний, а реакции добилась только после провокационного фото. Эх, примитивные создания. Мужчины. Слабый пол.
Молчит.
Наматывает мои внутренности на кулак. Ментально. Без лишних телодвижений. Выворачивает наизнанку.
— Я намерена напиться вдрызг и плясать канкан на столе, — сообщаю доверительным тоном. — Попробуй, останови.
— Зачем? — холодно произносит фон Вейганд.
Пей. Пляши. Отрывайся по полной. Никто не намерен ограничивать твою свободу перед неизбежной казнью.
— Получается, ты всё это организовал? — шумно сглатываю. — Маша и Дориан в одной постели. Ещё и Леонид с доставкой на дом. Прямо как обещал.
— Стечение обстоятельств, — заявляет скупо.
— Серьёзно? — слегка закипаю. — Мой фейковый жених сам выписал себе разрешение трахнуть мою лучшую подругу? Ты всегда в курсе происходящего. Поэтому ответь нормально. Ты спланировал подставу или просто не стал мешать?