Будь со мной

— Для торговца ты слишком осведомлен о способах взлома, — заметила Олеся, обняв себя за урчащий живот.

Дмитрий фыркнул, но тайн не раскрыл. Поманил за собой к зданию, где начал вытирать рукавом замок и ворота. Явно с ним не всё так чисто, как он пытается подать. Но он — единственная надежда на спасение. Если это не очередная уловка, конечно.

— А я вообще считаю, что нам противопоказано убегать, — вставила Нина. — Нас заперли здесь не случайно и за побег прикончат. До того, как появился ты, я предлагала Олесе переждать.

— Я не согласилась. Не хочу идти на поводу у ненормальной Жанны и её сообщников.

— Поддерживаю Олесю, — Дмитрий внимательную посмотрел на Нину. — Чего ты надеешься дождаться? Записки: «Вы свободны»? Чепуха. Поехали-ка, девочки, отсюда. Я довезу вас до дома, а там разберетесь.

— У нас нет дома, — Нина была мрачна. — И какие-нибудь бандюганы точно тюкнут нас, если сбежим.

— Тогда оставайся тут. Олеся, ты со мной?

Олеся глянула на Нину, на Дмитрия. Нина своя, они в одинаковом положении, но Дмитрий обещает манящую свободу. Оставаться здесь — несусветная глупость. Надо хвататься за малюсенькую ниточку. Она вернется в свой городок, продаст квартиру и незаметно уедет. Начнет жизнь с чистого листа. Откажется от кредитных карт, не будет оформлять сделок на своё имя. А лучше — поменяет фамилию. Ведь эта Жанна не монстр, у которой связи по всей России? Как она найдет человека на другом конце страны? Призрачная надежда желаннее никакой. Олеся ничего не ответила, но шагнула к Дмитрию. Тот одобрительно хмыкнул.

— А вы, миледи, стало быть, остаетесь? Удачи!

Отсалютовав напряженной Нине, он направился к воротам. Олеся посеменила следом. Автомобиль Дмитрия, темный «Ситроен», стоял невдалеке от забора, совсем не прячась. Дмитрий шмыгнул к нему, отключил сигнализацию. Олеся прыгнула на заднее сидение, поерзав. Точно не ловушка?

— Где тебя выкинуть? — Дмитрий провернул ключ в замке зажигания. Машина фыркнула. Если «Мерседес» был рычащим тигром, готовым к нападению, то маленький «Ситроен» — подвальной кошкой. Голодной и замученной, слабой.

И правда, где? На вокзале? Так денег ни гроша, даже продать нечего, чтоб купить обратный билет. На улицах города? А толку, будет скитаться как Нина…

Тем временем дверь распахнулась, и Нина уселась рядом с Олесей.

— Передумала? — съязвил Дмитрий. — Что ж ты так?

— Вези давай, — буркнула та. — Адрес скажу.

— Куда мы? — подавшись вперед, поинтересовалась Олеся.

— В надежное место.

На шоссе Дмитрий вырулил быстро, не катаясь по неприметным дорожкам и не петляя, как Жанна. Нина была как-то особенно пасмурна, не сводила взгляда с окна, за которым проносилось однообразие деревьев и линий электропередач. Изредка попадались встречные машины, которые на долю секунды ослепляли утомленные глаза. Но проехали они мало. Около бензоколонки Дмитрий остановился.

— Будьте тут, — приказал он и на всякий случай забрал ключи с собой.

Сердце забилось в лихорадочном припадке. Конец, приплыли. Скоро он вернется с огромным тесаком и начнет резать их на кусочки. Почему-то красочнее всего Олесе представился именно Дмитрий с тесаком и в жуткой маске из ужастиков.

Он действительно вернулся. С гамбургерами и ароматным кофе. Протянул обомлевшим девушкам пищу, вытер ладони о штанину.

— За мое здоровье! — чокнулся стаканом с воздухом.

Нина есть отказалась. Причин не объясняла, но не притронулась. Лишь глянула настороженно. Неужели опасалась, что в гамбургерах отрава? Да плевать! Олеся умяла и свою, и Нинину порцию в мгновение ока и поблагодарила щедрого дарителя.

— Твой живот такие рулады выводил, что я не мог позволить тебе голодать. Ещё купить?

Эта забота умиляла. Незнакомый человек, непонятно откуда взявшийся в их с Ниной персональном кошмаре, а накормил. Нине его доброта совершенно не понравилась.

— Больно ты замечательный, аж зубы сводит.

Дмитрий повел плечом.

