Неистовство

Проклятый сделал пару шагов вперед, выходя из густых ветвей дерева и остановившись от Санаса на расстоянии вытянутой руки. Охотники позади зашевелились, но на перехват не кинулись.

— Почему ты с ними? — почти шепотом спросил Широн.

— Потому что хочу прекратить бесконечные смерти невиновных проклятых и невинных людей.

— Эта деревня не невинна, брат. Они смеялись и пили за ее смерть, крича имя Архона и празднуя «восторжествовавшую справедливость». Какая справедливость в ее смерти?

— Ее нет. И они не правы. Я сделаю все, чтобы они ответили за свои поступки, но не так. Не через смерть. Они умрут, так ничего и не поняв. Какой толк тебе в этом?

— И что же ты можешь сделать? — выкрикнул вдруг Широн.

Никан покрепче перехватил меч, аккуратно двигаясь ближе к Санасу через «спящих» утопших.

— Они ответят за содеянное по закону, ответят за убийство невиновной девушки. За самосуд.

— А что будет со мной, если я сейчас отступлю? — спросил проклятый, взглянув за спину Санасу на готовый биться отряд.

— А вот это зависит от тебя, — ответил Санас, нахмурившись. — Я здесь, чтобы доказать охотникам и Церкви, что не все проклятые бесчувственные твари, жаждущие лишь убивать. Что с некоторыми можно договориться. Что, возможно, проклятым требуется отдельный свод законов, дающий им свободу, но обязывающий отвечать за свои проступки.

— И тебя послушают? — удивился Широн.

— Я очень на это надеюсь.

«Иначе мне и самому конец», — добавил он, смотря в глаза болотнику.

За спиной Санаса уже стоял Никан, готовый в любой момент кинуться на проклятого.

— Какие у тебя привилегии? — спросил болотник.

— Мне дали этот отряд, чтобы я нашел проклятых, желающих сотрудничать.

Широн глубоко вздохнул:

— Просто уйти вы мне не дадите, да? Либо смерть, либо сотрудничество?

— Извини, другие исходы пока не рассматриваются.

— Вот проклятие, — выругался парень. — Обещай мне, что эти твари ответят за ее бессмысленную смерть.

— Обещаю. Я сделаю все возможное и невозможное для этого.

Утопленники стали падать на землю, потеряв магическую подпитку. Глаза парня перестали светиться, кожа приобрела живой цвет. Туман начал медленно рассеиваться.

— Спасибо, — немного улыбнулся Санас и, развернувшись к отряду, громко сказал. — Никаких веревок и цепей! Никаких мечей и арбалетов в его сторону! Уберите оружие!

Охотники, не веря собственным ушам, не сразу стали убирать мечи в ножны. Никан тоже был не в восторге, но все же спрятал двуручник за спину. Санас развернулся к проклятому:

— Я Сансет. Будь рядом. А это, — он перевел взгляд на командира, — капитан отряда.

— Откуда вы узнали мое имя? — спросил болотник.

— Отсюда, — молебник протянул проклятому дневник девушки с засушенным цветком между страниц.

— Нинель, — тихо сказал тот, беря в руки книжку и погладив обложку, снова поднял взгляд на молебника. — Спасибо.

— Смотрю, совсем смерти не боишься, — вдруг сказал Никан.

— Почему же? Боюсь, — перевел на него взгляд Широн. — Потому и сдаюсь вам. Может, и правда повезет, и меня еще долго не убьют, а потом даже отпустят. И если я смогу помочь этому молебнику, то помогу. Больше не хочу терпеть такую жизнь. Ненавидеть, постоянно прятаться и бояться. Надоело.

— Вот как, — хмыкнув, ответил Никан. — Я глаз с тебя не спущу.

— Своему молебнику вы больше доверяете? — спросил болотник.

«Они не знают, кто я», — посмотрел на него Санас.

— Еще бы, — удивился капитан. — С чего такой вопрос?

— Странно это. Он хочет затеять дружбу с проклятыми, а вы ему верите.

— Только с теми, кто захочет изменить свою жизнь, — ответил молебник.

— У него странный подход, но явно благие цели, — сказал Никан и развернулся к отряду. — Двигаем обратно в деревню.

Широн промолчал, покосившись на Санаса.

