Во имя спасения

Всякая издёвка застряла у него в глотке, когда он понял, что у его постели сидела её сестра.

Снег над Королевской Гаванью наконец прекратился, и льющиеся в окно лучи солнца золотили рыжие волосы Сансы Старк. И она улыбалась. Искренне, с неподдельной радостью. Улыбалась ему. Прикосновение её руки на том пиру ещё горело на его коже, ощущаясь куда сильнее, чем боль от ожогов. Дыхание спёрло в груди мужчины, удары сердца сделались чаще и тяжелее, болью отдаваясь в ушибленных и сломанных рёбрах. Но Сандор не замечал ничего из этого за блеском голубых глаз Пташки.

- Я счастлива, что вы живы, - тихо и мягко произнесла она, а во взгляде её проглянула скорбь, и только тогда Пёс вспомнил о бинтах на своём лице.

Когда он подумал о том, что обнаружится под его повязками, когда настанет время снимать их, уголок его губ сардонически дёрнулся.

- Это Боги ошиблись и отправили меня в райские земли, или это и впрямь вы, миледи? – проскрежетал он.

- Это правда я, - словно чтобы сделать свои слова более весомыми, девушка прикоснулась к его здоровой руке. – Арья сказала, что ухаживает за вами.

- Да, она делает это, только я не могу взять в толк, почему.

Санса хихикнула.

- Моя сестра полна неожиданностей.

- Это точно, - мужчина осторожно провёл большим пальцем по коже ладони Пташки, словно ступая на нетвёрдую, незнакомую почву. К его удовлетворению Санса руку не отдёрнула. – Она даже за Цареубийцей приглядывает, хотя ей это не слишком нравится, да и, по правде сказать, похоже, всё это бессмысленно…

- Бедный сир Джейме… - она через плечо оглянулась на искалеченного мужчину на постели по соседству и снова посмотрела на Сандора. Ей полагалось Ланнистеров ненавидеть, однако же… Этот человек сделал всё, чтобы помочь им в битве против Иных – пусть один не мог сделать слишком много, добился прощения Джона и её, и даже, похоже, королевы драконов своей прямолинейностью и честностью, своим ратным мастерством и храбростью. Некоторые вещи, впрочем, случившиеся позже, заставили Сансу усомниться в том, что сир Джейме был таким человеком чести, каким показался им сперва, каким обрисовала его леди Бриенна. Санса вздохнула. Она не сомневалась, что ненависть Арьи к этому человеку была инстинктивно жгучей и неистовой, как и сама её сестра, но Санса этих чувств разделить не могла. – Неужели надежды совсем нет?

Сандор с трудом пожал плечами. Пташка у его постели, жмёт ему руку и глядит так, словно он ей небезразличен – так почему они говорят о треклятом Цареубийце? Но всё же он ответил.

- Думаю, и мейстер Тарли не питает особых надежд. Слишком уж ему досталось.

Судорожный вздох, донёсшийся от двери, заставил Сансу обернуться и одновременно отпустить руку Клигана. На пороге комнаты стояла Бриенна Тарт, бледная, как смерть, и остановившимся взглядом смотрела на сира Джейме. Старк зарделась от того, что была застигнута леди Тарт вот так, рука об руку с Псом, но, похоже, воительница ничего и не заметила. Конечно, она была её телохранительницей и всюду следовала за Леди Винтерфелла, напомнила себе Санса… однако что-то подсказывало ей, что Тартская Дева не шевельнулась бы, даже если бы кто-то приставил нож к горлу её госпожи. Санса знала о случившемся между Бриенной и Цареубийцей в Винтерфелле… щёки её снова запылали. И знала она также и о том, чего стоило Бриенне справиться с ошеломившем её горем. Но, похоже, сейчас она встретилась с чем-то, что было ей не по силам. Что бы ни сделал с ней этот мужчина, она не желала ему смерти и не могла видеть, как тот умирает. Подобрав юбки, Санса поднялась и подошла к своей телохранительнице. Кажется, только теперь девушка заметила, что была не одна в комнате. Голубые глаза, воззрившиеся на Сансу, были полны слёз и скорби, губы Тартской Девы дрожали; её словно приморозило к порогу, и она не могла сделать ни шагу ни вглубь комнаты, ни назад. Успокаивающим жестом, от которого, впрочем, Бриенна вздрогнула, Санса коснулась её руки. Слова утешения не шли с её языка, ведь она помнила о бесчестном поступке сира Джейме, о котором сама Бриенна сейчас, похоже, забыла совершенно. Лучше всего было промолчать. Но Тартская Дева нуждалась в поддержке, и, найдя её крупную ладонь, Старк просто пожала её.

