Яблочко Ройгера

По телу прошлась волна дрожи и со щелчком сгустилась в низу живота, стягивая тот в сладкой нетерпеливой истоме.

Нет! Я злюсь! Я злюсь на него за своенравность и ни желание слушать!

Опустившись в горячую воду, я со стоном прикрыла глаза, возвращаясь к своим мыслям.

Я глупая. Невероятно глупая девушка. Сразу вспомнился вопрос советника о том гордая я или глупая. Глупая! Нужно было крикнуть ему в лицо и начать скакать по комнате словно сумасшедшая, с диким смехом и дрожью в коленях. Может тогда он бы изначально посчитал плохой затеей отправлять меня в спальню повелителя.

Любая бы на моем месте вела себя иначе, и вместо того, чтобы противится, дерзить и пытаться увильнуть, наслаждалась бы милостью повелителя. Ровен Ройгер. Только сейчас я поняла, что никогда не произносила его имя вслух, и даже сейчас впервые проговорила его мысленно, пропуская все «Р» по кончику языка. Не противный, не страшный, но пугающий до дрожи своей властью. Я таяла рядом с ним как восковая свеча и пора признаться себе, что не только от его давления, но и от своего желания.

Нет, я определенно глупая. Вместо того чтобы благодарить мужчину я все время пытаюсь сделать все ему поперек. То не плачу, когда он требует, то пытаюсь сбежать домой, когда он предлагает мне целый дворец, вместо моей халупки. Стоит признать, что моя жизнь полностью в его руках, и вместо того, чтобы пойти по простому пути и надавить на меня жизнью ребенка, он привез их сюда, расположил, приютил, а я…

Злость прошла, оставляя после себя горький аромат собственного стыда. Мне было не страшно, нет, мне было именно стыдно и тот металлический блеск в глазах…

«Не злись на меня, моя ананфе. Я делаю то, что лучше для тебя»

Может он и прав? И он действительно делает это для меня?

В груди щемило вырывающиеся желание извиниться. Я должна, просто обязана! Если таковы правила его игры, я должна на них согласиться, у меня нет выхода, но может он даст мне фору? Один раз, лишь один единственный раз….

Ванную я покинула с твердым решением не подвести повелителя в глазах других нагов. Если мы приглашены, то пусть все высшие знают, что среди людей не одна только чернь. По словам повелителя, я сейчас в статусе его… женщины. От этого сердечко в груди радостно дернулось, и в следующую секунду принялось разгонять кровь в рванном, предвкушающем ритме. Я и в правду глупая… А значит, я должна быть на высоте, не опозорить выбор повелителя, заставить их кусать локти от зависти.

Матушка все так же сидела в плетеном кресле и тихонько покачивалась, помогая себе тростью.

— Знаешь, мне начинает тут нравиться. — Улыбнулась она, поворачиваясь в мою сторону, и только тогда я заметила бокал с фруктовым вином у нее в руке. — Не так уж все и плохо, верно? — Она вопросительно заглянула мне в глаза, но вместо ответа я улыбнулась.

— Вы давно были на балу, матушка Атшу?

— Так давно, что никогда. — Поймав мой настрой, ответила женщина и, кажется, облегчённо выдохнула.

— Тогда пора вспомнить. Мы должны произвести самое наилучшее впечатление.

— Зачем? — Спросила она, имея в виду мои дальнейшие планы.

— Я собираюсь задержаться здесь. — Встряхнув мокрыми волосами, ответила я, принимая самую уверенную позу. — А значит нужно поразить возможных родственников.

— Нана! — Я прервала ее речь резким взмахом руки.

— У нас нет выбора, матушка. В город нам больше дороги нет, или здесь за надежной спиной повелителя, или придётся уехать.

Вот я и сказала то, что камнем висело в воздухе.

В нашем городе живут хорошие люди, но…

Но к нагам всегда относятся с осторожностью. Сразу же после того, как повелитель захватил долину, его сородичи встали у власти. Не скажу, что это было плохо, но многое изменилось. Мои родителям пришлось уехать из Эскеля еще в первые месяцы начала войны, и посилиться здесь, где, казалось бы, нас не смогут достать, но, не смотря на значительный перевес сил в нашу пользу, нагам все же удалось захватить долину и все прилегающие к ней земли, вставая у главы стола. Уже несколько десятков лет люди не имели права голоса, с борьбой, но отдав всю власть змеям.

