Страница 4 из 22
- Нельзя с уверенностью сказать, что Ледяной Джек в ту ночь стал очередной легендой. Быть может, где-то на Севере бродит еще один такой же Джек Фрост, рисующий на окнах красивые узоры и окутывающий снегом крыши жилых домов, - закончил свой рассказ мужчина, сделав последний глоток пива, что я налил ему в самом начале истории.
Я записал весь рассказ слово-в-слово, и еще не раз перечитывал его, пытаясь представить себе Ледяного Джека. Не думаю, что хотел бы встретить его вживую, столкнуться на улице и ощутить его холодное дыхание, превращающее легкие в лед. Бросив взгляд за окно, за которым, к счастью, играла своими пестрыми красками осень, я убрал книгу обратно в тайник, проводил последних посетителей до выхода, и сам направился домой, радуясь, что зима в наш город придет еще нескоро.
========== “Болотные страсти” ==========
«У рогатой коряги, сплошь обросшей слизью и гнилыми ошметками,
стоял каппа. Точно такой, каким был он в детских сказках
и описаниях вралей-очевидцев. Ростом по грудь Мотоеси,
коренастый пучеглазец с осьминожьим клювом вместо носа,
каппа приплясывал от нетерпения и поглядывал
на юношу с отчетливым намеком». ©
Несколько вечеров в пабе было тихо. Мало кто задерживался поле закрытия – все торопились по своим незаконченным делам, и только я оставался возле стойки, листая старую книгу. Нет бы, тоже идти домой, лечь поспать или побаловать себя каким-нибудь шоу, которые без конца крутят по телевизору. Но шоу мне эти были больше неинтересны, ибо не было в них тех загадок, что содержались в каждой истории, которые я уже слышал. А потому просиживал я долгие часы в пабе, взахлеб зачитываясь старыми сказками, которые поначалу могут показаться выдумкой.
И в одну из таких ночей подсел ко мне какой-то старик, желающий послушать интересную байку перед сном. Я долго думал, что же такое ему прочитать, а потом наткнулся на один очень интересный рисунок - река, больше похожая на болото, извивается меж густых зарослей деревьев, а в середине ее, над поверхностью, возвышается какое-то чудище. Вроде бы черепаха, а вроде черт какой-то.
- Запись восьмилетней давности, - заметил я, переведя взгляд с рисунка на текст, что написан был ниже. – Записано со слов некоего Арнольда Шейда, в то время бывшего помощником офицера полиции. Итак, в самый разгар рабочего дня раздался в кабинете шерифа телефонный звонок…
Перепуганный насмерть рыбак встретил нас недалеко от реки, где еще час назад, не думая ни о чем дурном, собирался хорошо отдохнуть, занимаясь своим любимым делом. Но, как только он зашел по колено в воду, ему в глаза сразу бросилась какая-то темная тень на дне реки. Решив, что это, скорее всего, мешок с мусором, который здешние так часто ленятся дотащить до свалки, мужчина ухватился за предмет этот покрепче, да и потащил на берег. Но, как только мешок этот оказался на земле, рыбак с ужасом заметил, что никакой это не мусор вовсе. А самый настоящий труп.
Изуродованное и выпотрошенное тело неизвестного мужчины, окутанное тиной и грязью, мало походило на человека. Я бы тоже посчитал его мешком, увидев на дне мутной реки. А, когда тело оказалось на земле, предпочел бы вообще его не видеть, ибо зрелище это было далеко не из приятных.
- Он умер от того, что утонул или от того, что ему брюхо вскрыли? – задумчиво спросил один из офицеров, брезгливо осматривая изуродованное тело.
- Вскрытие покажет, - буркнул шериф, нахмурив брови. – Оцепите территорию и осмотрите все, может, удастся найти хоть что-нибудь.
Найти, конечно же, ничего не удалось. Если подняться выше по реке, то вас остановит большое болото, а ниже – придете обратно в город. Так что дело это вскоре пришлось закрыть, ибо узнать, кто так жестоко расправился с мужчиной, не удалось. Опознать-то человека этого опознали, им оказался Стефан Аддерил, добрейшей души человек, у которого и врагов-то совсем не было. Конечно, в такое мало вериться, но это в один голос утверждали все друзья погибшего.
