Страница 27 из 78
– Я люблю тебя, – шепотом сказал мой единственный и взгляд его потух.
– НЕТ!!! – я кричала, надрывая голос, стискивая в объятиях ставшее безвольным тело, и стала вливать свою магию и свою жизнь в него, но это было бесполезно.
Ничего не происходило. Другие арахниды пытались оттащить меня от него, но я парализовала их, продолжая трясти тело Сэпия и убивая себя в этом отчаянии.
Внезапно произошло что-то странное: раздался резкий свист и помещение заполнилось светящимися искрами.
Потом свист повторился, но с другой стороны и в другой тональности. Оторвавшись от тела любимого, я увидела, что эти резкие звуки издают гнезда, которые теперь не просто лежали, колышась от дыхания, а поднялись как гусеницы и выпускали эти странные светлячки.
Светящиеся точки стали сгущаться над телом моего любимого, образуя кокон света, а гнезда продолжали свою странную песнь, пока кокон не дрогнул и не осыпался искрами, явив моему взору то, чего мое измученное сознание уже не могло вынести, и я снова позорно упала в обморок.
В этот раз я очнулась от нежных поцелуев, которыми осыпали мое лицо. Весь прошедший день казался далеким и нереальным, как странный и страшный сон. От воспоминаний о нем из моих закрытых глаз полились слезы.
– Алла, любимая, не плачь. Все уже хорошо, хотя я еще сам не верю, что выжил. Открой глаза, пожалуйста, – уговаривал меня самый дорогой моему сердцу голос.
Я боялась, что, очнувшись, лишусь его, но все же открыла глаза и утонула в обеспокоенном взгляде моего Сэпия. Это был он и не он одновременно. Его лицо утратило три пары глаз, а скулы хоть и остались резкими, но были вполне человеческими, без скрытых мандибул. Это был мой мужчина – тот, который подарил мне семью.
Еще толком не опомнившись, порывисто обняла его за шею, прижимая к себе, вдыхая родной запах, зарываясь руками в мягкие, шелковистые волосы.
– Слава богам! Ты почти сутки была без сознания, мы не могли тебя разбудить, – сказал Сэпий, нежно целуя меня в губы.
– Сэпий, это правда ты? Я видела, как ты умер, а потом… я не поняла, что произошло, – сказала я, пытаясь осознать то, что случилось.
– Это называется Благословением богини, только его еще никто из арахнидов никогда не получал. По легенде, если кто-то полюбит нас так сильно, что готов будет отдать свою жизнь, то Елея – богиня любви – подарит ему возможность быть с любимой до конца ее дней. Мы думали, что это сказка, которой утешают гнездовых, хотя я и так не противился своей судьбе. Только жалел, что ты будешь страдать. Глупая, ты же чуть не умерла, вливая свои силы в мое тело, – серьезно глядя мне в глаза, сказал арахнид. – Никогда, слышишь, никогда больше не спасай меня такой ценой.
– Нет, – так же серьезно ответила я. – Если хочешь, чтобы я жила, не смей больше умирать.
В ответ на это мужчина впился в мои губы страстным поцелуем. Мы ласкали друг друга как сумасшедшие, как будто это первый и последний раз и больше ничего не будет, пока нас не прервал скрежет Диззи.
– Сэпий задушит Аллаиду. Она истощенна, а он непонятно о чем думает, – возмущался мой пушистый тень.
– Ты прав, я увлекся, – с сожалением сказал мой арахнид, отстраняясь от меня. Только тогда я осознала, что у него НОГИ, обычные человеческие конечности, и что он вообще ничем, кроме черно-золотых глаз, не отличается от человека. Я с интересом снова знакомилась со своим любимым.
– Сэпий, ты теперь человек? – не могла не спросить я.
– Нет, я не совсем человек, но внешне теперь почти не отличаюсь.
– Почти? – покраснев, спросила я.
– Глаза у меня прежние и возможности нечеловеческие, а анатомически мы теперь вполне совместимы, – с доброй улыбкой ответил он, понимая причину моего смущения.
Мужчина неуверенно встал и протянул мне руку. Я вложила свою ладонь в его, и меня проводили до ванной комнаты.
Совершив все утренние процедуры, я присоединилась к нему за столом. Перекусив, мы отправились к гнездам.
Сэпий еще не совсем привык к ровным длинным ногам и ходил неуклюже, часто спотыкаясь и бухтя про себя, как люди живут с такими неудобными конечностями, поэтому мы поехали на пауках.
Меня, как всегда, повез Форст, а Сэпий поехал на крупном воине по имени Адаин.
В хорошо освещенном зале, под мирным шумом воды, стекающей по камню, и в благоухании цветов мерно колыхались гнезда.
О том, трудном для нас дне не напоминало ничего, кроме второго гнезда. В отличие от старого, почти прозрачного, наше гнездо было ярко-синего цвета, с красивыми круглыми пятнами, напоминающими орнамент на крыльях некоторых бабочек, и еще оно было просто огромным, более чем вдвое крупнее предыдущего.
Чтобы выразить свою благодарность тем, кто вернул мне любимого, я подошла и аккуратно поцеловала сначала то, из которого появился мой арахнид, потом наше.