Ангел-наблюдатель

Но кроме меня никто этого не заметил, и проводили мы старый год, как положено. Не успел я насладиться должным количеством комплиментов в свой адрес и туманно намекнуть, что основные чудеса еще впереди, как пришлось уже встречать новый. Как всегда, никакой очередности в произнесении тостов у нас не было — каждый просто высказывал свое главное пожелание. На этот раз Игорь с Дариной перекричали всех остальных, хохоча и повторяя друг за другом, что этот год будет самым замечательным в их жизни. Я даже напрягся — сейчас Татьяна что-то учует, а мне потом оправдываться, что я здесь не при чем?

Но обошлось. То ли она их в общем гуле голосов не расслышала, то ли свои заветные желания оглашала. А вскоре общий разговор, как обычно в нашей компании, распался на отдельные ручейки. Татьяна со Светой явно наверстывали упущенное в сфере обмена новостями, Сергей к Тоше с Галей подсел, молодежь на другом конце стола в кучку сбилась — возле Марины с Максимом и Кисой. Киса — тоже как обычно — сидел за столом деревянным истуканом, а вот Марина с Максимом весьма оживленно шушукались.

Я то и дело поглядывал на них — уж не подстегнула ли его темная природа данное мной слово нарушить, пользуясь тем, что не он им поручился и не с него спросится? — и, наверно, поэтому заметил, как Марина вдруг резко вздрогнула и уставилась прямо перед собой остановившимся взглядом. Точно, гад, выболтал! Но он встревоженно нахмурился, наклонился к ней и спросил что-то. Она досадливо качнула головой, отмахнулась от него и схватилась за свой бокал.

— Эй! — громко провозгласила она. — Наполняйте бокалы — я что-то сказать чуть не забыла.

Возражать Марине еще никто никогда не отваживался. Кроме меня, естественно. Но в новогоднюю ночь и я решил предпочесть толерантность принципиальности и закрыть глаза на отнюдь не беспрецедентное, к стыду своему признаюсь, самоуправство в моем доме.

— Стас просил передать поздравления и извинения, — продолжила Марина, когда все подняли наполненные бокалы, выжидающе глядя на нее. — Сказал, что никак не сможет вырваться. Будет у нас только второго, после обеда. Это на тот случай, если он вдруг кому понадобится, — добавила она, чуть поморщившись.

Я чуть не завопил от радости. Точно год отличным будет, если с такой удачи начинается! Мне Стас обязательно понадобится — и насчет Игоря с Дариной посоветоваться (с ним данное слово не в счет, я же не просто так болтать буду!), и на Марину управу найти.

Ставя свой бокал на стол, я вдруг заметил абсолютную неподвижность сидящей рядом Татьяны. Повернув к ней голову, я увидел, что она смотрит на Марину широко раскрытыми глазами. Особенно огромными на побледневшем лице. Беззвучно, одними губами, она произнесла: «Доклад?». Марина скривилась, кивнула и ответила — тоже одними губами: «Полный». Татьяна закрыла глаза и мучительно сморщилась.

Я еще больше развеселился — так-так-так, похоже, Марина на карандаш без моего участия попала. Пожалуй, не буду ей неприятностей добавлять. От осознания собственного благородства настроение у меня окончательно улучшилось.

Ненадолго. Спустя какое-то время — как раз пора наступила к сладкому переходить — Татьяна заметила, что наша молодежь как-то совсем выпала из общей компании, и начала собирать со стола тарелки, попросив Игоря с Дариной помочь ей. Прямо совсем уже эту вертихвостку в члены семьи записала, подумал я ворчливо, поднимаясь, чтобы помочь ей на кухне посуду помыть.

Пока я туда добрался, Дарина уже, по всей видимости, предложила Татьяне сделать это за меня. Я скрипнул зубами — кухня, это мои владения! — но Татьяна уже благоразумно отказалась.

— Мы сами справимся, — улыбнулась она Дарине, — а вы идите пока, гостей за нас развлекайте.

Я подумал, что еще пару таких фраз — и придется завтра стоматолога по скорой искать, чтобы стертые до нервов зубы ремонтировать.

— Какие у вас, кстати, планы на сегодня? — бросила Татьяна вдогонку Игорю с Дариной.

Они замялись на самом пороге кухни.

— Мы хотели до обеда к бабушке с дедушкой съездить, — повернулся Игорь к нам, уже занявшим свои привычные места у мойки.

