Неистовство

— И я готов выполнить ритуал призыва, — кивнул Санас.

— В это все сложно поверить, — проговорил Тисан.

Никан протянул старейшине бумагу:

— Вот, возьмите. Это тот самый свиток, что принес Картер. Вы можете убедиться в его подлинности. Он не горит, не намокает, не рвется. А второе условие для ритуала появится только после выполнения первого.

— Почему мы не поговорили наедине, Сансет? — нахмурился Высший.

— Нам не нужно, чтобы вы вскочили и пошли звать на помощь, как это сделал Фалиан Лоран, — хмыкнул Широн.

— Так, что, получается, — испуганно проговорил Тисан, — кто-то из вас убил его?

— Можно сказать, мы все к этому причастны, — холодно ответил капитан, стоявший рядом. — И лишь Фиалка не была ни в чем виновата. Но своей жизнью она спасла наши.

— Не понимаю, ваши? Это был сговор? — переспросил Тисан.

— Расскажите ему, — тихо сказал Санас.

Широн хмуро улыбнулся:

— Ладно, слушайте. Это вышло при глупом стечении обстоятельств. Сан был у Высшего, они разговаривали. Фалиан перевернул коробку с осколком, у Сана снесло крышу, и он сам не понял, как убил его. Сана обнаружил Никан, замел следы, дал ему сбежать. На улице его перехватила Ириса и привела ко мне, забрав окровавленную одежду. Мы подговорили маленьких Бина и Сью, а потом я предупредил Архину. А Фиалка, в конечном итоге, взяла всю вину на себя одну, и сама себя убила. Но выглядело это так, будто Сан казнил собственную сестру…

Высший приоткрыл рот, слушая краткий пересказ событий той ночи:

— Что значит «снесло крышу»? От осколка? Сансет тоже проклятый?

— Именно, — кивнул Широн.

Тисан замолчал, ошарашено смотря на молодого Ориона. Повисла тишина.

— Покажи мне, — наконец сказал он.

Парень сделал пару шагов назад. Глаза засветились, тело захрустело. Перед старейшиной вырос огромный волк с медальоном Архона на шее. Тисан полным ужаса взглядом смотрел на зверя:

— И вы все, зная правду, все равно ему помогали?

— Мы лишь хотим мира между Церковью и нежитью, — улыбнулась Ириса. — Хотим свободы для таких, как Бин и Сью. Они так много повидали за первые сечи жизни, а ведь так хочется, чтобы они просто оставались детьми, без тайн и страхов.

— А мой отец был настоящим тираном, — хмыкнул Никан. — Губить все наши жизни и планы из-за глупого стечения обстоятельств не имело смысла.

— Я могу вас понять, — задумчиво проговорил Высший. — Я ведь тоже поддерживал идею объединения с проклятыми. Но то, кем является Сансет — это все меняет.

Волк лег перед старейшиной, скрестив передние лапы. Тисан тоже смотрел на оборотня, пытаясь поверить во все увиденное и услышанное.

— Сансет не может говорить в таком виде?

Картер кивнул:

— В отличие от остальных проклятых, оборотни больше всего приближены к природе. Животный облик не дает им разговаривать, а магически передать свои слова они могут только проклятым.

Высший нервно сглотнул:

— Так, и зачем вы мне все это рассказываете в конечном итоге?

— Свиток, — напомнила девушка.

— Точно. Я упустил основное, — старейшина взял с колен пергамент и развернул. Он молча пробежался по строчкам глазами и снова поднял взгляд на Санаса. — Вот в чем дело. Избранным может стать только проклятый и ты решил взять это бремя на себя?

Волк кивнул.

— Откуда мне знать, что все это не хитрый заговор?

— А смысл нам сговариваться, уважаемый Тисан? — ответил Никан. — Мы сильно рискуем, открывая вам сущность Сана и рассказывая об обстоятельствах смерти моего отца. Мы не пошли бы на такое без крайней нужды.

— Нам всего-то нужно немного вашей крови, данной добровольно, — хмыкнул Картер. — И после этого вы сможете во всем убедиться лично. Не забывайте, мы должны успеть выполнить весь ритуал за десять дней.

— Но откуда все-таки стало известно о призыве Нохра? — прищурился Высший, смотря на Картера.

