Страница 6 из 20
— Я знаю только основы медицинской магии, — сказал он. — Я могу запечатать кожу и притупить боль, но она вернется, когда чары выветрятся.
— И так подойдет.
Джонатан склонился над моей ладонью. Он провел большим пальцем над порезом, не задевая кожу. Мелодичный куплет сорвался с его губ, больше незнакомых слов.
Ладонь чесалась. Порез закрылся на моих глазах. Кожу покалывало, и боль утихла от холода.
Джонатан держал меня за руку. Я сжала пальцами его пальцы, успокоившись, подтвердив правду. Он был там, настоящий. Я посмотрела в его темно-голубые глаза, что пристально смотрели на меня, как вчера.
Будто я была особенной.
— Ты волшебен, — сказала я.
Он снова улыбнулся.
— Как и ты. Все, что сделал я, сможешь и ты, когда научишься управлять талантом. Подумай, что делать с такой силой.
Волнение пробежало по мне. Я опустилась на колени, сорвала травинку и опустила на ладонь. В этот раз я сознательно посмотрела на нее и запела строчку о полете, чтобы травинка взлетела.
Покалывание пробежало по мне. Слабый шепот мерцал в воздухе. И травинка взлетела над моей ладонью, как листик.
Я рассмеялась. Сила. У меня была сила. Что с ней делать?
Я безумно подумала о маме. Дотянуться до нее, как-то вернуть в семью, чтобы все стало прежним.
Но это не сработает, да? Я бы не хотела мать, призванную внешней силой, даже если это было возможно.
Должно быть другое. Я как-то могла сделать жизнь лучше. Я могла быть больше, чем какой-то неуверенной девушкой, брошенной матерью, глядящей, как ее папа погибает от боли, не в силах что-то изменить. Теперь я научусь, как.
Я посмотрела на Джонатана. Если у меня была магия, то я знала это только из-за него.
— Я все еще не понимаю, — сказала я. — Как такое возможно? Как это работает?
— Я еще многое не могу тебе рассказать, — сказал Джонатан. — Тебя пока еще не допустили к обучению. Но многие, как мы, научат тебя. Я могу объяснить тебе основы, а потом мы вместе им покажем, что ты готова. Если ты хочешь?
Я смотрела в его глаза, а на лице расплывалась улыбка. В тот миг я ощущала, что могу улететь.
— Да. Конечно. Мы можем начать сейчас?
ГЛАВА ПЯТАЯ
Джонатан
Я мало понимал в традициях не-волшебного общества, но было довольно странно для подростка ехать в школу с родителями. Но главное здание Конфедерации магов Северной Америки было за углом Колледжа, так что все маги, у кого не было своей машины, приезжали к Колледжу с родителями или с водителем, что подвозил семью на работу.
Обычно папа бодро болтал всю дорогу о последних новостях и спрашивал меня об учебе. Сегодня он был необычно подавленным. Он смотрел вперед, словно на машины, но хмурился так, что явно думал о другом. Он потер рот, когда остановился на красный свет.
— Стало хуже? — спросил я.
Он взглянул на меня.
— Что?
— Катастрофа, что тебя беспокоит. Землетрясение…
Я молчал об этом неделю. Может, теперь, без дяди Реймонда, он расскажет больше.
Папа вздохнул.
— Проблема не в землетрясениях. Это вулкан.
— Вулкан… ох, — я понял. Гора Сент-Хеленс. Вулкан на западном берегу долго спал, а последние несколько недель шевелился. Там была дрожь, но я давно не слышал ничего нового об этом, так что не связал его с разговором папы о «землетрясении».
Честно говоря, я вообще мало думал об этом. Папа порой брал местные газеты, но маги не обращали внимания на дела простаков. Многие семьи магов даже не покупали телевизоры. Мы получали новости, что касались нас, из публикаций Конфеда и от знакомых.
Я смотрел на лицо папы.
— Угроза больше, чем говорят в новостях простаков?
Он смотрел вдаль, стиснув зубы.
— Жуткая ситуация. Но не переживай. Технически, и я не должен переживать. Мы не отвечаем за природные катастрофы.
— И это помешает тебе высказаться? — спросил я.
Уголок его рта приподнялся.
