Страница 25 из 68
После отодвинул гобелен и потянул за настенный подсвечник, открывая тайный переход. И, даже не оглянувшись, скрылся в его темноте.
В груди Исгара де Кильна клокотала ярость, с которой он не смог бы справиться сейчас.
Слова Зервины раз за разом прокручивались в голове. Эхом шагов били по ушам. Вырывали глухое рычание из горла. Он готов был разорвать сен Фольи голыми руками, попадись он ему сейчас. И сделал бы это, если бы…
Исгар вздохнул, остановился и сел прямо на холодный сырой камень. Прислонился к стене разгорячённой спиной.
Зерви всегда умела зацепить за живое. Но раньше она не позволяла себе подобного по отношению к нему.
«Правда — режет больнее и точнее самого острого клинка!» — смеялась она, выбирая себе очередную жертву из придворных.
Но Исгар даже не подозревал, сколько истины в этих словах… Зерви всегда была проницательной. Всегда знала, куда нанести удар, и совершенно точно рассчитывала силу, сбивая с ног, оглушая, но не убивая. Вот теперь досталось и ему. Ревность. А всё потому, что три дня тому видела его и Эрвианну в саду.
Эрри. Если бы он только знал…
Но никто и словом не обмолвился. Никто ничего ему не рассказал, страшась, что он совершит необдуманный поступок. Нарушит клятву…
И сейчас он был как никогда близок к этому.
Пришлось обратиться мыслями к событиям двухлетней давности, чтобы вернуть себе способность трезво мыслить.
Вспомнить битву под Валье и клятву, что связала ему руки.
Исгар резко и глубоко вдохнул сквозь зубы. После ещё… и ещё.
Снова он вызывал в памяти тот проклятый Великими день. Но вспомнилось почему-то совершенно другое…
Десятью годами ранее…
— Ты бы видел её, Ис. Прекрасней девушки я не встречал, — восхищённо говорил Роневан, пьяно опираясь на Исгара. — Честно, я даже не подумал бы, что из той милой девочки вырастет такая красавица.
Исгар рассмеялся, помогая другу не свалиться с ног.
Летняя ночь дышала сырой прохладой. Пахла рогделией и немного тиной Тезвы. Светила круглым блюдцем бледной луны и пела голосами цикад. Ворчала голосами пьяниц и бездомных в тёмных проулках. Взрывалась смехом дешёвых продажных женщин, что промышляли здесь только в это предрассветное время, когда сменившиеся стражи спешили снять напряжение. Прятала в своих объятьях городское ворьё.
Но это не очень беспокоило хорошо подвыпивших друзей, что праздновали возвращение с талливийской границы Исгара де Кильна. И праздновали с размахом. Начиная с таверны «Золотой рог», ну и, как обычно бывало, заканчивая в борделе «Поющие птички». И уже порядком набравшись и устав, они, поддерживая друг друга, возвращались в королевский дворец. Чтобы завтра — или уже сегодня — снова превратиться в примерных отпрысков семей, принадлежащих к высшей знати.
— Хотел бы я посмотреть, что за дивное создание пленило твой разум. Не иначе это сама наяда, вышедшая из морских глубин, — насмешливо хмыкнул Исгар. — А ещё узнать, что с ней не так.
— К чему ты клонишь? — закрыв один глаз, спросил Роневан.
— Тебе не показалось странным, что герцог Саменти так спешит сбыть её с рук? Может… Ну, ты понимаешь…
— Не будь ты моим лучшим другом, уже получил бы по физиономии. Но уверяю тебя, даже если в твоих словах есть хоть крупица истины… Мне плевать.
— Даже так?! О! Я просто жду-не дождусь встречи с маленькой колдуньей, что поймала тебя в свои сети и держит столь крепко.
Роневан широко улыбнулся и хлопнул друга по плечу, но сам покачнулся.
— Так не будем ждать, мой друг.
— Ты рехнулся? Собираешься ввалиться к невесте среди ночи, с пьяным другом, и источая запахи всех борделей Авена?
Роневан задумался… и согласно кивнул.
— Я в этом не участвую, — отрезал Ис, снова подхватив едва держащегося на ногах виконта Байе.
Некоторое время они шли молча. Миновали давно подкупленных дворцовых стражей у калитки для слуг. Качаясь и придерживая друг друга, прошли по саду.
И только проходя под погасшими окнами, Роневан резко остановился.
