Страница 40 из 52
Варя дрожала от удовольствия, откинувшись на сиденье, пока Илья ласкал её грудь теперь уже обеими руками и ртом. Гладил, сжимал и покусывал, не снимая одежды, до того момента, как Варя не застонала особенно громко, выгибаясь и призывно раздвигая ноги…
Вот тут Берестов опомнился. Отпрянул от неё, словно его кипятком ошпарили, и сказал почти незнакомым голосом:
— Варежка, тебе лучше уйти. Я уже с трудом соображаю, а если ты сейчас испугаешься, я этого не вынесу. Только не так… и не здесь.
Варя быстро-быстро моргала, пытаясь сфокусироваться на окружающем пространстве. Глаза застилали слёзы после ослепительно яркого оргазма — подумать только, оргазм от ласк груди через одежду! — и мозги ворочались с большим трудом.
А когда девушка проморгалась и вспомнила, что находится не где-нибудь, а в машине… и мимо как раз проходила женщина с коляской, неодобрительно покосившись на странную парочку в салоне… тут Варе и захотелось провалиться сквозь землю.
— Ох… — прошептала она. — Я… не думала, что так бывает.
— Я тоже не думал, — ответил Илья. — Варь, иди. Нам обоим надо остыть. Только… не забудь, что у тебя пятно на блузке.
— Пятно?!
Она опустила голову и истерично рассмеялась — действительно, пятно… Почти вся левая грудь — та, которую кусал Илья — была мокрая.
— Господи…
— Рукой закрой, когда в квартиру будешь заходить, — пробормотал Берестов, отводя глаза. — А если заметят, скажи, что воду разлила.
— Очень выборочно разлила, — фыркнула Варя. — Ладно, ерунда… Прорвусь…
— До завтра, Варежка.
— До завтра.
Она хотела поймать взгляд Ильи, но он на неё не смотрел — он смотрел на дорогу, положив напряжённые руки на руль. Наверное, боялся, что не выдержит и не позволит ей уйти.
А хорошо бы не позволил…
Ох, нет. Нельзя так думать.
И Варя, прикрывая рукой мокрую половину блузки, выскочила из машины и почти побежала к своему подъезду.
Интересно, а можно умереть от воздержания?
Потому как у Ильи было ощущение, что да, можно.
Какое-то время он просто сидел на месте, положив голову и руки на руль, и дышал. И считал в уме. Так его учили ещё в больнице. Когда хочешь успокоиться — считай.
Один-два, три-четыре, пять-шесть, семь-восемь…
Дыхание постепенно выравнивалось, боль в паху исчезала, и спазм, схвативший грудь, тоже.
Илья никогда так сильно не хотел женщину. И не сдерживал себя до тумана в глазах и дрожащих рук.
Самое забавное, что ему даже привести её некуда. Если уж Варю накрывает страхом от него самого, то что с ней будет в той самой квартире? Хоть бери и срочно разменивай…
Может, действительно разменять?
Ага, а ещё кольцо купить обручальное.
Им она в него и запустит…
Прохладный душ успокоил и нервы, и мысли. Стиральная машина скрыла следы преступления, и если бы не Дятел, который уже возле ванной вдруг выпрыгнул словно ниоткуда и, конечно, сразу заметил мокрую блузку сестры, то всё было бы вообще отлично.
— А что это? — воскликнул он с интересом. — Вроде ж нет дождя!
— Воду разлила, — буркнула Варя и шмыгнула в ванную. Ей повезло — ни отца, ни Ирины дома не было, ушли в магазин за продуктами, поэтому она смогла принять душ и успокоиться, попутно ругая Дятла, который в это время выл под дверью, что ему скучно.
И уже после ужина, распивая с Кешей чай под очередной мультик, Варя задумалась о том, каково сейчас Илье.
И как она раньше не подумала…
Судя по реакции Берестова, Варя оставила его в крайней степени возбуждения. Ладно, он большой мальчик, справится…
Да. Большой.
Она даже покраснела, вспомнив об этом.
Может… потрогать Илью? В конце концов, не всё же ей одной оргазмы получать.
Ох, нет. Вряд ли она решится…
Из-за предвкушения поездки к Алине Кеша пребывал в радостном настроении и долбал сестру чуть больше, чем обычно. Потом, когда вернулись родители, переключился на них, и Варя с чистой совестью ушла в свою комнату — думать, а затем спать.
Ей казалось, что она всю ночь будет ворочаться и метаться по кровати из угла в угол, но она на удивление быстро заснула. Организм, уставший от переживаний, отрубился быстро и без сновидений.
