Исчезнувшая

— Я хотела связаться с тобой, больше всего на свете, но мне не разрешали. Страшно представить, сколько ещё я могла бы пробыть у них, но… месяц назад мне сказали, что отпустят… если я помогу им добраться до Сопротивления.

Кайло передёргивает.

— Они всё подстроили так, будто я вернулась вот только что. Заставили меня пойти в участок и во всеуслышание сказать, что вот она я, только из портала… — Она горько усмехается и снова опускает голову. — Люк усердно делал вид, что видит меня впервые за десять лет. Я сломала ему запястье, как только мы остались наедине, и… он смолчал об этом, потому что если бы я начала говорить, то… В общем мне приказали связаться с тобой, как будто я сама этого не хотела! Но тебя не было… нигде… и я уже потеряла надежду когда-нибудь встретиться с тобой… Поэтому федералы подключили СМИ и… дальше ты сам знаешь.

У Кайло нет слов. Бен, как ни странно, тоже притих.

— Мне в обувь вставили маячок, и я должна была правдами и неправдами очутиться в одном помещении с Лэндо Калриссианом, чтобы… он скрывается от властей, и агентам было нужно знать наверняка о его местонахождении, чтобы повязать всех боссов разом. Сделать я это должна была с твоей помощью, но я не знала… не знала, как сказать, и не хотела тебя втягивать в это… Как оказалось, они сами нашли меня. Только заперли на вшивом складе, а до Лэндо мне было как пешком до Китая. Теперь я даже… они…

Она запинается и трёт глаза ладошками. Кайло делает большой глоток этого дерьма, которое у кого-то зовётся шампанским, и ставит бутылку на пол.

— Я не хотела… не хотела врать тебе, клянусь. Кому угодно, только не тебе… но они сказали… сказали, что уже давно следят за тобой и твоими… друзьями… Сказали, что знают о твоих делах с Сопротивлением… поэтому если я не подчинюсь, то тебя… тебя…

Она всхлипывает и этот звук разрывает Кайло сердце в клочья.

— Они сказали, что казнят тебя за все преступления, которые ты совершил.

Он прячет лицо в ладонях, и какое-то время они сидят в оглушающей тишине, нарушаемой только гулкими стуками сердец.

Кайло в полном раздрае, он не знает, как сложить два и два, он так устал, что даже мыслительный процесс доставляет почти что физическую боль.

Встав на ноги, он стаскивает с себя кобуру, бросает ту в кресло не вытащив ствол, после чего проходит в ванную, скидывает с себя шмотки, пропахшие порохом и смертью, и ступает под обжигающие струи воды.

Ему нужно смыть с себя этот день, только и всего.

Вдох-выдох, повтори.

Он не понимает, в какой момент начинает сбивать костяшки о скользкий кафель, и лишь заметив розовые разводы, стекающие по плитке, останавливается.

Нет, он останавливается не поэтому…

Кайло чувствует обжигающий поцелуй, который Рей оставляет на его спине, и чувствует её руки, обнимающие его за талию.

— Кайло…

Он оборачивается, заключая её в объятия, и долго не спускает взгляда с её искусанных до крови губ.

— Ты пообещал…

Он обнимает её ещё крепче.

— Ты пообещал никогда меня не оставлять.

— Тшшш. Не оставлю. Никогда.

Она берёт его за руку и нежно целует стёсанные до крови костяшки.

На косой полке, вкрученной в стену, стоят несколько крохотных бутылочек. Кайло берёт ту, на этикетке которой написано шампунь. Заставив Рей шагнуть под воду, он намыливает ей волосы, а сполоснув, берёт другую бутылку, и, выдавив резко пахнущей жидкости на ладонь, проходится по плечам, груди, животу. Он смывает с неё все следы сегодняшней бойни, и только когда не остаётся ни пятнышка крови, становится ближе. Она цепляется за его плечи, когда Кайло скользит ей между ног, и выдыхает так жарко, что у него самого подкашиваются ноги.

— Кааайло.

Он не помнит, как они ополаскиваются — и делают ли это вообще; не помнит, как они вытираются, выходят из ванной, оказываются на кровати. Просто в один момент под шумящим потоком обжигающей воды он смотрит ей в глаза, а в следующий — впивается в неё голодным поцелуем, вдавливая в прохладные простыни.