До города они ехали под зарубежную музыку. Олеся клевала носом, но не позволяла себе задремать. Один раз заснула в машине — и чем это кончилось? Более того, она нащупала между сидениями закатившуюся туда шариковую ручку и припрятала в рукаве. Не самое устрашающее оружие, но сгодится.

Наконец, дорога кончилась. «Ситроен», прокряхтев, встал на парковке перед круглосуточным гипермаркетом. Нина отстегнула ремень безопасности, потянулась.

— Спасибо. Наши договоренности в силе? Ты забываешь о нас, а мы — о тебе?

— Именно.

Сонная Олеся вылезла из машины, и та, тявкнув на прощание как дворовая собачонка, уехала. В городе было ощутимее теплее. И живее. Сновали люди с пакетами, горели огни витрин.

— Давай обратимся в полицию? — Олеся потеребила застежку на ватнике.

Но Нина покачала головой и пошла через пешеходный переход.

— И кого запишут в подозреваемые? Лесь, наши отпечатки повсюду. А в сказку о похищении никто не поверит. Я сама бы не поверила, не окажись там. Если собираешься сдаться под белы рученьки — меня не втягивай.

— А какой твой план?

— Пойдем к Виталию искать улики, — отрезала она.

— И как ты откроешь дверь? — не унималась Олеся.

— Знаю, где лежат запасные ключи.

Они плутали по переулкам. Выходили из темных арок и забредали в новые. Безлюдные дворы поглощали их и выбрасывали. Когда Нина подошла к подъезду пятиэтажки, Олеся облегченно выдохнула. Она очень устала, хотела отмыться и лечь спать. А ещё смазать царапины йодом — те немилосердно чесались и кровоточили.

Домофона или замка не было — заходи кто угодно. На расписанных матом и картинками лестничных клетках воняло мочой. Нина пошарила в щитке электроэнергии и достала ключ.

Они вошли внутрь квартиры. Воняло помоями. Олеся прижала к носу руку. Ни тела, ни следов расправы не нашлось. Куда делся Виталий?..

— Проходи на кухню, — Нина указала подбородком направление. — Я скоро.

Олеся стянула ватник. Нина раздеваться не собиралась, она прямо в обуви прошла в единственную комнатку и прикрыла за собой дверь.

Вроде здесь прибирались, но общее запустение вымести не удалось. Мусорное ведро было переполнено. На скатерти валялись картофельные и рыбные очистки. Плита заляпана темно-коричневым жиром. Старый дребезжащий холодильник в разводах. На подоконнике стояла консервная банка для окурков. На кухонном столе рядом с валяющейся кружкой лежала дамская сумочка. Олесе понадобилось несколько долгих секунд, чтобы сообразить: это её! Не обман, не иллюзия. Вот сумка, вот паспорт, даже обратный билет! И деньги в кошельке! Телефон! Она уедет из этого ненормального города, а дальше — по плану! Продаст квартиру, переселится в мелкий городок или в деревушку, да и заживет.

Олеся поставила на конфорку старенький чайник со свистком. Помыла хозяйственным мылом кружку. Ни чая, ни кофе на полках не было. Что ж, отопьется кипятком. Телефон засунула в карман джинсов, чтобы не потерять.

Нина показалась в дверном проеме спустя пять минут, сказала с улыбкой:

— Скоро нас заберут. Я позвонила родственнику, ну, тому, который разрешил у себя пожить. Объяснила ситуацию.

— И что, не удивился? — Сама бы Олеся никогда и никому не поверила, расскажи ей о подобном хоть друг, хоть родственник, хоть родная мать.

— Удивился, но пообещал помочь. Предложил перекантоваться у него денек-другой. Прикинь, то гнал взашей, а тут — запросто, девочки, езжайте. Ну а там придумаем, куда деваться? — Нина выдохнула. — Ну как план?

— Прекрасный!

Олеся хлопнула в ладоши. Будто соглашаясь с ней, засвистел чайник. Нина задумчиво почесала лоб и подытожила:

— Отогревайся, а я схожу помоюсь. Можешь поспать. Только, это, не заходи на балкон. Там такой гадюшник. Мне будет очень-очень стыдно…

Олеся зареклась туда даже не заглядывать.

Допив почему-то кислый кипяток, она побрела в комнату. Ватные ноги еле двигались. Сон накатывал и отступал, давая редкую минуту передышки. На раскладушку без простыней с грязно-серым матрасом ложиться Олеся побрезговала. Она забрала ватник и, вернувшись на кухню, села на широкий подоконник, укуталась в него с ногами. Ботинки она сняла — как-то неприлично восседать в них. Тем более в комнате относительно чисто. Полы вымыты, даже пыль стерта. Да, Нина старательно убиралась, это очевидно.