Женщина Альфы (ЛП)

«Интересно, когда он успел снять штаны? Прежде, чем понял, что уже слишком поздно и невозможно избежать неизбежное?»

Любовник снова поднял девушку и, игнорируя её смехотворные попытки остановить его, насадил на внушительную головку своего члена.

Она покачала головой.

Он же насильно — медленно, но мучительно — стал насаживать её на член.

— Через несколько секунд после нашей встречи ты была связана — со мной.

Эмили вновь убедилась, что её предательское тело, постоянно готовое к тому, чего оно жаждало больше всего на свете, забрало у неё все силы к сопротивлению.

Но варвар снова доказал, что она ошибалась.

Её стул был настолько высок, что даже вытянутыми ногами девушка не могла коснуться пола, чтобы спастись от его обладания. Встретившись с ней взглядом, удерживая её одной рукой за шею, а другой за бедро, любовник резко дёрнул бёдрами вверх. Протолкнув уже набухший узел плоти через естественное сопротивление её тела, он позволил себе немного откинуться назад, чтобы создать уплотнение, а заодно погрузиться в её плоть сильнее.

Мужчина наклонился вперёд, его горячее, тяжёлое дыхание обдало её лицо.

— Ты связана со мной. Твоё тело жаждет подчинения моему, жаждет удовольствия, которое могу принести только я. Мы физически привязаны друг к другу — я к тебе, ты ко мне. Никто, кроме меня, не узнает тебя такой, — затем он проурчал ей на ухо. — Скажи мне, что ты моя.

Эмили вскрикнула от его болезненного вторжения, её тело всё ещё болело после их последней встречи. Снова чувствуя, как её нежная плоть цепляется за него с одной стороны и растягивается до предела с другой.

Эти резкие стоны были притворством.

Каждый из них.

Они, конечно, были вызваны дискомфортом, но в большей степени от эмоционального насилия, чем от физического, и были настолько мимолётными и так неизгладимо смешаны с окончательным экстазом, что оба крика немедленно смешивались в агонизирующие стоны совсем другого рода.

Поначалу у неё ещё хватало присутствия духа бороться с ним, как бы бесполезно это ни было, но потом она осознала, как мало контроля у неё осталось в этой новой жизни. Её любовник отмахивался от её крошечных ручек, как от назойливых мух, пока не собрал их — с большинством её длинных волос — на пояснице, заставив её выгнуть спину, чтобы снять напряжение на голове.

Девушка же проигнорировала его требование признать то, в чём она поклялась никогда не признаваться. Но каким-то образом его действия — он ограничил её движения даже больше, чем уже было — заставили её слишком долго молчавший голос пробудиться.

— Нет! Стой! — она задыхалась. — Пожалуйста! Я не хочу этого!

Его смех загрохотал по заострённому соску, доказывая, что её слова были ложью. Варвар прикусил её твёрдый пик, крепко зажав между клыками, и пригрозил:

— Если бросив мне вызов, ты заработала порку, как думаешь, что ты получишь за обман, малышка?

Её дыхание — ещё одна унизительная мольба удержать его подальше от цели — застряло во внезапно пересохшем горле. Напряжённость, с которой она удерживала своё тело, усиливала каждое его движение внутри неё.

И снова, как и раньше, вскоре после того, как он закрепился в ней, когда он расширился до такой степени, что её клитор остался незащищённым, а его обхват безжалостно тёрся об него, варвар выпустил своё семя с такой взрывной силой, что она действительно могла это прочувствовать.

Эмили чувствовала себя беспомощной пленницей, беспрекословно отдавшейся его воле, переполненной им. Ей хотелось рыдать от отчаяния, но не было сил сделать это. Тело девушки вновь захватил мучительно долгий и мощный оргазм. Казалось, с каждым разом реакция её организма становилась ещё сильнее — ужасающе сильной — как будто инъекция его спермы была своего рода афродизиаком сама по себе.

Конечно, любовник крепко держал её всё это время.

Он не отводил от её лица своего страстного взгляда, а девушка отворачивалась от него, пока он наблюдал за её беспомощными конвульсиями вокруг него.