Да, да, да — стучит в голове — наконец-то.

Он целует её по контуру челюсти, впивается в шею, облизывает, прикусывает и всасывает кожу на плечах, ключицах, груди. Она вжимается в него, заставляя задыхаться от желания, и Кайло шлёт к хуям все сомнения и осторожность.

Он обжигается, коснувшись её между ног. Растерев влагу по входу, сначала вводит палец, заставляя её выгнуться навстречу, потом второй. Ни в одной его фантазии она не была такой громкой, и это заставляет его трястись от нетерпения. Хватает нескольких минут, чтобы она вытянулась под ним с его же именем на губах.

Он никогда прежде не был первым у девушки, но откуда-то знает, что лучше не тянуть, поэтому, вытащив пальцы, он входит в неё сразу и до упора.

Она громко вскрикивает, вспарывая глубоко внутри него что-то, чему Кайло не знает названия, и сжимает его плечи с такой силой, что от вспышки боли у него белеет в глазах.

В ней так тесно, так жарко, что он едва не теряет сознания от полноты этих ощущений. Кайло хочет тут же перевернуть её на живот, вздёрнуть на колени и вытрахать из неё всю душу, но вместо этого сдерживается, сдерживается из последних сил, сцеловывая с губ стоны боли, а с глаз солёные капли.

— Тише, тише, маленькая.

— Кайло, – хнычет она и ёрзает под ним, пытаясь хоть немного привыкнуть. — Кайло, пожалуйста.

Он выходит, толкаясь обратно медленно, почти мучительно, не переставая целовать искусанные губы. Кайло сойдёт с ума, точно рехнётся… как же долго он этого ждал.

Он двигается слишком медленно. Рену самому едва ли верится в то, что в нём есть столько терпения и силы воли, но… когда Рей начинает сладко постанывать и пытается встречать толчки, Кайло не сдерживается и закидывает её правую ногу себе на плечо.

Он начинает двигаться рваными рывками. Сжав зубы, он прижимается к её взмокшему лбу своим, и, опустив руку между их телами, касается клитора, каждым движением пальцев вырывая из неё стоны — один громче другого.

Кровать под ними жёсткая, деревянная, и Кайло приходится схватиться за неудобную спинку свободной рукой, чтобы не раздавить её. Рей держится за него руками и ногами, притягивая к себе ближе, и в какой-то момент Кайло сдаётся: отпускает спинку, вжимая её в кровать, и просовывает руку под поясницу, дёргая на себя, тем самым меняя угол, под которым оказывается в ней ещё глубже.

Он целует бьющуюся жилку на шее, втягивая нежную кожу в рот и оставляя один за другим цепочку из розовых засосов. Ритмично двигая бёдрами, он вбивается в неё с головокружительной силой, и, не останавливаясь, продолжает касаться пальцами жаркого центра. Уже через несколько мгновений она снова кончает с таким криком, от которого у Кайло закладывает уши. Боже, да, да, да. Он слепо следует за ней, вытащив как раз вовремя, чтобы излиться на серые жёсткие простыни.

Кайло задыхается, но только сейчас абсолютно не сомневается в реальности происходящего.

Он скатывается вбок, не выпуская Рей из объятий, и целует её лоб, щёки, нос, подбородок.

Она прижимается к нему крепче, и, довольно выдохнув, тихо говорит.

— Я так давно этого ждала.

Ты даже не представляешь.

Засыпая, Кайло не думает ни о чём, и всю ночь, в кои-то веки, не видит кошмаров.

========== Часть седьмая ==========

— Мистер Рен, вам предъявлены обвинения в особо тяжких преступлениях, – начинает седовласый офицер. Он уже представился, но Кайло откровенно до пизды имя легавого и его звание. Мужчина недовольно хмурится, листая испещрённые мелким почерком бумаги, словно до сих пор не успел ознакомиться с их содержанием.

— Среди которых причинение тяжкого вреда здоровью, а также, — он поправляет очки на носу и перелистывает страницу. — А также убийства, совершенные группой лиц по предварительному сговору.

Кайло молчит. Его руки намертво прикованы к железному столу, а от жёсткого стула, на котором он сидит уже хрен знает сколько, ужасно затекла задница, но Рен едва ли обращает на это внимание, ведь он почти на грани.