Соперник

К ночи весь блокнот, позаимствованный у кого-то из детей, был исписан мелким почерком бывшего шерифа. Перечитав записи, Рик с удивлением отметил, что слишком уж часто сегодня Мишонн оказывалась в опасной близости от Джеймса, и червяк сомнений насчет этого мужчины вновь начинал грызть Граймса. Ну как можно не думать ни о какой ревности, когда Джеймс то и дело ошивается рядом с пассией шерифа? Говорит с ней о чем-то, улыбается, помогает, смешит. Еще и заметно сникший Боб успел подлить масла в огонь – опять, - сказав, что Хершел знает что-то эдакое о новеньком. Раздираемый любопытством, сомнениями, волнением и страхом перед грядущим важным днем, Рик долго не мог уснуть.

Ощущая жажду, он со вздохом выбрался из кровати, обмотался пледом и двинулся на кухню, надеясь, что в чайнике осталось хотя бы немного воды. Тишина в темных коридорах нарушалась сопением спящих людей и редким скрипом кроватей, когда кто-нибудь начинал ворочаться. Рик старался ступать как можно тише, но, проходя мимо камеры Мишонн, замедлил ход, косясь в ее сторону. Быть может, она все-таки помнит про него праздник и приготовила ему подарок. Лежит сейчас там где-нибудь красиво-упакованная коробочка на тумбочке рядом с кроватью с прикрепленной к ней сбоку запиской, в которой говорится о…

Раздавший вдруг шорох со стороны кухни заставил Рика насторожиться. Что бы там сейчас не происходило, было это довольно-таки шумно. Граймс поспешил туда, столкнувшись на пороге с появившимся откуда-то из темноты Дэрилом в одних только трусах. Рик хотел было спросить, почему Диксон шатается ночами в противоположной стороне от своей камеры, но по покрасневшим вдруг щекам друга быстро смекнул, что шляется тот не абы где. Чуть не прикусив язык от зависти, Рик шагнул через порог, хватая стоящий на полке у двери фонарик и включая его. В ярком свете возникли лица Боба и Саши, причем оба выглядели рассерженными.

- Че шумите? – сонно спросил Дэрил, щурясь от света и потирая небритую щеку. Саша и Боб разом открыли рты и принялись что-то говорить, но их голоса сливались в единый гомон, из которого не то, что слов, предлогов разобрать нельзя было.

- Спокойнее, весь блок спит, - остановил их Рик, поправляя сползающее покрывало. Надув губы, Боб отвернулся, видимо, таким образом предоставив первое слово Саше.

- Он вломился ко мне в камеру, принялся обвинять меня в какой-то там измене, нес какую-то чушь и грозил устроить кому-то… кхм, повторять дословно не буду, но это явно была угроза, - загибала пальцы Саша. Рик и Дэрил, переглянувшись, перевели взгляды на Боба, который принялся сваливать все на Джеймса, но быстро смолк, когда поймал на себе одновременно удивленный и возмущенный взгляд Саши.

- Боб, мы, кажется, обо всем уже говорили, - вклинился Рик, но его никто не услышал. Саша схватила со стола чашку и кинула ею в Боба, который только чудом успел увернуться.

- Идиот! Какой же ты идиот! – топнула ногой женщина. – Джеймс просто случайно подслушал наш с Тайризом разговор, и я попросила его никому ничего не рассказывать. Но раз уж ты так далеко зашел в своих нелепых домыслах, то скрывать уже, думаю, ничего не стоит. Да и все равно все узнают скоро. Карен и Тайриз ждут ребенка! Вот так вот. А ты напридумывал себе невесть чего и устроил тоже непонятно что. Когда до тебя дойдет, что мне ты нравишься и никто больше?

Голос Саши стал тише и спокойнее, но от этого произведенный последним вопросом эффект не стал менее ошеломляющим. Боб нервно икнул, во все глаза уставившись на женщину, будто она ему сейчас не в симпатии призналась, а пригрозила убить. Рик и Дэрил, почувствовав себя неловко, начали пятиться к выходу, но слишком медленно, чтобы не услышать дальнейшего разговора.

- Так ты… а я… а ты… - беспомощно залепетал Боб, искреннее не понимая, с чего вдруг Саша так резко переменила свое решение. Ведь еще недавно она даже смотреть в его сторону не хотела, а на деле вон как все оказалось. И как понять этих женщин?

