Страница 7 из 16
Но то шампанское – баловство. Как я уже сказала, алкоголь не в чести среди слушателей нашего вуза, и завсегдатаи самого большого пивбара в Москве, пивбара на Рязанке, Князев и Ковальчук – это, скорее, исключение из правила. Остальные – большая часть из шестнадцати мальчиков и девочек нашей группы – поднимали после тоста бокалы с пепси-колой.
Многочисленные фотографии мероприятий группы, курса, совместных посиделок с группами сотрудничества – тому свидетельство. К тому же слово слушательницы Партийного вуза, нашей любимой альма-матер: принимаясь за эти записки, я решила писать правду, правду и только правду.
Мантра автора: в основе повести – реальные события, небольшая доля художественного вымысла допущена для целостности композиции, выстраивания стройной сюжетной линии.
Глава шестая
Фирма веников не вяжет! Мы с Иванкой, обменявшись ироническо-саркастическими замечаниями о солидности нашего партнёра – поставщика дефицитных театральных билетов, чинно сидим в партере Большого. В предвкушении «Чайки» с Майей Плисецкой!
Причём тут фирма, производственная деятельность которой исключает вязание веников? При том, что мы с Иванкой – заядлые театралки. А билетов на хорошие спектакли в театры не достать. Повезло случайно.
Касса в переходе на Пушкинской – место сакральное для театралов. Здесь находится «точка» спекулянтов театральными билетами. Если в кассах театров билетов не найти в первый же день продажи, то у спекулянтов они есть всегда.
В театр на Таганке, Маяковского, Сатиры, Моссовета… Исключение – Большой. А уж купить, пусть и по баснословной цене, билет на спектакль с примой – это нереальная удача. И нам случайно повезло.
Прошлой осенью, в один из погожих солнечных дней, гуляя по Москве после четвертой пары, у кассы мы свели полезное знакомство с молодым человеком. Первоначально наше внимание привлек его длинный полосатый шарф. С яркими чередующимися полосами он обвивал шею парня несколькими рядами, а его концы свисали почти до земли.
Одного взгляда на этого субъекта было достаточно, чтобы сделать вывод, что человек не имеет ничего общего со среднестатистическим советским человеком, честно зарабатывающим трудовую копейку. Ну не может наш человек прохлаждаться в центре города посреди рабочего дня в таком вызывающем шарфе и всё тут!
Точно, интуиция не подвела. Спекулянт, верно угадав в нас свой потенциальный контингент, подошел к нам. И нам повезло! Результат того полезного знакомства превосходен: уже сходили на «Братьев Карамазовых» в театр Моссовета с Пляттом, Тараторкиным в ролях, посмотрели почти весь репертуар театра Сатиры, театра Маяковского.
В Маяковке мы видели… шедевры… театрального… искусства… Спектакль «Ричард III» с Арменом Джигарханяном в главной роли, «Да здравствует королева, виват!» с Татьяной Дорониной. Долгая-долгая пауза.
А сегодня вот мы – на «Чайке»: «ложи блещут». Медленно пошёл в стороны тяжелый занавес, заставив трепетать белую чайку на нем… Трепещет и весь зал при первых звуках оркестра, в конце же спектакля он неистовствует, когда на поклон выходит Она. Майя. Великая балерина.
Сцена – вся в цветах, их подносят корзинами, охапками, роскошными букетами и скромными букетиками. Цветы бросают сверху: галерка, амфитеатр, ложи. Партер, отбросив всю чопорность, стоит уж полчаса после окончания спектакля и в унисон с галеркой кричит: «Браво! Браво, Майя!».
Мы с Иванкой счастливы. Дорога – от «Театральной» до «Ждановской», далее десять остановок на 197-м автобусе, затем – проходная, асфальтированная дорожка среди цветов и изумрудной травы, общежитие – корпус «Г», лифт, пятый этаж, Иванка выходит. Я еду дальше, на шестой. Открываю дверь комнаты. Закрываю. Снимаю свои югославские новенькие замшевые туфельки на каблучке, ставлю театральную сумочку на книжную полку, сажусь за стол и смотрю в окно. За окном – гирлянды электрических фонарей, убегающие вдаль по кромке Кусковского парка. Вдруг слёзы хлынули из глаз: я – чайка. Чайка… Чайка…
… Топот бегущих ног в коридоре отвлёк меня от созерцания сюрреалистической картины за окном: светящиеся белокрылые птицы вытянутой стрелой летят по-над зеленым неспокойным океаном…
Дверь распахнулась, и в комнату вбежала Макарская, моя подруга и соседка по комнате. Она была чем-то крайне возбуждена, но не успели мы с ней и словом перекинуться, как дверь вновь распахнулась, и в комнату вбежала Иванка. Что это с ними?