— Не делай глупостей, — тихо сказал Сан.

— Если ты не разберешься с деревней своими методами, то я разберусь своими.

— Знаю.

Санас на пару с болотником отправились за отрядом. Никан шел рядом с другом, недоверчиво косясь на проклятого.

«Как так получилось, что ты стал молебником?» — вдруг мысленно спросил Широн.

«Хотел отомстить охотникам, которые убили мою семью. Они были людьми, виноватыми лишь в том, что любили меня».

«Месть не удалась?»

«Капитан этого отряда был тем, кто совершил казнь. Но я, поговорив с ним, понял, что он невольник Церкви. Потому решил отомстить Старейшине, давшему распоряжение о казни. Но до него добраться не так-то просто».

«Значит, мстить ты все-таки не передумал?»

«Если потребуется… Если я не смогу перетянуть на свою сторону большую часть Церкви, то да, я убью Верховного».

«Грандиозные планы, брат. Не страшно?»

«Мне, как и тебе, уже нечего терять. К слову, я убил пару охотников, которые сожгли мою невесту. Но это не принесло облегчения. А после я и вовсе пожалел о содеянном».

«Тоже обвинили в ведьмовстве?»

«Она и была ведьмой, но не причиняла никому неудобств или вреда. Если бы Церковь провела расследование, они бы поняли, что ее совершенно незачем было убивать».

«Выходит, чем-то мы с тобой похожи».

По возвращению в деревню капитан с парой охотников ушли в дом старосты, чтобы оповестить, что опасности от нежити больше нет, но им в дальнейшем представят обвинение в убийстве. Староста отпирался, отстаивания мнение, что ведьм убивать не запрещено. Но капитан сказал, что это разрешается только в случае самозащиты, а эта девушка не была проклятой.

И отряд направился в село Бирун, где по заявке жителей буйствовал животноподобный проклятый.

В пути Широн молча читал дневник мертвой девушки. Взгляд его был сосредоточен, брови нахмурены. Он не обращал внимания ни на взгляды охотников, ни на разговоры капитана с молебником. Санас вспомнил, как оплакивал семью в летнем домике, и только позавидовал стойкости болотника.

Наутро третьего дня отряд добрался до села. Их встретили закрытые деревянные врата, что было странно — обычно утром ворота всех поселений открывались для любых гостей. А то, что они закрыты, означало, что жители действительно напуганы. Стража на стенах заметила приближающийся отряд. Как только охотники оказались внутри села, они сразу направились к управляющему. Им оказалась женщина средних лет, с лёгкой проседью в волосах, крепко завязанных в пучок. Санас присел на диван, стоявший напротив ее кресла, их разделял небольшой столик с тарелкой свежих фруктов. Женщина почему-то выявила желание общаться с молебником, а не с капитаном отряда.

— Очень приятный прием, — сказал Санас, осматривая фрукты. — Но все же вам лучше было бы пообщаться с командиром.

— Я так не думаю, — улыбнулась она. — Вы ведь чище душой и разумом. Вы зададите другие вопросы, нежели ваш капитан.

— И какой в этом смысл?

— Смысл в том, что вы докопаетесь до сути проблемы как богоугодный человек. Охотник же просто найдет какого-нибудь проклятого, убьет его и уйдет. А проблема останется. Я очень рада, что на этот раз, нам прислали отряд с молебником.

Санас все еще не понимал смысл ее слов. Он вздохнул и спокойно спросил:

— На этот раз? К вам уже приходил отряд?

— Да. Они нашли так называемого берсерка, избавились от него, но проблема не исчезла.

— И что за проблема?

— Дети пропадают, — грустно ответила женщина.

— Дети? — удивился парень. — Но в заявке сказано, что у вас было замечено какое-то существо, зверь больших размеров.

— Именно. Люди постоянно видят зверей, уносящих их детей в лес. Другой отряд нашел берсерка среди жителей нашего села, прилюдно казнили его и забрали голову. А детей так никто не нашел и не вернул. Они сказали, что берсерк питался ими. И вроде бы все затихло. Но недавно снова пропал ребенок, а буквально вчера — еще один.

Санас помолчал. Дело принимало совсем иной оборот.

— Люди видели разных животных? — спросил он, сомкнув пальцы в замок. — Каких, например?