Ирис для вампира

— Скажи правду. Все кругом смягчают углы или умалчивают, считают, что я неразумная и не пойму. Или не хотят, чтобы видела картину целиком. Я просто…

Ладонь коснулась татуировки на плече, слабо проглядывавшей под полупрозрачным рукавом футболки. Знак конца прошлой жизни, открытие нового, что обязывало действовать по-другому и думать иначе, учитывать совсем другие вещи.

— Я знаю, — тверже продолжила она, — что не соврешь только ты. Я в этом уверена.

Произнесенные слова как расписка в признании полного абсурда судьбы, в голове фраза звучала намного лучше. Лина неловко убрала выбившуюся прядь волос за ухо и уставилась в кофе, словив в нем свое отражение, растерянное и странно одинокое.

— Да, — после недолгой паузы ответил Кристоф. — Все очень плохо.

Ногти царапнули по бокам чашки, Лина опустила голову, плечи охватило нервное оцепенение. Джош не обязан был ей отчитываться, он ведь принц, да и вообще ему не до того, но жуткое ощущение, поселившееся в сердце с его отъезда, не отпускало, оно даже превзошло стеснение перед Кристофом, которое присутствовало с их прошлой встречи. Только вот странность: Лина совершенно о том не волновалась, словно нечего было обсуждать. Глоток кофе отозвался горячностью на языке.

— Он не прошел?

— Прошел. То, что должен был пройти один. Легко со всем справился, он же Дагер, у них это в крови.

Объяснение породило очередные вопросы, взгляд пересекся с тяжелым и злым взором вампира, будто желавшим всему миру смерти. Теперь, смотря сквозь Тень, Лина улавливала черные нити отчаяния и ненависти, оплетшие венком голову мороя.

— Что тогда?

Кристоф отставил чашку на поднос и поднялся, подхватив его за узорные ручки. Алые волосы скрыли выражение его глаз, только свет сильнее выбелил скулы.

— Знаешь, говорят, если долго смотреть в бездну, то она посмотрит в ответ. Так вот. — Он отошел к тайному проходу и на мгновение остановился перед тяжелой занавесью. — Он смотрел так долго, что смог ее увидеть. Как думаешь, видела ли она его?

Дверь отворилась.

— Я зайду завтра, принесу еды. Вечером пойдем, будь готова.

А потом он ушел, оставив Лину наедине с кофейником, белой чашкой и дурацкой программой по телику. Лина изнеможенно вытянула ноги вперед и безразлично уставилась на мигающий всеми цветами радуги экран. Она будет готова завтра, в конце концов, кроме нее спасти Джоша больше некому. И это знал даже Кристоф.

========== 36. Его слуга ==========

Ночью мучили кошмары, они настигали вновь и вновь, заставляя проваливаться в пучины безысходности. Во сне за Линой гнались тени, перепрыгивали друг друга, ускользали вдаль, обвивали лентами по запястьям, не давая освободиться. Чем больше Лина чертыхалась, тем крепче сдавливала растянутая паутина тьмы кожу, а откуда-то сбоку смотрели тысячи глаз, постепенно сливавшиеся в одну пару. В самом конце невидимое лицо раскрывало жуткую пасть с красным языком, с которого вязкой чернотой стекала смола, заляпывая грудь и плечи, полностью окрашивая в свой цвет. Когда тьма поглощала целиком, сон прерывался, чтобы начаться заново. Снова Лина бежала вперед, пытаясь скрыться, но тени преследовали с громким ропотом, опутывали, подчиняя своей воле. И так раз за разом до самого пробуждения.

Очнулась Лина совершенно разбитой и подавленной, будто не спала вовсе, головная боль разбирала, а стрелка на часах медленно подползала к двенадцати. Потянувшись, Лина села на кровати, широко зевнула и устало порадовалась, что ночные приключения подошли к концу. Допив остатки вчерашнего кофе залпом, она включила телевизор, вяло полистала каналы, вновь остановившись на музыкальном, а потом, чуть придя в себя, отправилась в душ.

