Страница 2 из 13
Как может кому-то нравиться рисовать такую тупую штуковину, как стеклянный горшок с яблоками, Мэл никогда не сможет и даже не будет пытаться понять.
Сейчас Мэл сидела за длинным столом в читальном зале школьной библиотеки – просторном, светлом, с высокими потолками, украшенными свисающими желто-синими флагами (это, если вы помните, были цвета школы). Мэл пыталась сделать домашнее задание, но постоянно отвлекалась на входящих и выходящих из читального зала учеников. Кроме того, от сочинения о том, что такое доброта, над которым корпела Мэл, ее ужасно клонило в сон. И кто только придумывает такие скучные темы для домашних заданий? Так что гораздо интереснее Мэл было смотреть не в свою тетрадь, а в огромные, от пола до потолка, окна читального зала, за которыми виднелись изумрудные, идеально подстриженные лужайки, на которых она играла в крокет (точнее, не столько играла сама, сколько подтрунивала над другими игроками), и крохотная дубовая рощица, где она любила перекусить во время ланча со своими друзьями, присев на одну из поставленных в тени скамеек.
Да, что и говорить, жить в Аурадоне было хорошо, гораздо лучше, чем шататься по темным ночным улицам или воровать серебряные ложки в лавках, интереснее даже, пожалуй, чем быть приглашенной на крестины к новорожденной принцессе.
– Ты счастлива? – послышался голос, который вывел Мэл из необычной для нее задумчивости.
Она покраснела и улыбнулась через стол сидевшему напротив нее красивому парню, который улыбнулся ей в ответ, тряхнув своей пышной золотисто-каштановой челкой.
– Почему ты об этом спросил? – поинтересовалась она.
– Просто потому, что ты выглядишь такой… восторженной, – сказал Бен и, потянувшись, легонько постучал по кончику носа Мэл карандашом, который держал в руке. Наверное, хотел этим показать, что пытается ее поддразнить.
– Ошибаешься, – небрежно ответила Мэл, поведя бровями. – Я просто прикидывала, какой шум поднимется, если приклеить Пину фальшивый нос.
Пин, которого она имела в виду, был сыном Пиноккио. Нервный такой первокурсник.
Бен хмыкнул, и у него загорелись глаза. Он и сам очень любил розыгрыши.
Итак, возвращаясь к тому, с чего мы начали. Знаете, больше всего в Аурадоне Мэл нравился, пожалуй, именно этот парень, сидевший сейчас напротив нее. Бен, сын Белль и короля Чудовище, был не только самым славным и добрым человеком, которого она когда-либо встречала, но еще и красивым (потрясающе красивым, нужно признать) и умным. А что самое главное, он горячо полюбил Мэл, полюбил, невзирая на то, что она была полной противоположностью остальным принцессам – а их в Аурадоне было пруд пруди. От этого Мэл чувствовала себя легко и уютно, словно в своей любимой старой кожаной куртке, которую предпочитала всяким кружевам-блесткам-бантикам. Нет, носить бальные платья Мэл умела, в одном из них даже была совсем недавно на коронации Бена, но ходить в них постоянно не хотела бы. В таких платьях и двигаться свободно невозможно, и дышать тяжело, и чешется под ними все почему-то.
Бен еще раз улыбнулся и снова уткнулся в свое домашнее задание. Мэл попыталась сделать то же самое, хотя ей то и дело приходилось отрываться, чтобы перекинуться парой слов с теми, кто проходил мимо.
– Привет, Мэл! Классный у тебя сегодня прикид! – Это была Лонни, дочь Мулан. Она стала особенно приветливо держаться с детьми злодеев после того, как узнала об их ужасно тяжелом детстве на Острове Потерянных.
– Мэл! – А это уже была Джейн. – Слушай, когда освободишься, поможешь мне с домашней работой по основам справедливости? Боюсь, мне самой не разобраться.
Джейн всегда была не уверена в себе, а уж после переполоха, который она устроила во время коронации Бена, тем более. Впрочем, Мэл понимала ее и жалела. Согласитесь сами, разве просто быть дочерью Феи-крестной, особенно если твоя мать еще и директор школы?
– Ну, конечно! – откликнулась Мэл. – Сделаем, не волнуйся!