А утром девушка проснулась от громкого топота Дятла и не менее громкого вопля Ирины:
— Кеша, дай наконец поспать!!!
Часы показывали семь, и Варя усмехнулась: понятно, почему мачеха так орёт. Вставать в субботу раньше девяти она ой как не любила.
В комнату к сестре заглянул Дятел, и увидев, что она не спит, тут же забрался к ней на постель.
— Почему взрослые так много спят? — вопросил Кеша, садясь рядом с Варей в своей бирюзовой пижаме с Дартом Вейдером. — Особенно по утрам! На улице ведь уже светло! Так вся жизнь мимо пройдёт! — заключил он глубокомысленно и пощекотал Варину ногу, торчащую из-под одеяла. Девушка хихикнула и убрала конечность от греха подальше.
— Не пройдёт, — успокоила она брата. — Дядя Илья приедет только в два часа. Ну-ка, давай с тобой задачку решим. Если сейчас семь, а дядя Илья приедет в два, то через сколько часов он приедет?
— У-у-у! — провыл Дятел. — Так нечестно!
— Чё эта? — усмехнулась Варя. — Всё честь по чести. Ты мне — решение, я тебе — блинчики со сгущёнкой.
Кеша задумался.
— А сниииикерс?
Она фыркнула.
— Нет уж, сникерс получишь, если сегодня в гостях будешь вести себя образцово-показательно. Как лучший на свете мальчик. Чтобы я могла приехать домой и сказать папе с мамой, какой ты молодец. И вот тогда получишь сникерс.
Дятел шмыгнул носом.
— О женщины, коварство ваше имя! — продекламировал он одну из любимых папиных фразочек, и пока Варя заливалась хохотом, хмурясь, считал в уме. — Получилось семь часов! — заключил в конце концов Кеша и ткнул сестру кулачком в бок. — Гони блинчики!
Варе потребовалось несколько секунд, чтобы перепроверить решение Дятла, а потом всё-таки пришлось вставать с постели и тащиться сначала в ванную, а потом на кухню — печь блины.
Через полчаса, привлечённые запахом аппетитного, встали и Ирина с папой.
— Ты же на диете? — лукаво улыбаясь, Варя оттолкнула мачеху от сковородки с шипящим на ней блинчиком. Ирина поморщилась.
— Да ну её на… — она покосилась на Дятла, и тот тут же подсказал матери верное слово:
— Фиг?
— Кеша-а-а! — Варя угрожающе замахала на брата кулинарной лопаткой. — Никаких плохих слов!
— А это неплохое слово! — заявил мальчик, хлопнув ладошками по коленкам. — Это такой фрукт! А хрен — овощ!
Ирина с падчерицей синхронно закатили глаза.
— Ну а что? — засмеялся вошедший на кухню папа. — Лингвистический ребёнок! Ты, Вареник, тоже такой была. Спросила у меня как-то, почему попа — это помидоры, а голова — тыква.
— Да! — подпрыгнул на табуретке Кеша. — А почему?
— Потому что гладиолус, — фыркнула Варя. — Хватит тут упражняться в остроумии, все взяли себе тарелки, вилки, ложки, чашки и сели по местам.
— Есть, шеф! — кивнул сияющий, как новая монетка, папа, плюхаясь на табуретку. Варя вздохнула и поставила перед ним тарелку, положила приборы. Эх, лингвист…
— Почему шеф-то? — спросила она, начиная раскладывать блинчики.
— Потому что повар!
— Ах, вот оно что…
С самого утра у Ильи было ощущение, что его переехал асфальтирующий каток. Как будто он вчера долго и много бухал, и теперь у него похмелье.
Но Берестов не пил накануне. Просто он настолько измучился за последние месяцы, что уже начинал чувствовать — скоро его действительно придётся сдавать в дурку.
Грешным делом даже подумал никуда не ехать, а остаться дома и предаваться собственным унылым мыслям. Но это было настолько малодушно и неправильно, что Илья откинул эту мысль, как недостойную, и начал собираться.
Встреча была семейной, поэтому никаких особенных костюмов он надевать не собирался, но и пренебрегать внешним видом тоже не стоило. Чёрные джинсы вполне сойдут за брюки, серая рубашка с длинным рукавом выглядела одновременно и празднично, и не очень формально. Погода была хорошая, поэтому никаких курток Илья с собой брать не стал, захватил только зонт. Хотя он на машине, но, как говорит Оля, зонт никогда не бывает лишним.