— Что? — тихо, чтобы не потревожить сон придворных, спросил Ис.
— Вон её окно, — указал он на тёмный провал на третьем этаже и хитро улыбнулся.
— Ты хочешь влезть к ней в окно в таком вот состоянии? Рон, не глупи, пойдём спать.
— Не я. Ты.
— Ты точно сбрендил, — поморщился Ис.
— Я верю тебе больше, чем себе. А ты, наконец, сможешь увидеть то сокровище, что достанется мне в жёны.
Исгар закатил глаза и вздохнул.
— Только чтобы ты, наконец, угомонился и отправился спать, — ткнул он пальцем в грудь Роневана.
На самом деле — кто знает, что стало причиной того, что Исгар, будучи чуть трезвее друга, таки согласился на этот безумный поступок. Любопытство? Юношеский авантюризм? Или огонь, что горел в глазах Роневана, когда он говорил о будущей жене? Может быть, демоны, выжидающие своего часа в чёрных живых тенях. А может, всё вместе. Но, и сам до конца всего того не понимая, он подскочил, хватаясь за балкон. После пробрался на второй. За ним на третий. Прошёл по карнизу и влез на подоконник.
Одно точно: будь он трезв, вряд ли бы решился на это.
В покоях было темно и тихо. Пахло цветами медового тауни и свежестью женских благовоний.
Стараясь ступать тихо, Исгар подошёл к кровати. И едва лунный свет, выскользнув из-за его спины, снова угнездился на кровати, свернувшись на подушке, забравшись в светлые волосы цвета мёда… лизнув лицо и проскользнув в вырез ночной рубашки… Ис застыл.
Теперь он понимал безумие друга, причиной которого стала эта… её даже девушкой назвать казалось кощунством. Видением? Наваждением? Как угодно, но не человеком.
Она казалась хрупкой, маленькой. А свет, что ровно ложился на её лицо — казалось, источала она сама.
До той ночи Исгар даже не подозревал, что женщина может вызвать не только желание. А и нечто, чему он после так и не смог найти объяснения. Нежность. Трепет… Любовь?
Кажется, он даже забыл дышать, глядя, как во сне хмурятся её идеальные, чуть изогнутые, брови. Как морщится нос, уловивший запах дешёвых духов, которыми пользовались девушки в борделе «Поющие птички». Или, может, тяжёлый резкий запах перегара.
Как удар под дых пришла мысль о том, что ему здесь не место. Что он не должен здесь находиться. Что девушка, лежащая на кровати — невеста его лучшего друга… И так же тихо, страшась потревожить её сон, он снова выбрался в окно.
Хмель развеялся в его голове.
— Видел её? — нетерпеливо спросил Роневан.
Исгар кивнул.
— И как?
— Она просто прекрасна, — ответил Ис, чувствуя неоправданную горечь на языке.
— Я же говорил тебе, — совершенно не заметив смятения друга, улыбнулся Роневан, и Ис выдавил из себя такую же улыбку.
— Ты обещал, что теперь пойдёшь спать, — напомнил Исгар.
И Роневан обнял его за шею.
— Обещал и иду, — уверил он, увлекаемый другом по мощёным дорожкам дворцового сада.
Исгар вздохнул и поднялся с каменного пола.
Сырость, темнота и слишком много выходов. И только один вёл туда, где он хотел бы оказаться. Но не мог. Пока не мог.
Хватило нескольких минут, чтобы отыскать вход в собственные покои. С тихим шорохом отъехал угол каминной кладки, и Исгар боком протиснулся в собственные покои, запачкав рукав рубашки чёрной сажей.
— Я ждала тебя, Ис, — услышал он красивый женский голос.
Оглянулся в поисках его источника. Обвёл взглядом гостиную с парой кресел и столиком, единственным окном, книжным шкафом и дверью в спальню. Нахмурился, не найдя девушки в сером плаще.
— Я здесь, Исгар, — заговорило её голосом большое напольное зеркало, и герцог Кильн вздрогнул, увидев в нём вместо своего отражения фигуру женщины, закутанной в серый плащ. — Уверена, ты хотел со мной поговорить.
Она могла быть кем угодно. От служанки до высокородной леди. Её возраст, лицо и цели скрывал широкий серый капюшон, из-под которого выглядывал только острый подбородок.
И снова нахлынули воспоминания, что преследовали его, напоминая, ради чего он в этом проклятом Великими дворце.