– Правда, что вы с Иванкой сегодня пили красное португальское вино? – начала в карьер свой допрос Макарская.
Я бросила недоуменный взгляд на свою подругу: Иванка за спиной Макарской подала мне известный только нам, двум подружкам, знак. Понятно. «Звезда» в шоке: ее опередили, без нее вершатся какие-то важные дела, без ее общества кому-то интересно…
Что было, то было, отвечаю как на духу:
– Да, мы с Иванкой сегодня пили красное португальское вино.
Сложную гамму чувств можно прочитать на лице нашей «звезды» – надежды группы.
– И Юрий Гуляев дал вам автограф? – продолжила она допрос.
– Да. И Юрий Гуляев дал нам автограф, – подтвердила я.
– Так что же… Вы и на балет ходили?! На «Чайку» с Плисецкой?! – возмущённо воскликнула Макарская.
– Сегодня в Большом театре мы с Иванкой смотрели балет «Чайка» с Майей Плисецкой! – торжественно объявила я и скосила взгляд на Иванку.
Моя задушевная подруга выглядела умиротворенной: её чистые, как лесные озера, глаза лучились от смеха, а волосы сияли золотым победным блеском. Я ликовала: мы сделали это! Макарская, сдавайся, один-ноль в нашу пользу.
Макарская, вся красная от негодования, смогла лишь выдавить из себя:
– Не могли меня с собой взять?
Всё, победа. Счет в нашу пользу! Наша независимая, талантливая, покрытая елеем со всех сторон, Макарская сегодня свергнута с пьедестала.
Глава седьмая
Да, было именно так: и красное португальское вино, и Юрий Гуляев с автографом. И… Энрике! Ни слова вымысла. В Большой театр на балет с Плисецкой мы с Иванкой отправились пораньше. Обидно ведь бежать сломя голову или того хуже – опоздать на спектакль. Плисецкая! «Чайка»! Супердорогие билеты! По шесть рублей!
Мы просто обязаны получить свою долю счастья и радости на этом празднике жизни – с таким настроем две подруги вылезли из такси рядом с театром. Я посмотрела на часы – времени уйма, мы приехали за полтора часа до начала спектакля. Провинциальная бабушка, приезжающая к поезду за два часа, отдыхает.
– Предлагаю кофе попить. Здесь неподалеку есть кофейня, – сказала Иванка.
Я поддержала: гулять так гулять, вперед, к удовольствиям! Кофейня, действительно, оказалась неподалёку. Мы с Иванкой заняли столик и в ожидании своего кофе с пирожным оглянулись по сторонам. М-да-а… Статусно! Золотая молодёжь, иностранцы и… Юрий Гуляев за дальним столиком.
– Ты видела?! – прерывистым от волнения шёпотом обращаюсь я к подруге.
– Я его увидела сразу, только вошли… – Иванка разделяет мой восторг по поводу присутствия в кафе рядом с нами кумира миллионов – Юрия Гуляева.
«Вдо-о-оль по Пи-и-итер-р-рской, по Тверской, по Ямско-о-ой…»7 Кто?
Кто кроме него так споёт? Никто! Конечно же, наши эмоции не имеют ничего общего с восторженностью экзальтированных барышень-собирательниц автографов, млеющих только от одного вида знаменитостей.
Именами и авторитетами нас не удивить: вот только вчера Анджела Дэвис выступала в актовом зале первого корпуса нашего вуза, говорила об американской демократии. И не только о ней. Волосы, кстати, у неё красивые: кудрявые. А вот я каждое утро мучаюсь, пытаясь придать хоть какуюто волнистость своим прямым и гладким волосам.
Чего стоит одна только морока с термобигудями, которые приходится вылавливать, обжигая пальцы, из кастрюльки с кипятком! Но это так, к слову.
По поводу имен и авторитетов. Сегодня, например, о Великой французской революции лекцию нам читал профессор Сорбонны – социалист по убеждениям. Честно сказать, самые сильные впечатления о лекции профессора – не его взгляды на французскую революцию, а гиперсексуальность его переводчицы.
7
«Вдоль по Питерской» – русская народная песня.