Его плоть питалась её наслаждением, пока он не истощился во всех смыслах этого слова. Но недостаточно, чтобы отпустить её, зная, что она была более ослаблена пережитым оргазмом, чем он, и что его руки были единственной вещью, удерживающей её от падения на пол.

Выходя из неё, мужчина был весьма осторожен. Немного приподняв её, он постарался защитить девушку от небольшого шипа на конце своего пениса, который неизбежно погружался в самую чувствительную область для стимуляции. Кроме того, это бал ещё один способ закрепить свою власть над её телом, пока он активно брал её.

Как только захватчик выпустил её бёдра, Эмили побежала к кровати, мгновенно свернувшись маленьким комочком, лицом к стене, и жалобно заплакала.

Он не приласкал её там, и она боролась с чувством пренебрежения и покинутости, которое поднялось в ней, когда она поняла, что он не собирается этого делать.

Но ведь она сама не хотела этого?

Девушка пыталась заменить своё разочарование чистым, неподдельным гневом.

Она понятия не имела, куда варвар делся — горит в аду, она надеялась.

Но ей не могло так повезти.

Вместо этого она обнаружила, что её ноги раздвинули — мягко, но настойчиво — а затем переместили так, чтобы можно было уделить достойное внимание той области, которая меньше всего в этом нуждалась. По крайней мере, она так говорила себе. Хотя в глубине души знала, что даже сейчас, несмотря на ужасную боль и слабость, её тело будет по-прежнему приветствовать его — и гарантирует безграничное наслаждение этим — даже когда их жидкости смешаются и соберутся под ней.

Ни его член, ни его губы, ни его язык не прижались к ней.

Вместо этого любовник приложил к изнывающему месту прохладную влажную ткань и стал осторожно протирать её естество, полностью убирая влагу.

О, это было намного лучше ожидаемого! Он успокаивал и смягчал её перегруженную, растянутую, чрезмерно удовлетворённую плоть, а она плакала от переполнявших её чувств, когда его руки нежно касались её интимных мест, даря наслаждение даже через барьер ткани.

Закончив один раунд, мужчина освежил ткань, а затем снова повторил свои заботливые действия — вытаскивая её из клубка страданий — обращаясь с ней бережно, но требовательно. Удовлетворившись результатами своей заботы, он отнёс ткань в ванну. Но через пару минут вновь подошёл к девушке.

Варвар молча смотрел на неё некоторое время, но Эмили заставила себя полностью игнорировать его, хотя и чувствовала его горячий взгляд на своей плоти. Наконец, к её облегчению, он вышел из комнаты.

Девушка легла на бок, прижав ноги к груди. Каждое движение причиняло ей нестерпимую боль. Не было никаких сомнений, что прежде чем он ушёл, на двери щёлкнул замок.

Когда мужчина вернулся, она уже спала. Эмили не проснулась даже тогда, когда он опустился на кровать, пока его рука не начала лениво поглаживать её спину.

Не раздумывая, девушка потянулась, но тут же с визгом остановилась.

Её мышцы — и всё остальное — болезненно запротестовали. Эмили осторожно перекатилась на спину, но тут увидела, что в комнате с ними кто-то есть.

Внезапно сев, она пожалела об этом, когда поняла, что не может защититься от чужого любопытного взгляда.

К её удивлению, варвар, который якобы «связался» с ней — что бы это ни значило, — совсем не беспокоился о том, что другой мужчина смотрит на неё обнажённую, хотя убил троих, которые только пытались приблизиться к ней, когда она была полностью покрыта. Её любовник встал и занял своё место — единственное в комнате — в то время как другой мужчина подошёл и встал перед ней.

— Я Фавус, — начал он с лёгким поклоном.

Что ж, очевидно, манеры не были потеряны для всех в эту эпоху.

Когда Эмили отогнала от себя мысль, что не все здесь гиганты, — мысль эта показалась ей утешительной — она машинально протянула ему руку.

— Я…

Её грубо прервали и не дали договорить.

Это был её похититель, который не так ценил вежливость, как она.