И пока детективы пытались выяснить, мог ли Стефан сам так покалечиться, заблудившись на болоте, я занимался всякими мелкими делами, вроде краж на вокзале, да жалоб на непокорных соседей. И, когда я уже почти позабыл о Стефане, как, вдруг, нарисовался еще один утопленник. В этот раз врагов у покойного было немерено, но обвинить кого-либо из них было невозможно – труп-то был изуродован точно так же, как и Стефан, а общего между этими двумя было столько же, сколько у окна с табуретом.
Прочесывание местности опять же не дало никаких результатов. Люди начали строить свои догадки и вскоре быстро придумали маньяка, который и творит все эти страшные убийства. Разумеется, тут же в нашем участке стали обрывать все телефоны. Каждый считал своим долгом сообщить, что «вполне вероятно, может помочь следствию, ибо видел одного подозрительного типа как раз возле того самого места, где трупы нашли». Ничего полезного никто из «свидетелей» не говорил, скорее, еще больше путал детективов.
Спустя пару недель после случившегося, когда люди стали менее активны, всплыл еще один утопленник. На этот раз погибшей была женщина тридцати лет, муж которой не помнил себя от горя. Он призывал отыскать виновника и сам готов был бросаться на его поиски, сгорая от желания вершить самосуд. Мне-то и приказали присматривать за мужчиной, дабы не совершил он ничего противозаконного. Мало ли, что взбредет ему в голову? Возомнит себя великим мстителем, да и начнет крошить людей направо и налево.
В общем, сидел я в своей машине, возле дома этого мужчины, листал какой-то старый журнал, да все размышлял об этих странных убийствах. Как показала экспертиза, все они сначала были утоплены, а потом уже кто-то выворачивал их внутренности, вспоров животы. Только кому такое зверство надо? Кстати, на зверей диких тоже думали, но кто ж из животных сначала топить жертву будет? Крокодилов у нас не водилось, да и не стали бы они столько мяса отпускать. Так что, никаких дельных мыслей по этому поводу ни у кого из нас не было.
Я почти засыпал, когда муж погибшей, вдруг, постучался в боковое окно моей машины. Приложив палец к губам, он попросил меня пройти с ним в его дом, ибо есть у него кое-что, что поможет поймать преступника. Заинтригованный, я последовал за ним, и был весьма разочарован, когда мужчина показал мне потрепанную книгу, полную сказок и легенд.
- Это вовсе не безумие, это правда! – уверял он, лихорадочно перелистывая страницы в поисках нужной истории, - Вот, смотрите. Это каппа!
- Каппа? – переспросил я, чувствуя себя так, словно попал в психиатрическую лечебницу, каждый пациент которой живет в своем выдуманном мире.
- Болотное чудище, водяной, который обманом затаскивает людей в воду и топит их, а потом вытаскивает их внутренности. Ради забавы, понимаете?
- Нет, и даже не буду пытаться, - покачал я головой, отступая к двери, - Вам не помешало бы отдохнуть немного…
- Пойдемте со мной, и я докажу вам, что в словах моих одна лишь правда, - мужчина вцепился железной хваткой в мою руку, не давая уйти.
Может, дело было в моей молодости или глупости, но я согласился. Когда за окном стемнело, мужчина, которого, к слову сказать, звали Оливер, закинул на свое плечо большой рюкзак, и пошли мы с ним вместе к реке. Я думал, что дойдя до того места, где были найдены все три трупа, мы остановимся, но Оливер пошел дальше, пробираясь через густые заросли. Не сразу я понял, что путь свой он держит прямиком к болоту, что располагалось выше. Из болота этого река и брала свое начало, и я невольно задался вопросом – а, может, все трое убиты были именно там, а течением потом их тела отнесло ниже? Если так, то… То, может быть, слова Оливера о каппе могут быть вполне правдивыми. Хотя нет, что за вздор? Болотное чудище, как же…
Как же был я тогда наивен. В скором времени услышали мы с Оливером тихие крики, словно кто-то звал на помощь, заплутав возле болота. Я бросился было на звук, чтобы помочь несчастному, но мужчина остановил меня, ухватив за плечо.