Страница 3 из 44
Проявления женской самоидентичности гомосексуалов встречаются не только в сомовском повествовании, но и в переписке Лукьянова. «Сегодня скверная погода, сумрачно, моросит, – писал он А. А. Михайловой. – У меня, наверное, от погоды, настроение убийственное – свет не мил, и ничего не хочется. Это у меня бывает периодами (“месячные”, как у всех порядочных джинчин[31])»[32]. В другом послании Лукьянов делился с Михайловой: «Ты представь, сегодня я сделала четыре визита и два обманула еще, в таком же роде и все последующие дни. К тому же все почти бабы, бабы и бабы, и скоро случится, что я их духа не буду переносить, хотя и сама того же теста. Какое-то сплошное бабье засилье, хоть бы ребеночка какого завести, только мужского пола»[33].
Женская самоидентификация была свойственна и некоторым другим гомосексуалам из круга Сомова, поэтому читателя дневников не должно удивлять, что художник употребляет женские имена, в том числе в эротических описаниях.
В середине сентября 1924 года Сомов снова поехал в США, чтобы окончательно вернуться во Францию следующим летом. В дневнике не поднимается вопрос о возвращении в СССР, однако, судя по одному из писем Лукьянова сестре художника, все уже было решено: «Он [Сомов – ПГ] в восторге от Парижа, пишет, что даже помирать теперь не хочется, [не] испробовав все сладости парижской жизни. Да, Анюта, кто раз вкусил здешнего яду, тому жизнь ни в жисть нигде»[34]. И: «Анкосик [прозвище Сомова – ПГ] пишет, что не представляет теперь иной жизни, как в Париже, – вот ведь околдовал его как Париж»[35].
Приезд самой А. А. Михайловой в Париж в 1925 году был возможен, однако она не захотела оставлять в Ленинграде мужа (с ним у Сомова были в целом корректные, но далекие от дружественных отношения). Художник объяснял в дневнике: «Писал Анюте в отв[ет] на ее письмо: ее план приехать в П[ариж] с С[ергеем] Дмитр[иевичем]. Я ей откровенно написал, что нахожу этот план неудачным»[36]. Возможно, Сомов надеялся уговорить сестру остаться с ним во Франции, тогда как присутствие С. Д. Михайлова его не устраивало.
Таким образом, к концу 1925 года жизнь Сомова в эмиграции вошла в русло, в котором протекли оставшиеся художнику 14 лет. Судя по всему, он сделал верный выбор. Вряд ли Сомов со своей разборчивостью в заказах и заказчиках смог бы успешно работать в СССР, особенно после конца НЭПа. Его интимное, камерное искусство было совершенно несозвучно происходившему там в 1920-е, а тем более в 1930-е годы.
Оставаться в США художнику, наверное, тоже не стоило – несмотря на сложившийся круг общения и определенные перспективы, эта страна оказалась для него чуждой. Между тем, Франция, хорошо знакомая Сомову по довоенным поездкам, к 1925 году сделалась главным центром русской эмиграции в Европе. Помимо Лукьянова там жили некоторые друзья Сомова по Петербургу: В. Ф. Нувель, А. Н. Бенуа, Г. Л и В. О. Гиршман и другие.
Текст настоящей публикации приводится по фотокопии дневников, сверенной с оригинальной рукописью, хранящейся в отделе рукописей Государственного Русского музея. Все архивные шифры приведены согласно описи фонда 133 ОР ГРМ. В этот том вошли следующие тетради: ОР ГРМ. Ф. 133. Ед. хр. 420–428 (по л. 31 включительно).
Для комментария помимо прочих источников использовались письма Сомова к А. А. Михайловой с конца 1923 года по 1925 год. Их отрывки были изданы в 1979 году[37]. К сожалению, указанная публикация не лишена многих недостатков[38].
Тем не менее, если опубликованные в 1979 году фрагменты удовлетворяют задачам комментирования и не содержат существенных расхождений с рукописью, цитаты приводятся по этому изданию. В иных случаях единственно возможным выходом было обращение к рукописям.
Впрочем, читатель должен учитывать специфику переписки Сомова с сестрой[39]. Дневник художника представляет собой намного более полный и откровенный документ. Сомов сам признавался: «Я способен писать только корявые и неискренние придуманные письма»[40].
Принципы передачи текста дневника Сомова здесь те же, что и в предыдущем томе. Дневник публикуется в соответствии с современными нормами пунктуации и орфографии с сохранением значимых особенностей авторского стиля. Повторы слов, орфографические и грамматические ошибки исправлены в тексте; в отдельных случаях авторское написание приведено в подстрочных примечаниях.