***

Мягкий солнечный свет лился сквозь пролом в потолке в тронный зал, где она преклоняла колено вместе со Старками. Уже твердя старинную формулу вассальной клятвы, Бриенна подумала о том, что, возможно, ей следовало бы сделать это вместе со своим сюзереном, лордом Штормового Предела. Но лорд Джендри Баратеон принёс клятву верности королеве Дейенерис сразу после штурма столицы, когда Тартская Дева с леди Сансой ещё были на полпути в Королевскую Гавань. Поэтому теперь дочь Вечерней Звезды обещала Дейенерис преданность за своего отца, Тарт, всех подданных Закатного вместе с теми, кому добровольно решила служить.

Бран Старк, конечно, не мог склониться перед королевой, как полагается, поэтому ему позволили ограничиться лишь покорным наклоном головы и клятвой верности, которую он произнёс с тем отрешённым выражением лица, к которому Бриенна привыкла ещё в Винтерфелле. Дочерям леди Кейтилин подобного снисхождения не оказали: леди Арья и леди Санса преклонили колени по всем правилам, и обе буквально дрожали от возмущения. Бриенне казалось, что они клянутся в верности вовсе не Дейенерис Таргариен, а своему брату, который вновь присоединил Север к королевству в качестве свадебного подношения своей жене-королеве. Глядя на Арью Старк, раздумывала, отчего девушка так долго тянула с принесением присяги, прячась в комнате Пса; ждала ли она свою семью, чтобы они вот так вместе предстали перед драконьей королевой, или надеялась, что необходимость приносить присягу вовсе отпадёт? Леди Санса умело, как всегда, скрывала своё разочарование и нежелание подчиняться королеве на Железном Троне, но даже сквозь её идеальную учтивость нет-нет, да и прорывался гнев.

Королева Дейенерис с улыбкой внимала клятвам Старков, и её лиловые глаза лучились торжеством. Когда всё кончилось, и девушки поднялись с колен – слишком резко, горделиво, вызывающе по мнению Бриенны – Мать Драконов прощебетала что-то о том, что они теперь семья, чем вызвала на губах Арьи кривую усмешку. Джон, именуемый теперь Таргариеном, спустился со ступеней трона, чтобы по очереди обнять сестёр и брата, прошептать им слова благодарности, и не обойти своим вниманием даже Бриенну. Она видела в глазах молодого короля мольбу: в самом деле, его сёстры могли ввергнуть страну в пучину новой междоусобицы одним росчерком пера, взмахом руки, одним словом. И он хорошо знал своих сестёр.

- Мы бы хотели удалиться в Винтерфелл, Ваше Величество, - произнесла Санса, - и как можно скорее.

Во взгляде Дейенерис теперь вспыхнуло неудовольствие.

- Вам что же, не по нраву общество королевы?

Бриенна видела, как напрягся Джон. Стоит этим девушкам повздорить, и война вспыхнет прямо сейчас.

- Вовсе нет. Но я не думаю, что здесь скоро наладится придворная жизнь, - Леди Винтерфелла обвела весьма красноречивым взглядом превращённый в руины тронный зал. – К тому же, Север нуждается в восстановлении не меньше, чем Королевская Гавань, и кто-то должен этим заниматься.

Дейенерис Таргариен поджала губы. Разумеется, она не могла держать здесь в заложниках никого из Старков, которых только что объявила своей семьёй, но это не значило, что ей не хотелось. Как и её муж, королева отлично понимала, какую силу представляет даже разорённый Винтерфелл.

- А леди Арья, - она обратила свой взгляд на младшую из сестёр, - тоже собирается заниматься восстановлением Севера?

На миг в тронном зале повисла тишина – лишь ветер свистел в огромной дыре в потолке. А потом Арья Старк громко и совершенно неподобающе фыркнула, выразив своё презрение столь странному предположению королевы. Дейенерис нахмурилась, Джон шагнул к сестре, словно пытаясь оградить её от гнева дракона. Бриенна подобралась, с трудом поборов желание стиснуть рукоять Верного Клятве. Должна ли она будет обнажить меч против правительницы, которой только что поклялась в верности, чтобы исполнить данный леди Кейтилин обет? Но Арья Старк, казалось, совсем не боялась гнева королевы. Рассеяв разом все опасения, она покачала головой и почти добродушно коротко засмеялась.