Обитель служения

Для того, чтобы "вслепую" определять, как устроен Мир (а кроме как вслепую это делать и невозможно), должно быть, во-первых, что-то, ради чего это нужно делать. Ведь не всякого мужчину и не всякую женщину и не всегда волнуют любые вопросы (такие, например, как Смерть, Бог, Истина, Дух, Мир – особенно, два последних). Во всяком случае, не часто кому-то нужно глубоко прорабатывать их и принимать по ним серьезные решения. Большинство людей беспокоят же исключительно они сами с этими их семьями.

Ради чего бы нужно интересоваться другими, не влияющими на бытовую повседневность, вопросами? А для этого нужно Нечто, постоянно выводящее за эти границы мелкости. И раз это будет толкать на определение Мира, то оно само по себе уже должно быть где-то на другом горизонте, оно должно "смотреть" на деятельность по описанию Мира как бы извне. А это возможно лишь если в этом самом Нечто Вы уверены больше, чем во всех тех частях мира, которые планируете далее описывать. И так как Сущее при этом вообще не способно само по себе сподвигать нас на подобный героизм, то здесь потребуется уже именно Должное.

Почему? Дело в том, что Должное – это деятельный взгляд на разницу между тем, как все устроено сейчас, и тем условно идеальным Миром, который совсем или частично не существует. И – вот оно! – тот самый идеальный Мир не просто может отличаться от реального, но и обязан от него отличаться хотя бы в чем-нибудь, иначе в чем же тогда будет выражена его идеальность?

А это значит, что для нас открывается та самая свобода творчества. Когда речь касается Должного, мы не должны привязываться к тому, как текущая версия Мира реально устроена. Скорее, наоборот, мы должны о ней забыть. И благодаря этому нас никакие вопросы никакой истины вообще не могут (и не должны) интересовать, когда мы говорим о Должном! И здесь важнее ориентироваться на желаемое, вне зависимости от того, является ли рассматриваемое нами Сущее истинным или нет.

Таким образом, именно Должное способно толкать нас и помогать нам в решении вопросов об истинности в деталях, ведь только оно находится как бы выше всех этих вопросов.

Более того, как это ни странно, но в процессе формирования картины мира любого человека все всегда начинается с Должного. Хорошо это или плохо, но сначала нас учат только тому, КАК нужно жить. И при этом, нам даже не пытаются рассказать про мироустройство в целом.

Логичным вариантом было бы сначала показать, как этот Мир устроен, а потом логически подвести человека к тому, какие должны быть правила в Мире, устроенном таким образом. Но для этого, во-первых, нужны недюжие педагогическая и философская квалификации; во-вторых, не особо представляется возможным поместить все это в голову ребенка (ибо это и в голову взрослого вложить – целая история); ну а в-третьих, – правила жизни в этом мире нужно указать прямо сейчас, нет времени ждать, пока он будет готов принять мироописание, – ведь ему сейчас нужно выжить, а не потом.

И вот наша жизнь, в силу названного, всегда начинается с Должного, хотим мы этого или нет. И все последующее формирование Мира тоже происходит через "тыкание носом" в очередную дозу правил – происхождение которых, к тому же, родители не особо трудятся и объяснять. Как и не раскрывается и их смысл – их связь с тем Идеальным Миром, в который эти правила ведут. И из них нужно просто жить – чтобы не умереть (зачем нужно не умереть – тоже не рассказали).

У нас сначала появляется "Никому нельзя доверять", а лишь потом из этого выводится "Люди злые / плохие / стремятся к собственной выгоде". Аналогично: сначала "Ты будь как все и не отличайся", а потом "Любые отличающиеся опасны и представляют угрозу". Равно как и "Живи для себя" ведет в дальнейшем к "Любые наши цели и устремления всегда в конечном итоге сводятся к собственной выгоде – и по-другому невозможно никак" – ну и прочая ерунда.

