Сеть паладинов

— «О мой господин, пощади меня, убей!» — молил Ахмед. Но ага Рустем, вопреки правилам, вопреки гневу и досаде, пощадил его. Ему были нужны люди.

— Ты достоин смерти. Но не здесь. Искупишь кровью. Если бы мы не приехали вечером, что бы ты сделал с телом Лалы?

— То же, что и ты, начальник, — я бы закопал его в саду.

Зато он не пощадил немую. Они нашли её в том же доме, который выследил Али и где она скрывалась со своей госпожой. Увидев их, несчастная женщина бросилась на Мустафу, пытаясь исцарапать ему лицо. Она была безумна, и она ничего не знала о своей хозяйке. Переломав ей кости, они закопали её в саду подле Лалы, и обе могилы сравняли и засадили кустами...

Между тем курьер Кетхюд-йери передал Рустему свиток, один из двух, которые привёз с собой. В каждом находился приказ.

— Прочти это в моём присутствии!

Рустем развернул свиток. Внимательно несколько раз перечитал его, стремясь запомнить приказ.

— Да свершится воля Аллаха и господина! — проговорил он, низко поклонившись.

Затем запалил огниво и сжёг свиток также в присутствии курьера. Второй свиток сжёг курьер: читать и выполнять второй приказ теперь не имело смысла.

После того как курьер исчез в темноте, Рустем подождал несколько минут, пока не услышал удаляющийся цокот копыт. Это курьер, оседлав коня, мчался обратно в Стамбул. Рустем пешком спустился по дороге, ведущей от форта в город, где его ожидали его йолдаши. На рассвете они пересекли границу Османской империи и Рагузы и несколько дней приводили себя в порядок, отдыхая. А затем снова перешли границу, чтобы выполнить новое задание. Султанская невольница и её мальчишка пока больше не интересовали его. Живые или мёртвые, они не сумели навредить повелителю. Они не возглавили восстаний, они не пришли на помощь Клиссе!

Каждый день за пребывание в «землях войны» ага Рустем получал два золотых, а остальные по золотому на каждый пятый день.

Перед рассветом Джироламо отправился на пристань к дому грека-контрабандиста. Он не решился брать с собой Елену и Илью, прежде чем не удостоверится, что можно доверять тем людям. Он быстро нашёл жалкую хижину, прилепившуюся к развалинам древней стены, осторожно постучал. Покосившаяся дверь гостеприимно отворилась.

— Входи! — услышал он, едва ступив на порог.

Слова прозвучали на исковерканном итальянском. Дуло пистолета было нацелено в грудь Джироламо. Сбоку через кафтан он чувствовал упёршееся в него остриё шпаги. — Входи! Тихо! Подними руки!

Джироламо с поднятыми руками вошёл внутрь тёмной комнаты. Приём, оказанный ему, пока не удивлял. Отчаянные люди, какими являются контрабандисты, всегда соблюдают осторожность. Кто-то встал у него за спиной, и лезвие кинжала оказалось у него под подбородком, а рука вырвала из-за пояса единственное его оружие — большой нож.

— Дайте огня! — приказал голос.

Разожгли два светильника. Джироламо отпустили и толкнули на середину комнаты. Остриё шпаги всё ещё продолжало чувствительно упираться ему в бок. Теперь он имел возможность рассмотреть окруживших его людей. Напротив него стоял бородатый воин, в глазах которого горела безумная готовность убить или погибнуть. Пистолет в его руке был направлен в грудь Джироламо. Рядом с ним стоял второй. Ещё двое находились сзади.

— Кто вы?

— Где женщина и мальчишка, млетак?

Джироламо смерил человека удивлённым взглядом. Это не контрабандисты и не сбиры. Но кто же? Он ни разу раньше не видел их, но догадаться было нетрудно. Ускоки! Их было четверо, и они были настроены отчаянно. Воины, равно ненавидящие турок и венецианцев, преследуемые и уничтожаемые проведитором Моро, как преследуют одичавших собак! Как они узнали о Елене? Неужели Младен предал его и устроил западню? Джироламо сразу оценил вооружение этой четвёрки. Ускоки были вооружены до зубов.

— Что происходит, синьоры? — возмущённым тоном спросил он, делая вид, что принимает их по-прежнему за обычных контрабандистов. — Если вы хотите поднять плату за перевоз, то я готов...

— Не трать время на болтовню, млетак! Веди нас к женщине! Где ты их прячешь? Есть у него ключи?

