Начало. Техник-интендант

Вот так и жил, пока наконец не прошёл медкомиссию. Ключ от квартиры я уже сдал, поэтому прощаясь со всеми, задарил лечащему врачу трофейный пистолет, для девчат-медсестёр тоже были подарки, да даже для санитарок, и после этого покинув госпиталь, направился к железнодорожному вокзалу. Поезд на Москву уходил через час, я уже узнавал, даже билет получил у военного коменданта вокзала. Поезд пассажирский, не военный эшелон. На Москву я двигался не потому что мне нужно в интендантское управление, чтобы получить назначение. Я его уже получил. Нет, я уже ехал в свою новую часть, к сожалению, это не тот полк где я служил до ранения. Да тут всё просто, то что меня выписывают было сообщено в военную комендатуру Казани, тут всё отработано, так что ответственный сотрудник связался с кем нужно и получил информацию по моему направлению. Я его в комендатуре и получил, вместе с дорожными и продаттестатом. Поэтому проезжаю Москву и еду к своей части с пересадкой в столице. Часть моя новая, а это танковая бригада, расположилась где-то в районе Изюма, это где-то в Харьковской области. Я так понимаю, что часть, в которую я еду, будет использована в наступлении на Харьков. Знаменитая Харьковская катастрофа с последующим Сталинградом? Чую будет туго, но ничего, прорвёмся.

Добравшись до вокзала, я благополучно прошёл в купейный вагон, где согласно билету, моя нижняя полка слева. Обнаружив на ней аж трёх сидельцев, несколько удивлённо приподнял левую бровь:

- Не понял?

Это не были представители криминального мира, обычные такие людишки, даже непонятного сословия, не то горожане, не то деревенские. Само купе переполнено было, я насчитал девять человек. И на верхних полках, и на нижних. На мой вопрос не ответили, отвернулись как будто это их не касается, поэтому я сказал:

- Занимаем места согласно купленным билетам. Предъявляем билеты. Если его нет, вон из купе.

- А ещё красный командир, - сказала одна из женщин, их тут три было.

- Я за порядок. Есть билет, едите. Нет, пошли вон.

- Мы заплатили, - пискнула другая женщина.

- Кому платили, тот пусть вас и рассаживает, а я тесноты в своём купе не потерплю. Так, мне вас вышвырнуть или сами уйдёте?

Ушли те сами, стоило только кобуру с «Парабеллумом» расстегнуть, табельное мне выдадут в части, как быстро собрались, вещи свои прихватили, и ушли. Ни у одного из них билета в это купе не было. Понятно, что проводник химичит, но я не собирался терпеть неудобства за его попытки подзаработать. Слегка прибравшись в купе, я закинул свой вещмешок на багажную полку, и отстегнув ремень, сняв вместе с портупеей, стал расстёгивать пуговицы шинели, чтобы снять её, фуражку я уже снял и положил на вещмешок, как меня прервали:

- Извините, к вам можно? - услышал я за спиной.

Обернувшись, посмотрел на миловидную женщину, лет тридцати, с ней была девочка лет восьми, сразу видно, они мать и дочь. Видимо моё молчание та за раздумья приняла, а я просто изучал их, поэтому поторопилась сообщить:

- У нас билеты в это купе. Мы пришли, а всё занято, и уступать отказались. А проводник сказал ищите место.

- Да, конечно, проходите. Давайте чемодан и сумку, на багажную полку уберу.

Доверчивостью я не страдал, поэтому убрав багаж, билеты всё же проверил. Моё купе, нижняя и верхняя полки, друг над другом. Так что сняв шинель, девочка охнула, увидев награды, я свернул ту и убрал наверх, после чего застегнув ремень уже поверх френча, согнав складки назад, вернул фуражку и сообщил, покидая купе:

- Можете раздеться, мешать не буду.