— Нет. Меня еще не остановили. Я давлю на отдел Природы, как могу, поверь. Но им нужно позволение Круга, — он похлопал меня по плечу. — Оставь это мне. Ты еще не нашел свое место, не переживай.
Но его давление, похоже, не работало. Он делал все, что мог? Мы были семьей из Круга. Если на кону было больше жизней, чем думали не-маги… нужно поговорить с Эми об этом в следующую нашу встречу. Папа должен искать связи, людей, что не молчат.
Моя тайна обжигала горло. Когда-то я почти все рассказывал папе. Он не мог винить меня за скрытность тут, когда он был таким скрытным со мной, да? Как только Эми будет готова, я приведу ее к нему, и мы обсудим, как проще внедрить ее в общество магов.
Может, я и не спешил делиться ею. Воспоминание о ее улыбке, когда она приняла магию, вызывало трепет в моей груди.
Я не знал, кого можно попросить поддержать нас. Я ходил в тот день на лекции, в мастерскую и на семинар и разглядывал профессоров по очереди. Каждый маг на работе докладывал все Кругу. Если я затрону опасную тему, то не с тем, кто упомянет мой необычный интерес моему дяде или деду раньше, чем я буду готов. Но папа, к счастью, не один был со своим мнением.
Ребята уходили с семинара по международной магии, и я прошел к профессору Канеко. Она бывала на встречах моих родителей до того, как я начал учиться. Я слышал, как она обсуждает с родителями шансы объединения с простаками. Она была открыта в плане не-магического общества.
— Профессор, можно минутку? — я подошел к ее столу. Старые половицы скрипели под моими ногами, от них пахло лаком.
Профессор Канеко убрала черные волнистые волосы за уши и улыбнулась мне.
— Мне нужно на встречу, но ты можешь говорить, пока я собираюсь, Джонатан.
Я тщательно подготовил историю.
— Я прочел в учебнике о маге, родившемся в семье не-магов. Я не слышал, чтобы такое происходило в последнее время. Наверное, это редко?
Профессор Канеко кивнула, перебирая записи на столе с шорохом бумаги.
— Вполне. Магия, по большей части, наследственная. Многие считают, что это хорошо, ведь было бы куда сложнее скрывать силы от общества, — она звучала мрачно, не соглашаясь с этим. — Но есть случаи в генетике, когда магия возникает внезапно.
— Как с таким справляются? Нужно ведь учитывать родственников без магии.
— Во многих странах, если ребенок проявлял талант к магии, местные маги похищали того ребенка и растили со своими.
Она замолчала от моей гримасы.
— Согласна, это больно. Но они не были жестокими. Во многих случаях семьи не-магов посчитали бы такого ребенка проклятым или одержимым. Они избегали бы его или даже мучили. Это было бы плохо.
— А сейчас? — спросил я. — Или если талант проявился у взрослого?
— Если магия проявляется довольно сильно, ее можно заметить в раннем возрасте, — сказала профессор Канеко. — Так что твой второй вопрос — не проблема. А дети… Хорошо, что многие лидеры магов больше связаны с не-магами. Плохо то, что ребенка с талантом чаще всего подвергают выжиганию магии, чтобы не было проблем.
На моей коже выступил пот. Выжигание. Процедуру проводили несколько очень умелых магов, и она заглушала часть мозга, что улавливала магию.
— Они становятся простыми, — сказал я, пытаясь подавить ужас. Я не должен был удивляться. Лидеры-маги всегда строго относились к не-магам. Я даже не думал, как это касалось магов, что родились не в той семье. Никого в семьях магов не выжигали. Так могли наказать только за серьезное преступление.
— Иногда Конфедерации удавалось забрать несколько редких детей, — профессор Канеко убрала несколько книг в стол. — Но их магию убирают ради общего блага. Мы с тобой против, но, пока мы не добились соглашения с не-магами… Баланс сложен.
Я думал о ее первой фразе. Я был на верном пути. Эми покажет, что сохранила тайну от семьи и ото всех вокруг нее, что она готова беречь секрет и дальше.
Она могла перейти из своей школы на частное обучение в Колледже без проблем. Получить работу мага, друзей-магов. Она вскоре получит все волшебное в жизни, кроме отца. Она не была младенцем, что мог наколдовать, не понимая этого.