— Почему? — удивилась Татьяна. — Мы же к ним на Рождество обычно ездим.

— В том-то и дело, — быстро проговорил Игорь. — Мы вечером уезжаем на лыжах покататься, вернемся только восьмого. Можно машину взять? А то мы иначе не успеем — нужно еще к Дариной бабушке заехать, мы там и Аленку с Олегом заберем.

Татьяна молчала, глядя на них с выражением крайней сосредоточенности на лице. Я резко выпрямился.

— На каких еще лыжах? — начал я, медленно закипая. — А к экзаменам кто готовиться будет?

— Да сдадим мы эти экзамены! — отмахнулся от меня Игорь. — Погода в этом году самая, что ни на есть, лыжная, жалко же пропустить такую возможность! Так можно машину взять?

— Без прав? — все больше заводился я. — В такую метель?

— Ну, ты же знаешь, как я езжу! — возмутился Игорь. — Ты же сам меня учил!

— А гаишников это не интересует! — рявкнул я.

— Да какие гаишники первого января? — огрызнулся он. — Делать им нечего — после Нового Года работать, да еще и за городом!

— Именно после Нового Года! — раскрыл я ему глаза на реалии земной жизни. — Самое урожайное для них время — отлавливать тех, кто, еще не проспавшись, за руль сел. А насчет за городом — Аленку с Олегом вы где забирать собрались, тоже там?

— У меня есть права, — подала вдруг голос Дарина.

От неожиданности я уставился на нее во все глаза. Правила дорожного движения, что ли, поменялись? И вдруг до меня дошло — рекламную кампанию, по-видимому, темные развернули по всем направлениям.

— А мне казалось, — презрительно скривил губы я, — что еще не так давно вам ничего от наших не нужно было.

— Интересно, а где ты свои права взял? — ощетинился Игорь.

— А ты меня носом не тычь! — окончательно взбесился я. — Где бы я что ни брал, я при этом гордыми заявлениями направо и налево не разбрасываюсь!

— Толь, не ори, — очнулась, наконец, Татьяна. — Перед гостями неудобно.

— Да неужели? — саркастически поинтересовался я. — А не потому ли и разговор о машине именно сейчас возник? Разрешения, я так понимаю, для порядка спросить нужно — у них ведь уже опять все решено! Даже по минутам расписано, чтобы везде успеть! И родню вниманием не обойти, и друзей прямо к поезду доставить! А как, простите, машина оттуда домой попадет? — обратился я к играющему скулами Игорю.

— Мы хотели ее у Дариной бабушки оставить, — процедил он сквозь зубы. — Тебе трудно ее потом забрать? У тебя же выходной!

— А может, нужно у меня сначала спросить, — рявкнул я, — чем я собираюсь в свой выходной заняться?

— Хорошо, — с видимым усилием взяв себя в руки, холодно ответил Игорь. — Мы поедем на автобусе. К Дариной бабушке, правда, не успеем, но ничего — главное, чтобы ты не перенапрягся.

Татьяна тут же запаниковала.

— Подождите, — ступила она между мной и Игорем. — Это — не решение. Самим вам ехать, конечно, не нужно, но и автобусы первого вряд ли нормально ходить будут. Толь, давай с ними съездим? И машину сразу потом заберем.

Я чуть не задохнулся — сколько можно наизнанку выворачиваться, под его фокусы подстраиваясь? И именно в этот момент на моей кухне появился тот единственный человек, которого мне сейчас как раз и не хватало.

— Там народ торта требует, — заявила Марина, остановившись в дверном проеме, прямо за спиной у Игоря и Дарины, и вдруг нахмурившись. — Чего это с вами?

Вот какого черта, спрашивается, Марину в наши внутрисемейные дела посвящать? Но Татьяна уже все ей выложила — вплоть до своего предложения превратить меня в извозчика по вызову. Или, скорее, по свистку. Моего собственного сына.

— Ну, скажу вам так, — медленно, словно раздумывая, произнесла Марина. — В такой снегопад даже я бы сама в путь не тронулась, без лишней пары мужских рук. Загрузнете по дороге, — посмотрела она на Игоря с Дариной, — кто толкать и откапывать будет? А ты бы, — повернулась она ко мне, — вместо того, чтобы из простого упрямства упираться, поехал бы с ними и показал, что в такую погоду на дороге случиться может. Чтобы в следующий раз заранее советовались.