Чёрная смородина

— Нет, я не о том. Просто тогда ты так относился ко мне… Я бы больше поверила, что ты отберешь мои алмазы.

— Дожились! — возмутился оборотень.

Поцеловала надутую мордочку своей пары.

— Спасибо!

— За что?

— За чай, — хитро улыбнулась.

— Кстати, действительно вкусно, — волк усадил меня себе на колени. Улыбнулся, когда я положила голову ему на плечо. — Все? Успокоилась?

А я вдруг вспомнила.

— Стах, о чем ты думал тогда, когда Полина рассказывала о смородине? У тебя такое лицо было…

Он отвел взгляд, потом поцеловал в висок:

— Ты — моя смородина, Люц. И красная, и черная. Красная — это Анетточка, которая ураганом ворвалась в мою жизнь и перевернула все с ног на голову. А черная — это ты.

— Неяркая и незаметная? — я хмыкнула.

— Нет. Та, которую, раз попробовав, никогда не забудешь и не променяешь ни на что другое, — улыбнулся оборотень.

…

Я иногда представляла, как наши отношения со Стахом Карнеро выглядят со стороны. Получится у нас что-то стоящее, учитывая, с чего мы начинали: обман, унижение, насилие?..

Когда Стах помогал надеть пальто, заботливо поправляя воротник, я не восхищалась его предусмотрительностью и заботой: я знала, каково чувствовать эти пальцы на своей шее. Когда оборотень подхватывал меня на руки, чтобы перенести через грязкое место на поле, куда мы прилетели, чтобы посмотреть турнир по драйдхетчу, я не ахала от восторга, потому что помнила, как он этими руками швырял меня на стол и держал, чтобы не вырвалась, пока насиловал. Тогда казалось, что все зря, что Я не справлюсь.

…Я иногда представляла, как наши отношения выглядят со стороны… Нет! Не иногда, а очень-очень часто…

Но однажды мы случайно встретились с Имрусом Заревым. Зимой, накануне Имболка, Стах летал на встречу с Яном Грисом и взял меня с собой. А по дороге мы заскочили в Энейди-ле — один из новых и, соответственно, современных городов королевства. Туда стекались творческие, неформатные личности всех мастей и рас. Я уговорила волка посетить выставку одного художника, чьи работы меня заинтересовали еще несколько лет назад. Альфа современным искусством не проникся, больше обращал внимание на посетителей, особенно посетительниц. Но я не ревновала, знала, что интерес скорее эстетический, чем практический.

А после выставки мы пошли в ресторан. И вот там…

— Кене Зарев?! — я была рада увидеть мага.

Он приветливо улыбнулся, но потом заметил брачную метку и побледнел:

— Зачем, Люция?

В первый момент я растерялась.

— Имрус, многое изменилось.

— Из дикого волка домашнего пса не сделаешь.

— Сочту это за комплимент, — наконец, подал голос Карнеро.

Я испугалась, что будет скандал: мужчины с такой злостью смотрели друг на друга. Коснулась руки своей пары:

— Стах?..

— Все хорошо, Люц! — оборотень улыбнулся мне. — Кене Зарев немного переусердствовал в своей тревоге за тебя.

— Да неужели? — фыркнул военный.

Мы стояли недалеко от входа, посетители проходили мимо, с интересом наблюдая за происходящим. Карнеро прищурился:

— О-о-о! Я так понимаю, ты каждую преступницу вытягиваешь из тюрьмы и бегаешь к ней через день?

О чем он?

— …Или думаешь, я не понял, с чего вдруг ты решил поиграть в благородного, доброго рыцаря? Подставить дружеское плечо, а потом и… — альфа выразительно подвигал бровями.

Имрус усмехнулся:

— И что? … Вот кто-то сначала к стене приковывает и ведет себя, как изувер, а потом в любви клянется, за ручку водит, в глаза цуциком смотрит!..

Стах рванулся к магу — и я встала между ними:

— Остановитесь! Пожалуйста!

Я примирительно улыбалась, а внутри — землетрясение.

Оборотень стоял бледный как полотно. Только нервно дергались желваки на скулах:

— Ты помог нам, не выдав Люцию Департаменту. Я всегда это помнил. И когда ты по поводу и без него приходил ко мне в дом, и когда я соглашался на твои допросы. Но с этого дня я больше не считаю себя твоим должником. Встречу — убью.