Сзади руки сорвали с его пояса связку с двумя амбарными ключами.

— Пошли! — мощная затрещина заставила Джироламо зашататься. Они вытолкнули его наружу из хижины и, плотно окружив, повели в город. — Веди!

Все варианты сопротивления и бегства лихорадочно пролетели в голове Джироламо. Он мог сделать попытку отбиться и бежать от них. Если тут же не будет заколот или застрелен. Он мог попытаться увести их в сторону от тайника, где скрываются Елена и Илья. Но этим он только может потянуть время, и ему всё равно придётся бежать. Если Младен предал его, то он указал и место, где находится Елена. А он, убитый или беглый, не сможет им помочь!

С другой стороны, ускоков было всего четверо. А в амбаре у Джироламо лежали два заряженных пистолета, кинжалы и шпага. Он не сомневался, что как только ускоки заполучат свои жертвы, он станет больше не нужен им и они избавятся от него.

Они шли по улочке вдоль стены в сторону амбара. Джироламо двигался так послушно и покорно, что они даже перестали награждать его тычками. Вот и амбар. Джироламо остановился подле двери.

— Здесь! — громко, чтобы слышала Елена, сказал он.

— Заткнись, каналья! — Один из ускоков хлестнул его по лицу, требуя молчания.

— Эй, осторожней! Что ты делаешь? Больно! — выкрикнул Джироламо, вытирая кровь с губы и слабо уклоняясь от второго удара. Ускоки отпихнули его в сторону, один из них обхватил его сзади и плотно прижал к себе, приставив к боку остриё стилета. Другой принялся возиться с замком. Ключ повернулся быстро, но дверь не поддалась. Мощная амбарная задвижка хорошо держала её изнутри. Ускок попробовал её плечом, но обитая металлическими обручами дубовая дверь даже не охнула. Тогда ускоки отошли и стали шёпотом совещаться. Они торопились и опасались к тому же создавать шум. Наконец тот, что стоял сзади Джироламо, подтолкнул его снова к двери.

— Говори! — тихо приказал он. — Пусть откроет, или ты сдохнешь прямо здесь!

— Дайте ключ!

— Это зачем ещё?

— У нас такой уговор есть! Здесь же не один ключ.

Ускоки недоверчиво переглянулись и посмотрели на дверь, в которой была явно только одна скважина. Нехотя бородач передал Джироламо связку. Завладев ключами, тот бойко особым образом постучал в дверь.

— Открой! Это я, Джанни! Открой! — Прислушался. Изнутри не раздавалось ни шороха. Он снова постучал, но уже сильнее. — Не бойся! Я с друзьями! — вкрадчивым голосом уговаривал он. — С друзьями! Открой! Всё будет хорошо!

— Проклятье! — бородач снова оттолкнул Джироламо от двери и дал знак навалиться на дверь. Никто и не подумал забрать у Джироламо ключи. Самый крупный из ускоков с разбегу обрушился на дверь.

— Стой! — послышалось вдруг совсем рядом. Ускоки на мгновение замерли и обернулись. Из-за угла на них выскочил отряд солдат, человек шесть, с оружием наизготовку. — Ускоки! Стой!

За солдатами бежал Младен.

В то же мгновение Джироламо без замаха ударил ключом в глаз ближнего к нему ускока. Кровь брызнула мгновенно. Взвыв, воин схватился руками за рану и упал на колени. Джироламо отскочил в сторону и покатился по земле, спасаясь от удара шпагой, которой хотели его достать. Трое ускоков бросились бежать, но Джироламо достал и второго, зацепив его ногой, и тот, споткнувшись, кубарем полетел на землю. Двое оставшихся, не оглядываясь, помчались прочь.

Пока солдаты преследовали беглецов и вязали пленных, Младен бросился к Джироламо с извинениями и объяснениями. Он договорился с этим греком, с Аристидом, старым контрабандистом, сказал он. Но тот, видимо, давно связан с ускоками и к тому же каким-то образом узнал о женщине и мальчике. О засаде, устроенной греком, Младен заподозрил утром. Он тоже решил проследить и, увидев, что вооружённые люди выводят Джироламо из дома Аристида, обо всём догадался и бросился за патрулём. К счастью, они не опоздали. Старшему патруля Младен объявил, что Джироламо — это его работник Джорджо из конторы Мендереса и что ускоки, видимо, хотели ограбить амбар их конторы.