- А ты? Да ты только болтал без умолку, конечно мне надоело постоянно слушать, как ты изворачиваешься, придумывая все эти нелепые истории. Я ведь столько тебе намекать пыталась, а ты так увлекался анекдотами и баснями, что не замечал даже, когда я уходила! – размахивала руками, словно ветряная мельница, Саша. – Нет бы, взять и поцеловать уже, а не языком молоть. Неудивительно, что я такая мрачная ходила, когда все вокруг милуются и улыбаются, а мой мужчина только на словах герой.

То ли такое внезапное признание, то ли слова «мой мужчина» все-таки возымели свой эффект. Не дав больше Саше ни слова сказать, Боб в два шага преодолел расстояние между ними и, сжав плечи женщины, поцеловал ее в губы. В этот момент Рик закрыл дверь на кухню, не сдержав завистливого вздоха, и не успел даже повернуться к Дэрилу, чтобы спросить, что тот думает обо всем этом, а охотник уже скрылся в камере Кэрол, почесывая пятую точку. Граймсу оставалось разве что зубами от злости скрипнуть, а потом понуро брести к себе. Быть может, и ему, наконец, завтра повезет?

Утро торжественного дня не принесло никаких хороших новостей. По крайней мере, Рику, которого вопреки всем надеждам и мечтам разбудила вовсе не Мишонн, а Гленн, и не страстным поцелуем, а всего лишь грохотом рухнувшей тумбочки. Ойкнув, парень принялся потирать ушибленный палец и попутно пытался растолкать лидера, говоря что-то о праздничном завтраке и ожидающих его жителях тюрьмы. Граймс натянул на голову одеяло, пребывая не в самом лучшем настроении для того, чтобы отправляться в столовую и улыбаться всем, принимая поздравления. Да еще и вечером по-любому ведь какое-нибудь торжество устроят. В этом новом мире ведь осталось так мало поводов для праздника.

Но кто-то проворный стянул с Рика одеяло, а потом еще и шлепнул скрученным в жгут полотенцем по заднице, призывая перестать быть овощем и идти к людям принимать дары и поздравления. Этим кем-то оказался счастливый Боб, который, похоже, после сегодняшней ночи снова стал заядлым оптимистом. Похоже, жизнь в тюрьме начала мирно возвращаться в прежнее русло, и только Граймс видел вокруг сплошные минусы, которые мешали ему даже в свой день рождения пребывать в хорошем настроении.

Тем не менее, поддавшись на уговоры Гленна и Боба, мужчина все-таки поднялся с кровати, привел себя в божеский вид и выдвинулся в столовую, где каждый попадающийся ему на пути человек считал своим долгом поздравить лидера общины с его праздником. Слушая искренние пожелания всего самого наилучшего и собрав в руках целую гору всяких мелочей и сувениров, Рик не мог не заметить, что настроение его все-таки улучшилось, хотя самого главного поздравления он еще не получил. Мишонн почему-то нигде не было видно. Как и Джеймса.

Кэрол приготовила для Рика чай с лимоном и даже поставила перед ним на стол вазочку с вкусными шоколадными конфетами, при виде которых мужчина чуть не прослезился. Наконец-то и на его улице наступил праздник! Уплетая шоколад за обе щеки, он уже совсем выкинул из головы мысли о Мишонн, решив, что грех в такой день расстраиваться и сходить с ума. В конце концов, у него ведь еще остались верные друзья и дети, которые любят его и точно не променяют на какого-то там Джеймса. По крайней мере, очень хотелось на это надеяться.

После завтрака Рик отправился было к забору, чтобы вместе с Дэрилом и Гленном залатать дыры и проверить территорию, но те отправили его обратно в блок, сказав, что тот имеет право устроить себе день отдыха. И все остальные, к кому Граймс подходил с желанием помочь, так же отправляли мужчину валяться на кровати и ничего не делать, что было даже немного непривычно. Рик ведь давненько нормально не отдыхал и не бездельничал.

Мужчина весь день вынужден был наблюдать за тем, как расцветают в преддверии лета тюрьма и ее жители. Как Кэрол, Саша и Мэгги порхают по кухне в сплетенных из первых распустивших цветов венках на своих головах, как Дэрил, Боб и Гленн то и дело подшучивают друг над другом и ведут какие-то серьезные беседы, косясь в сторону своих дам. Как дети со счастливыми лицами бегают по блокам и двору, радуясь теплой погоде и предстоящему вкусному ужину. И только Рик с каждым новым часом становился все угрюмее.