Еду принесли в два часа. Кристоф молча всучил поднос и сразу ушел, будто спешил по очень важным делам, по каким, разумеется, не сказал. Даже не дал хоть чуточку заглянуть ему за спину, чтобы увидеть обстановку соседней комнаты. «Не очень-то и хотелось», — фыркнула Лина. Хотя, конечно, хотелось, но она знала, что рано или поздно выберется наружу, так что оставалось только ждать. Обед вновь оказался отличным, а кофе согрел почти так же хорошо, как мысль о том, что гордый аристократичный вампирюга теперь обязан ей прислуживать. А еще в своем новом костюме он чертовски напоминал лакея в ливрее. Собственные размышления изрядно развеселили, так что вечерний приход Кристофа Лина встретила с улыбкой и задорным «О, моя служанка вернулась».

— Язык вырву, — в ответ огрызнулась «служанка», захлопнув пяткой дверь и с трудом пробалансировав с подносом в руках к столу. — Ешь давай и пойдем.

— Куда?

Лина замерла с вилкой в руке, уставившись на вампира. Неужели ее, наконец, выпустят? Почему-то мысль не принесла радости, словно где-то здесь закрался очень нехороший подвох. Лина задумчиво плюхнулась на постель, удерживая тарелку на весу, и принялась беспардонно загребать пасту совсем не так, как положено по этикетку. Кристоф одобрительно хмыкнул, ему явно нравилось поощрять все, что было связано с каким угодно бунтарством, в том числе с бунтарством столовых приборов.

— На смотрины, куда, — передразнил он беззлобно, повертевшись перед зеркалом трюмо и оправив жесткий ворот. — Тц, зараза, ненавижу эту хрень.

— Я буду проходить тесты?

Вампир покачал головой, ослабив на два пальца рубашку.

— Не сегодня, сегодня так… Представят всем. Поэтому достань то платье, которое тебе сшили, а я потом притащу форму для теста. — Злобный взгляд из зеркала заставил вздрогнуть. — И только попробуй не надеть, сам запихну внутрь. Усекла?

— Угу.

Лина старательно дожевала пасту и принялась за десерт, постукивая серебряной ложкой по стеклянному бокалу, в котором были красиво уложены фрукты, залитые кремом. Она не могла отвести взгляда от спины Кристофа. Ровной и красивой спины, которую видела сотни раз, но отчего-то только сейчас испытала навязчивое желание коснуться острых плеч. Ложка пришлась как раз кстати, чтобы занять чесавшиеся сделать это руки.

— Не бойся, — внезапно проговорил вампир, не обернувшись. — Веди себя тихо, смотри в пол и ни с кем не разговаривай. Тогда все будет в порядке.

«Он пытается меня ободрить? Серьезно?» Лина в изумлении подняла взгляд, встретившись с темными глазами, смотрящими из зеркальной глади. Ложка звякнула о край пузатого бокала.

— Почему?

Наверное, один из немногих вопросов, который сложно задать. Странным казалось осознание, что Кристоф всегда так или иначе о ней заботился в своей абсолютно дурацкой манере, вечно огрызаясь и выставляя все так, будто она только мешается, но при этом постоянно незримо присматривая.

— Что? — безмятежно отозвался он, не поняв вопроса, и обернулся, ухмыльнувшись набок. — Почему нельзя…

— Нет, — прервала Лина, — я не о том. Почему ты так добр ко мне?

— Э?

Кристоф ошалело моргнул, глупо взмахнув руками и завалившись назад, чуть не сев на трюмо, после чего нелепо тыкнул себя пальцем в грудь.

— Я? — Он повертел головой по сторонам, алые перья волос колыхнулись следом за движением. — Ты меня с кем-то путаешь. Я злой и страшный серый волк, помнишь, да? Ну, тот самый вампир, который хочет твоей крови, и вообще ненасытная тварь. Вспоминаешь теперь?

Его лицо разом отразило столько эмоций от озадаченности до полного неприятия происходящего, что Лина не удержалась и прыснула со смеху, отставив в сторону бокал с десертом, чтобы не выронить случайно. Смех прозвучал громко и горько, словно являлся нелепой заменой невыплаканным слезам.

— Эй, что смешного? — недовольно пробурчал голос сверху, а потом обдал жарким дыханием кожу: — Я кого спрашиваю?

Пальцы Кристофа впились в плечо, легко встряхнув, Лина подняла голову, затихнув. Внезапно оказалось, что их лица настолько близко, что почти соприкоснулись кончики носов. Улыбка увяла. Вампир выглядел серьезным, тонкие брови сошлись на переносице, на лбу пролегло несколько глубоких вкладок. Морои действительно очень красивы, Лина не переставала восхищаться их точеными чертами и идеально-чистой кожей.