Сам я закрыл дверь и встал рядом с купе. Народу по коридору шастало изрядно. Думаю, у нас есть ещё и четвёртый пассажир, но его тоже прогнали и тот где-то отсиживается. Если мозги есть, придёт, нет, как сам желает. Поезд не проходной, тут формировали, так что и пассажиры только-только занимали места. И вот, заметив, что поезд тронулся, перрон медленно поплыл назад, а от паровоза ветерок клубы дыма принёс, я довольно кивнул. Прощай Казань, я буду тебя помнить. Тут соседка позвала в купе, они закончили, так что отбросив все мысли, я зашёл и устроившись на своём месте, сел у окна, представился сам, а те в ответ. Так и узнал, что мать и дочка Мышкины едут в Москву к мужу и отцу. Тот в столичном госпитале лежит, письмо прислал. Посочувствовав им, заодно приободрив, главное живой, рассказал пару баек из фронтовой жизни, чем ещё больше расположил к себе соседок, и когда те начали накрывать на стол, разворачивая свёртки с разной едой, решил поучаствовать в застолье. Не знаю почему, но у многих пассажиров уже рефлекс, поезд тронулся, нужно достать запасы и подкрепиться. Другие, видя это, или чуя запах, тоже достают и уже через полчаса после отхода от перрона, весь вагон принимает пищу. Можете быть уверены, в других вагонах точно также.

Так вот, я решил встать, сходить в тамбур, если он свободен от курильщиков, там незаметно достать провизии и присоединится к столу, как дверь ушла в сторону и показалось небритая харя:

- Тут свободно?

- Если билет есть, то конечно.

Дверь захлопнулась, даже излишне сильно, а я, встав, поправляя складки френча, это не парадный, оружие носят под ним, а вроде гимнастёрки, поэтому ремень сверху и сгоняешь складки назад. К слову, в марте этого года были отменены звания интендантов, как у меня раньше было: техник-интендант второго ранга. Теперь я лейтенант интендантской службы. У меня теперь так и в удостоверении записано. Вот так встав, я сказал:

- Сейчас горячего принесу. А таких безбилетных попутчиков не пускайте. Если что, я скоро вернусь.

Покинув купе, тут даже в коридоре на узлах сидели, в тамбуре тоже, так что я туда не пошёл, пришлось к углу лицом стать и подняв руки на уровень груди вызвать два армейских котелка. Оба парили. В одном уха, в другом чай. Брать чай у проводника я не хотел, мало ли как тот пожелает нам отомстить. Вот так с котелками в руках, вернувшись к купе, постучал ногой, руки-то заняты. Открыла Ольга, дочка Марии Мышкиной. В купе появилось два новых лица, проходя, а Ольга закрыла за мной, я мельком глянул на них. Парень, по виду студент, и девушка, похоже они пара, сидят обнявшись. Из вещей саквояж и армейский потасканный сидор. Мария сразу развеяла моё недоумение. Мол, билет у них есть, но один на двоих. Их верхняя полка, надо мной. Я не возражал. Их дело ехать вдвоём, могут и втроём, если пожелают. Главное, чтобы мне не мешали. Примерно это я и озвучил. А котелки Марии передал. Раз она решила взять на себя шефство над общим столом. Хлеба я не брал, целый каравай у Мышкиных был. Новые соседи тоже присоединились к столу, варёная картошка была, и о чудо, копчёная колбаса, целый круг. Ну и хлеб, так что мы приступили к приёму пищи. Кто у стола сидел, кто просто рядом, держа тарелку и на весу ел из неё. Тарелки Мышкиным принадлежали. Когда все поели, и разлив чай из котелка по стаканам пили, я один без всего, просто чай, то сказал Марии:

- Мышкины, редкая фамилия. Помниться, когда я служил в Двадцатом стрелковом полку Московского ополчения, то встречал там одного Мышкина. Там командира миномётной батареи убило, вот я и занял его должность. Сам я главным снабженцем в полку был. Два дня командовал, так там командиром расчёта был сержант Мышкин, Павел Иванович, если не ошибаюсь. Справный командир, когда сдавал дела новому командиру, то представил его и ещё одного командира к следующему званию и к награждению орденами «Красной Звезды». Отличились они в наступлении под Москвой.

- Так это мой папа! - воскликнула Ольга.

Мария, которую та опередила, с некоторым сомнением сказала:

- Полк тот самый, только Павел говорил, что он артиллерист.

- Это фактически одни системы, - отмахнулся я. - Вот же везение, бывает такое в жизни? Встретил в поезде семью однополчанина, да ещё с которым вместе воевал. Я конечно через Москву проездом, в часть после госпиталя направляюсь, но не посетить однополчанина не могу. Вы кстати, где собираетесь остановится?

- Хотим комнату снять.