Архаизмы и характерные искажения сохранены. То же относится и к географическим названиям (например, Баэнос-Айрес, Нью-Уорк, Эгипет), тем более что в ряде случаев их написание в дневнике соответствует орфографии, принятой в начале ХХ века.
Представляется важным обратить внимание на непривычные для современного русскоязычного читателя падежные окончания некоторых заимствованных из иностранных языков слов. В дневнике Сомова они того же рода, что и в языке заимствования. Так, Chianti (кьянти – итал.) в дневнике мужского рода, а gare (вокзал – франц.) – женского.
Оставлены без перевода глубоко укоренившиеся в русском языке иностранные слова (например, metro, auto и проч.), названия улиц, площадей, кварталов и населенных пунктов, магазинов, ресторанов, театров, музеев, торговых марок (Burberry, Givenchy, Atkinsons и т. д.), наименования вин и других продуктов (Asti spumante, Crème de cassis и т. д.), а также названия денежных единиц (franc – франк, centime – сантим и т. п.). Названия журналов, газет и других периодических изданий также в большинстве случаев не переведены, что не распространяется на названия книг и кинофильмов. В тех случаях, когда у написанных на иностранных языках книг в русском переводе есть устоявшиеся названия, они приводятся в подстрочных комментариях. Исключение составляют названия, состоящие исключительно из имен собственных.
Искаженные Сомовым фамилии, которые он со слуха или по небрежности записывал по-разному, приведены в соответствии с рукописью. Названия произведений искусства заключены в кавычки только в тех случаях, когда это соответствует рукописи, – Сомов не всегда давал своим работам определенные названия и часто лишь отмечал в дневниках их характерные особенности.
В отношении пунктуации мы руководствовались нормами современного русского языка. В сложных случаях, когда та или иная расстановка знаков препинания оказывает влияние на смысл предложения или на авторскую интонацию, сохраняется пунктуация, соответствующая рукописи, а пунктуация публикатора приводится в квадратных скобках. В случае необходимости замены знака препинания (например, точки на вопросительный знак в конце вопросительного предложения) эта замена произведена с необходимой оговоркой в подстрочном комментарии.
Вопросительный знак, заключенный в круглые скобки, представляет собой авторский знак и обычно употребляется Сомовым в случаях, когда он сомневался в правильности написания какого-либо имени собственного или не был уверен в достоверности имеющихся у него сведений.
Раскрываемые сокращения и недописанные слова помещены в квадратные скобки. Конъектуры публикатора также даны в квадратных скобках. Мелкие исправления и вставки, сделанные автором с помощью указательных стрелок и линий, не оговариваются, если не нарушают грамматической и стилистической целостности предложений. Вставки, сделанные Сомовым при помощи специальных значков, обычно отстоящие от основного текста на значительное расстояние, помещены в соответствии с указаниями автора, о чем в каждом случае подробно говорится в подстрочных примечаниях.
31
Искаж. от «женщина». Слово относится к периоду изучения русского языка другим любовником Сомова, англичанином Х. Уолполом. См. одно из писем Сомова к А. А. Михайловой: «…как говорил Гью, “глюпа джинчина”». ОР ГРМ. Ф. 133. Ед. хр. 182. Л. 21.
32
Письмо от 7 октября 1924 г. ОР ГРМ. Ф. 133. Ед. хр. 332. Л. 6.
33
Письмо от 27 декабря 1924 г. Там же. Л. 14.
34
Письмо от 7 октября 1924 г. ОР ГРМ. Ф. 133. Ед. хр. 332. Л. 2.
35
Там же. Л. 4.
36
Запись от 22 декабря 1925 г.
37
См.: [Сомов К.А. Письма и дневники К. А. Сомова. 1889–1939] // Константин Андреевич Сомов. Письма. Дневники. Суждения современников. М.: Искусство, 1979 (далее – С 1979).
38
См. подробный разбор в статье: Голубев П. С. Дневник художника К. А. Сомова 1925–1934 г. как исторический источник // Вестник Тверского государственного университета. Серия «История». 2014. № 1. С. 114–126; а также экстракт из нее в предисловии к предыдущему тому.
39
Подробнее о характере этой переписки рассказывалось в предисловии к предыдущему тому.
40
Письмо к А. А. Михайловой от 19 мая 1925 г. С 1979. С. 275.