Все кончилось внезапно, так же как и началось. Нельзя не отдать должное повелителю — он сделал это с минимальными потерями, словно и не войной шел на наши земли, а просто взял то, что плохо лежало. Быстро, смело и безоговорочно.

Но дух все равно остался. Мы подчинялись, жили по их законам, но каждый в душе мечтал вернуть все назад, даже не понимая почему. И теперь, спустя столько лет молчаливого смирения, и пренебрежительной милости с их стороны, мы первые люди, оказавшиеся в этом кругу. И надеяться на то, что мы будем поняты, уже не приходилось. Судя по словам матушки, несколько паланкинов уже через несколько часов после моего ухода остановились у нашего домика, обозначая, демонстрируя всем, что это приехали за ними. Прямое заявление.

Стук в дверь прервал наши мысли, и Натея с несвойственной ей улыбкой вползла в комнату.

— Раней. — Она легонько поклонилась. — Меня прислали помочь вам с подготовкой к вечеру.

Переглянувшись, я заметила в глазах матушки свое решительное отражение.

Глава 20

Я шла напрямик к покоям повелителя.

Не смотря на мандраж который окутывал мое тело волнами липкого холода, я, сжимая пальцы с красивыми драгоценными кольцами, которые меня убедила надеть Натея, упрямо двигалась по знакомому направлению.

Такой я себя еще не видела. Когда нагиня закончила, из зеркала на меня смотрела фарфоровая куколка, которая легко могла побороться красотой с игрушкой подаренной повелителем Нанзеи. Натея обрядила меня в легкое платье в пол, из тонкого, но не прозрачного полотна цвета морской лазури с всевозможными переливами белой воздушной пены. Открытые плечи украшал десяток цепочек разной толщины, которые мантией укрывали кожу, подрагивая при каждом шаге. Длинные серьги с небесными топазами драгоценными каплями поблескивали в ушах, спускаясь на тонких цепочках прямо к шее. Волосы она предпочла оставить распущенными, только лишь придав локонам форму, и оставляя спокойно прикрывать практически голую спину. Обувь и на этот раз прошла мимо меня, оставляя ноги босыми, и на мой немой вопрос женщина лишь лукаво улыбнулась, оставляя меня без ответа.

Матушку выдали наряд поскромнее, и если я блистала своей свежестью и молодостью, оставаясь легкой и воздушной, то старушку одели сдержаннее, но от этого не менее дорого. Строгое темно красное платье с высоким воротом, но с богато украшенным поясом, к которому матушка старалась даже не прикасаться лишний раз, с замершими глазами рассматривая количество драгоценных камней на плотной коже. Платье Нанзеи было похоже на мое, но более пышное, с детскими рюшами и рукавами фонариками. Даже цепочки были точно так же возложены на плечи ребенка, который продолжая увлеченно возиться со своей куклой, даже не препятствовал облачению в совершенно незнакомое платье.

И оставив их на некоторое время, я выбралась из нашей спальни и поспешила к повелителю, от предвкушения встречи с которым зудели пальцы. Я хотела… Мечтала прикоснутся к нему, увидеть в глазах понимание, сопереживание моему страху и недоверию. Я так много хотела ему сказать, но стоило столкнуться взглядом с серыми до невозможности глазами, все слова, заготовленные по пути, мертвыми буквами рухнули к ногам.

— Ма-аза? — Удивленно спросил он, закрывая дверь своей спальни. — Что ты здесь делаешь?

Я могла бы поклясться, что в этом вопросе не было привычного раздражения, только скрытое беспокойство.

— Я… хотела поговорить с вами повелитель.

— Если ты о том, чтобы покинуть крепость — можешь даже не начинать. — Вздернув подбородок, он обогнул меня с боку, но я успела схватить его пальцами за рукав черного камзола с серебристыми эполетами, и тут же понимая, что сделала, испуганно одернуть руки.

— Нет! Не об этом…

— А о чем? — Сделав вид, что не заметил моей вольности, мужчина остановился, но головы не повернул, смотря куда-то вдаль коридора.