– И кто это здесь у нас такой популярный? Кто это у нас нарасхват? – ехидно спросил Бен, когда девушки отошли достаточно далеко, чтобы его услышать.
– А, – небрежно махнула рукой Мэл. – Просто все рады до смерти, что моя мамочка-дракон их не поджарит. – Она кивнула в сторону охраняемых, запертых на несколько замков дверей в конце зала, за которыми находилась тюрьма Малефисенты. – Должна признаться, что хорошо понимаю их и нисколько не осуждаю.
Привычка ко всему относиться с изрядной долей юмора помогала Мэл хотя бы отчасти притупить преследовавшее ее чувство вины из-за поведения своей матери. Что и говорить, не каждый ученик может похвастать тем, что его мамаша едва всю школу дотла не спалила.
Интересно, напишут какое-нибудь пособие, которое будет учить студентов, как себя вести в таких ситуациях?
– Мы все уцелели только благодаря тебе, – посерьезнел Бен. – Без тебя у нас не было бы шансов спастись.
– Ладно, я придумаю, как ты сможешь поблагодарить меня за это чудесное спасение, – беззаботно улыбнулась Мэл. – Хотя что там долго раздумывать? Спой-ка ты, пожалуй, еще разок после матча перед всей школой о том, как ты любишь меня, вот и будем квиты.
– Договорились! – широко улыбнулся Бен. – В следующую субботу у нас игра, буду готовиться. Специально для этого пару новых танцевальных движений разучу.
– С нетерпением буду ждать, – рассмеялась Мэл, поправляя выбившуюся у нее из-за уха прядь ярко-лиловых волос.
– Надеюсь, ты не откажешься потанцевать со мной в паре во время проигрыша? – спросил Бен, начиная негромко напевать себе под нос какую-то прилипчивую мелодию.
– Ладно, только, пожалуй, спрячу при этом свое лицо под одной из масок Мулан, – ответила Мэл, и в этот самый момент пол у них под ногами зашатался, а вместе с ним затрясся и весь читальный зал. Мэл удержала свои книги, не давая им свалиться на пол, а Бен схватился за край стола, чтобы не потерять равновесие.
– Новый подземный толчок, – сказала Мэл. – Уже третий за последнюю неделю!
Она по привычке оглянулась через плечо в сторону дверей тюрьмы Малефисенты. Пол во время этих подземных толчков трясся в точности как под тяжелыми шагами огромного дракона во время коронации, поэтому каждый такой толчок напоминал Мэл о матери, и тут уж она ничего не могла с собой поделать.
– Я слышал, что земля трясется повсюду, не только в Аурадон-сити, – нахмурил брови Бен, – так что это природное явление, можешь не беспокоиться и не оглядываться. Просто так называемые тектонические плиты сдвигаются под океаном и все такое прочее. Наука, одним словом.
– Лучше бы эти… плиты вели себя спокойно. Меня от их движений тошнит и голова кружится, – сказала Мэл.
– Неприятно, согласен, – кивнул Бен. – Одно хорошо – успокаиваются эти толчки очень быстро.
«Да, успокаиваются. В отличие от некоторых людей», – подумала Мэл, усилием воли заставляя себя не обернуться еще раз в сторону темницы своей матери.
Повторных толчков, к счастью, не последовало, и уже через час Мэл благополучно забыла о маленьком землетрясении. Сидевший напротив нее Бен начал складывать свои книги в рюкзак, и Мэл взглянула на часы. Нет, до звонка на обед времени оставалось еще немало.
– Уже уходишь? – спросила она. – Дела королевства зовут?
– Да, типа того. Я должен разрезать ленточку на открытии нового оздоровительного центра для Статистов. Не хочу опаздывать, а то еще обидятся. И вообще точность – вежливость королей, сама знаешь.
Бен закончил укладывать книги и надел свой синий блейзер с вышитым на левом нагрудном кармане королевским гербом.
– Смотри, не промахнись мимо ленточки, – усмехнулась Мэл, но Бен в ответ на ее шутку не улыбнулся. Что ж, Мэл знала, насколько серьезно относится Бен к своим королевским обязанностям, включая заботу о второстепенных персонажах – Статистах… и о злодейских отпрысках тоже.
– Спишемся попозже? – спросил Бен, ласково касаясь волос Мэл.
– Напишешь – отвечу, – пообещала она.