— Я некромант, если вы не заметили, — усмехнулся проклятый. — Я умею наблюдать. Везде, где покоятся мертвые, где стоят кладбища, где горит погребальный огонь — у меня есть глаза и уши. Так и узнал… Когда Темный брат придет, гарантирую вам, он первым делом захочет сровнять с землей Церковный Круг. И он будет не один, он призовет всю безвольную нежить. Ту, которой управляю я, или, например, тот же болотник. Их будет много, такой армии вы не найдете даже на Западных землях. А так же за ним пойдут разумные проклятые, которым он пообещает счастливую жизнь. Так что, вывод очевиден. Нам нужен Архон. А так же необходимо собрать всех имеющихся охотников. И всех проклятых, что поверят в Сана и в объединение с Церковью после окончания войны.

— Убедить проклятых сражаться за Архона будет непросто, — Тисан почесал лоб, обдумывая слова некроманта. — Хорошо, мы проведем первый ритуал, но потом свиток останется у меня. И появится на тебе символ Архона или нет, Сансет, я посвящу во все происходящее Совет. Они должны знать, чего ждать к началу сезона морозной стужи. Если ты станешь избранным, мы продолжим ритуал, даже если Совет будет против.

Волк привстал, тело захрустело, снова сжимаясь до человеческих размеров.

— Не важно, что будет со мной, — сказал парень, смотря на старейшину. — Если у меня получится призвать Архона, нам останется только надеяться, что сражение братьев не погубит все живое.

Ириса поднесла уже приготовленную чашу старейшине, а Никан достал небольшой нож.

— Ох, вы уже все приготовили, — приподнял брови Тисан, вставая с кресла. — Я сам себя должен порезать и произнести молитву?

Охотница и капитан, не сговариваясь, синхронно кивнули. Старейшина взял в руку нож и, немного подумав, сделал надрез на ладони, после чего поднял пораненную руку над емкостью. Кровь тонкой струйкой полилась в сосуд, а Тисан закрыл глаза и стал нашептывать молитву. Закончив, он убрал руку от чаши, Ириса помогла перевязать старейшине ладонь и отдала ему кубок. Высший сам подошел к Санасу и передал ему кровь:

— Вот мое подношение Архону. Да услышит он нас.

У парня загорелись глаза, он взял чашу и сделал глоток тягучей крови.

— И? — спросил Широн. — Какие-то изменения?

— Я не знаю, — ответил Санас. — Пока что я ничего не чувст…

Он прервался на полуслове, по телу прокатилась волна огня. Внутри запекло, сердце бешено застучало. Парень схватился за грудь, тяжело дыша. Ноги подкосились, и он упал на колени, выронив чашу. Из горла вырвался звериный рык. Тисан испуганно отступил на пару шагов, но ему на плечо легла рука Никана:

— Что бы не случилось, вам ничего не грозит.

Рубашка оборотня окрасилась кровью. Он, надрывно дыша, быстро стянул ее с себя. Слева на груди, появился знак — открытый глаз. Из него лились кровавые слезы.

— Кажется, — через силу произнес Санас. — Эта штука вырезана на моем сердце.

— Внутри? — переспросил Широн.

— Проклятье! Да, внутри! — выпалил парень. — Это непередаваемо больно… Даже когда меня отряд Никана избил, я не чувствовал себя так.

Тисан снова удивленно приподнял брови и перевел взгляд на капитана.

— Да, всякое бывало, — пожал плечами тот.

— Разверните свиток, — сказал Картер. — Если все правильно, там должно появиться второе условие.

Старейшина так и сделал, с удивлением обнаружив, что текста стало больше.

— Бог ты мой, и правда, — он быстро пробежал взглядом по строчкам. — Это будет непросто, друзья мои…

— Что там? — все еще пытаясь восстановить дыхание, спросил Санас.

— «Второе», — начал читать старейшина. — «Истинно избранный должен сделать подношение народной веры. Сто человек, произнося имя избранного, должны добровольно принести почести к алтарю Светлого брата и молиться всю ночь. Тогда, если вера ста будет искренна, знак на теле избранного дополнится и до прихода Светлого брата в наш мир останется один шаг».

Повисла тишина.

— Сотня? — переспросила Ириса.

— А чтобы найти эту искренне верующую сотню, — добавил Тисан. — Придется открыть надвигающуюся проблему и сущность Сансета не только Совету, но и народу.