Я стояла у окна в номере пансиона и смотрела на зимний город. Тихонько скрипнула дверь. Волк всегда ходил бесшумно, особенно когда думал о чем-то важном. Лишь по теплому дыханию, коснувшемуся шеи, поняла, что он рядом. Теперь на заснеженные деревья смотрели вдвоем и молчали.

— Люция…

Я сбившимся голосом перебила мужчину:

— В этом году такие сильные морозы. Как бы розовые кусты не вымерзли…

— Люц, послушай…

А я не хотела слушать! Не хотела возвращаться в тот кошмар!

Стах обхватил меня за плечи, уткнулся в волосы и стал быстро говорить:

— Я скажу это только один раз, Люц. И больше повторять не стану.

Я напряглась.

— … Я прошу прощения за то, что сделал. Я сожалею, что довел тебя, свою любимую женщину, до такого состояния, когда у тебя в голове случилось раздвоение моей личности. В твоей голове два Стаха. Один, которого ты любишь, с которым ты живешь. И есть другой… тот, кто истязал тебя полгода. Для тебя это разные волки … Если бы можно было вернуться назад, я бы вел себя совершенно иначе. Люция, я прошу у тебя прощения!

Слушала его и не верила: я давно потеряла надежду услышать эти слова. Повернулась и срывающимся голосом сказала:

— Спасибо!

— За что?

— За то, что сказал. Мне было важно, чтобы ты это сделал. Я ждала… Два года ждала именно этих слов.

Стах прижал меня к себе, вытирая непрошенные слезы с моих щек:

— Я эгоистичная и мстительная скотина, но… люби меня, Люц! Я со всем справлюсь, выкручусь из любой передряги, если буду знать, что нужен тебе, что ты меня любишь.

Гладила его напряженные плечи и спину.

— Люблю…

Глава 17

Двадцать лет спустя. Королевство Ханорум, Галинган

"— …Исполнители заказного убийства задержаны и уже дают признательные показания. Напомним, 6 изока автолет альфы Черных волков подвергся магическому нападению, в результате которого погибли Стах и Люция Карнеро. Предположительная причина убийства — месть некромантов-отступников. Траурные мероприятия назначены на 12 изока. Погибший Стах Карнеро и его пара будут сожжены на погребальном костре в родовом поместье семьи. Новый альфа Черных волков уже приступил к своим обязанностям. Как сообщает пресс-служба мэрии Денты, Ральфа Карнеро поддержали все три беты стаи. Вызовов новому вожаку пока не поступало.

А теперь к событиям в других регионах королевства…"

За столиком в кафе сидели два оборотня, пили дешевое вино и смотрели выпуск новостей. Один из мужчин поднял свой стакан, словно собирался произнести тост. Второй отрицательно покачал головой:

— Давай так: не чокаясь! Стаха и Люции Карнеро больше нет.

Ян Грис чуть поморщился от кислого вина и посмотрел на приятеля.

— До сих пор не верю, что мы это провернули.

— Да здравствуют Фредерик и Теона! — Стах Карнеро, а ныне свободный волк Фредерик Нуаре, улыбнулся: — Все, как я планировал. Теперь я могу спокойно жить с Люц… то есть с Теоной: некры наконец-то угомонились. Читал?

Грис усмехнулся, вспоминая заметки и комментарии в Сейпонете.

— Читал. Такое ощущение, что пол-империи празднует ее смерть.

Оборотень согласно кивнул и спросил:

— Что с Сакитом Халаси? Рейн справился?

— Естественно. Все воспоминания мага подтерты. Сакит уверен, что был на научной конференции и после успешного доклада спал в своем пансионном номере.

Карнеро откинулся на спинку стула:

— Халаси — сильный некромант. Жаль, не могу поблагодарить его лично за амулеты искажения, — волк покрутил часы на запястье. — Я и на себя не похож, и в то же время не иллюзия! Хрен бы меня кто с иллюзией на лайнер пустил!

— Я сам тебя едва узнал, — признался Грис.

Стах только хмыкнул и с интересом стал рассматривать снимки из судебного дела.

— Ритуал подмены личины — один из сложнейших, мне Люц говорила. Так что Сакит может собой гордиться: родная мама не отличит меня от этого трупа… Бедные зомбики, хреново им пришлось! — мужчина хмыкнул, разглядывая себя на столе в морге. — Даже для мертвяка я выгляжу жутко!