То есть, Должное всегда предшествует Сущему. И оно при этом находится как бы выше, за его пределами, формируя наш Мир. Еще было бы полезно отметить, что Должное никак не выводимо из Сущего без наличия какого-то другого Должного. Так, из "Существуют опасные люди" никак не следует, что "Нужно быть готовым к угрозам от них". Если Вы считаете, что, напротив, – следует, то Вы упускаете из виду некоторое Должное, некоторое правило (вероятно, слишком для Вас очевидное), например: "Свою жизнь нужно беречь и защищать".

Теперь нужно задуматься над тем, на что же опираются уже сами правила, которым нас так упорно учат (типа "Жизнь – высшая ценность" или "Нужно жить ради счастья"). Если Вы попробуете это все "раскопать", то на глубине Вы будете встречаться… снова с правилами, но уже более широкими (типа "Нельзя, чтобы было зря!"). И так, двигаясь все глубже и глубже, шаг за шагом, мы в конце концов выйдем на некую Сверхценность, которую назовем Идеей. Например, Идеей Разумности. Но ведь и Идея – это тоже о том, как Должно, а не так, как есть.

Таким образом, даже самые основы основ – тоже про Должное. Все начинается с них, и Мир мы описываем тоже глядя на Должное. В общем, человеку не остается ничего другого, кроме как самому выбирать, назначать Должное. А если оно является точкой отсчета для описания Мира, то разве это не является как раз назначением Истины? Да, придется совершать такие вот новые выборы. И это могут быть как выборы Мироописания, так и выборы самого Должного.

И вот в этот момент можно подумать, что сознательно выбирать и сознательно назначать такие истины самостоятельно – это нечто совершенно необычное, равно как и дикое.

Но тогда вспомним и вернемся к неупомянутому выше, оставленному без внимания, третьему мировоззрению, давно существующему наряду с научным и эзотерическим.

Ученый превыше всего ставит сами по себе методы познания. Любую правду он оценивает исключительно с точки зрения того, как она была получена. При этом он старается не думать о том, что вся его система зиждется на ничем не доказанных (и даже недоказуемых в принципе) аксиомах. И дальше, глубже, наука уже бессильна. Она отказывается работать на почве бесфактной, она не работает с предельным. И вообще, ее не истина интересует, а практичность, ведь нужно помнить, что ее цели – обслуживание населения и улучшение качества его жизни (что, к слову, обычно подразумевает ухудшение качества самого населения).

Эзотерика же еще меньше думает о вопросах истинности, ее приверженцев куда больше интересует эмоциональная составляющая – ее создание и поддержание. И вообще, сравните масштаб: раньше эзотерика занималась спасением урожаев, людских жизней, вершением правосудия – а теперь те, кто называют себя "эзотериками" поглощены лишь своими чувствами (нередко – сексуальными) и "саморазвитием".

И лишь философское мировоззрение подразумевает создание предельных теорий (то есть, охватывающих самые глубокие вопросы "зачем", вопросы о самом мироустройстве, о том, что есть больше, чем мироустройство). Философским мировоззрением руководствуются не только сами профессиональные философы. Еще, например, идеологи.

И исследования в рамках этого мировоззрения совсем другие (и по форме, и по содержанию). Здесь, в отличие от научного, нет исходного утверждения, что Мир нам уже представлен как данность, законы которой мы не в силах изменить. Философия сама по себе является миросозидающей, а не просто описывающей.

Эзотерика как мировоззрение тоже иногда пытается создать свой собственный Мир, но в этих редких случаях она ориентируется исключительно на свои ощущения. В Мире эзотерика все устроено так, "как он это чувствует". Сначала чувства, а лишь потом – мышление, направленное, в общем, на объяснение или, в лучшем случае, на осмысление чувств.

У философа все устроено обратным образом: он сначала описывает этот Мир, а лишь потом начинает его чувствовать. Его чувства, иначе говоря, подчинены собственным мироописывающим решениям.