Страница 3 из 9
Какими бы ни были наши переживания – болезненными или приятными, благодаря практике лоджонг мы обретаем способность позволять им оставаться такими, какие они есть, не пытаясь манипулировать ими, оттолкнуть их или уцепиться за них. Как приятные, так и болезненные аспекты человеческого существования становятся ключом к пробуждению бодхичитты.
Говорят, что принцип, лежащий в основе практики тонглен и афоризмов, таков: «Обретение и победа – другим, потери и поражения – мне». Тибетское слово, обозначающее гордыню или высокомерие, нга-гьял, буквально переводится как «я-победитель». Я – прежде всего. Эго. Это отношение «я-победитель» является причиной всех страданий.
По сути, это короткое изречение намекает на то, что такие слова, как «победа» и «поражение», непосредственно переплетены с тем, как мы защищаем себя, как мы закрываем свои сердца. Наше ощущение победы означает, что мы в достаточной степени защитили своё сердце, что до него ничего не дотянулось, не задело, и поэтому мы думаем, что выиграли войну. Доспехи, под которыми мы скрываем своё уязвимое место – своё раненое сердце, теперь становятся ещё толще, а наш мир – ещё меньше. Возможно, целую неделю через них не пробивается ничего пугающего, однако наша храбрость слабеет, а наше чувство заботы о других совершенно размывается. Так выиграли ли мы войну на самом деле?
С другой стороны, наше ощущение поражения означает: что-то пробило нашу броню. Что-то коснулось нашего уязвимого места. Что-то дотронулось до той уязвимости, которую мы оберегали так долго. Возможно, это была лишь бабочка, но прежде ничего так не касалось нас. Это было такое чувствительное прикосновение. Поскольку прежде мы не чувствовали ничего подобного, теперь мы отправляемся в магазин за замкáми, доспехами и оружием, чтобы никогда больше не чувствовать этого. Мы используем всё, что можем: надеваем поверх друг друга семь пар сапог, чтобы не чувствовать земли, двенадцать масок, чтобы никто не увидел нашего настоящего лица, девятнадцать слоёв доспехов, чтобы ничего не коснулось нашей кожи, – не говоря уж о нашем сердце.
Слова «поражение» и «победа» непосредственно связаны с тюрьмой, в которую мы заточены. Настоящее заблуждение – результат незнания того, что мы обладаем безграничным богатством, и оно углубляется каждый раз, когда мы покупаемся на логику «победы и поражения»: если ты коснулся меня – это поражение, а если я смогу защитить себя и не дам себя коснуться – это победа.
Если мы осознаем своё богатство, это положит конец нашим замешательству и заблуждению. Однако единственный способ сделать это – допустить фиаско. Это то, чего мы больше всего боимся, – окончательное поражение. И всё же, терпя фиаско, мы на самом деле впускаем свежий воздух в старый, покрывшийся плесенью подвал своего сердца.
Сказать «Потери и поражения – мне» не значит стать мазохистом: «Оторвите мне голову, истязайте меня. Ах, боже, пусть я никогда не буду счастлив». На самом деле это значит, что вы можете открыть своё сердце и свой ум и узнать ощущение поражения.
Вы недостаточно высокие, у вас несварение, вы слишком толстые и слишком глупые. Вы говорите себе: «Меня никто не любит, я всегда не при делах. У меня не хватает зубов, мои волосы седеют, моя кожа покрыта пятнами, а из носа течёт». Всё это попадает в категорию поражения – поражения эго. Мы ни за что не хотим быть теми, кто мы есть. Однако мы никогда не сможем установить связь со своим фундаментальным богатством, если будем покупаться на рекламные заверения в том, будто мы должны быть кем-то другим, будто мы должны пахнуть или выглядеть по-другому.
С другой стороны, когда вы говорите: «Победа другим», вместо того чтобы придержать победу для себя, у вас появляется чувство, что вы полностью разделяете радостный аспект своей жизни с другими. Вы действительно немного похудели. Вам нравится, как вы выглядите в зеркале. Внезапно вам кажется, что у вас появился голос, в вас кто-то влюбляется или вы в кого-то влюбляетесь. Смена времён года трогает ваше сердце, вы начинаете замечать в Вермонте снег или то, как качаются на ветру деревья. Вы начинаете взращивать отношение щедрого даяния всего, чего вам хочется, вместо того чтобы проявлять скупость и страх.
Возможно, афоризмы изменят вас. Они говорят вам: «Не завидуй», а вы думаете: «Ого, откуда они узнали, что я завидую?». Они говорят: «Будь благодарен всем», а вы начинаете спрашивать себя, как этого достичь и для чего вообще стараться. Некоторые афоризмы, например, «Всегда медитируй на том, что вызывает обиду», подталкивают вас выйти за пределы здравого смысла. Эти афоризмы не всегда то, что вы хотели бы услышать, и уж точно не всегда вызывают вдохновение, однако если мы будем работать с ними, они станут подобны нашему дыханию, зрению, нашей первой мысли. Они станут подобны запахам, которые мы ощущаем, и звукам, которые мы слышим. Мы можем позволить им пропитать всё наше существо. В этом весь смысл. Эти афоризмы – не теория и не абстракция. Они о том, кто мы есть на самом деле и что с нами происходит. Они совершенно актуальны с точки зрения того, как мы переживаем те или иные вещи и как относимся к тому, что происходит в наших жизнях. Они о том, как мы относимся к боли и страху, наслаждению и радости и как эти вещи могут целиком и полностью трансформировать нас. Когда мы работаем с афоризмами, обычная жизнь становится путём пробуждения.
2. Не так уж важно
Практики, которые мы будем выполнять, помогают развить веру в наше собственное пробуждённое сердце, в нашу бодхичитту. Если до нас наконец дойдёт, насколько мы богаты, наше ощущение тяжёлого груза уменьшится, а наше любопытство возрастёт.
Бодхичитта обладает тремя качествами: 1) она мягкая и нежная – это сострадание; 2) в то же время она ясная и острая – это называется «праджня»; 3) кроме того, она открытая. Последнее качество называется шуньятой, или пустотой. Слово «пустота» может казаться несколько холодным. Однако бодхичитта вовсе не холодная, ведь в ней присутствует сердечное качество- теплота сострадания, наполняющая пространство и ясность. Сострадание, открытость и ясность – это одно и то же: то, что называется бодхичиттой.
Бодхичитта – это наше сердце, наше раненое, смягчившееся сердце. Вообще-то, если вы займётесь поиском того мягкого сердца, которое мы так тщательно оберегаем, если решите провести научное исследование с использование микроскопа и попытаетесь найти своё сердце, то не найдёте его. Вы можете искать, но найдёте лишь своего рода чуткость. Нет ничего, что вы могли бы отрезать и положить под микроскоп. Нет ничего, что вы могли бы препарировать или удерживать. Чем больше вы ищете, тем больше обнаруживаете, что есть лишь ощущение чуткости с привкусом своего рода грусти.
Эта грусть не связана с неправильным отношением к нам других людей. Это изначальная грусть, безусловная грусть. Это часть того, что даётся нам от рождения, наше семейное наследие. Её иногда называют истинным сердцем грусти.
Иногда мы подчёркиваем сострадательный аспект своего истинного сердца, и это называется относительной частью бодхичитты. Иногда мы подчёркиваем открытый аспект своего сердца, который невозможно обнаружить, и он называется абсолютным – это подлинное сердце, которое ждёт момента, когда его обнаружат.
Первый афоризм из семи пунктов тренировки ума таков: «Сначала тренируйся в предварительных практиках». Предварительные практики – это базовая практика медитации: полезная, поддерживающая, сердечная, сияющая практика шаматхи-випашьяны. Когда мы говорим: «Сначала тренируйся в предварительных практиках», это не означает, что в начале мы выполняем практику шаматхи-випашьяны, а затем заканчиваем её и получаем право перейти к чему-то более продвинутому. Практика шаматхи-випашьяны – это не только земля, на которой мы стоим, но и воздух, которым мы дышим, и сердце, которое бьётся в нашей груди. Практика шаматхи-випашьяны – это сущность всех остальных практик. Так что, когда мы говорим: «Сначала тренируйся в предварительных практиках», это означает лишь то, что без хорошей основы нам не на что будет опереться. Без неё мы не сможем понять практику тонглен, которую я опишу позже, и не обретём никакого прозрения в свой ум – ни в его безумие, ни в его мудрость.