Страница 24 из 52
— Нет. А… ты на машине сегодня?
— Ну на машине.
— Давай… в машине поговорим?
Илья несколько секунд смотрел на Варю с недоумением.
— В машине. Поговорим. Ты хочешь сказать, что сможешь сесть со мной в одну машину?
— Смогу.
Берестов покачал головой.
— Ладно, давай попробуем. Если у тебя не получится, в кафе поговорим. Там всё-таки столик есть и люди ходят, — он не удержался от горькой шпильки, и тут же сам пожалел, потому что Варя вновь заморгала, сдерживая слёзы. — Извини. Пойдём.
Интересно, о чём она хочет поговорить? О чём им вообще разговаривать? Увольняться ему надо. Он и так перед ней виноват, а теперь ещё больше мучает, совершая ошибку за ошибкой.
Мудак. Может, и не законченный, но точно мудак…
В лифте Варе показалось, что она сейчас умрёт от разрыва сердца, так сильно оно колотилось.
Дурь, глупость, абсурд. Лифт, полный людей, и Берестов, который даже не пошевелился, если не считать короткого прикосновения к её талии, но оно было без всякого умысла — просто от неожиданности.
Почему же так страшно-то, господи?! Никакой фильм ужасов не сравнится с этим иррациональным страхом, которым абсолютно невозможно управлять. И стоит Илье оказаться позади неё или просто слишком близко, как Варя готова умереть от ужаса.
И заплакала она не только из-за этого самого ужаса, но и от досады на себя. Опять она не сдержалась… и Берестов вновь хочет уволиться.
Нельзя больше откладывать этот разговор, нельзя. Бери себя в руки, дура истеричная.
Поэтому Варя предложила поговорить в машине. В конце концов, когда-то же надо начинать…
Она думала, это будет сложно. Всё-таки замкнутое пространство, да ещё и ремни… хотя Илья их проигнорировал, просто сел на водительское сиденье и, внимательно поглядев на Варю, предложил подвезти её до дома.
— А ты пока расскажешь, о чём хочешь поговорить.
— Нет, так не пойдёт, — она покачала головой. — Давай здесь. Сейчас… я соберусь только с мыслями.
Да уж, соберись…
В машине было прохладно — Илья, слава богу, ставил её на подземную стоянку, и за восемь рабочих часов она не превратилась в раскалённую на летнем солнце консервную банку. Берестов ещё и окно открыл, и в небольшую щелочку оттуда на Варю дул приятный ветерок.
Да, это оказалось совсем несложно — сесть в машину. Интересно, почему? Рассуждая логически, Илья ведь может и тут её изнасиловать. Легко и просто…
Но Варин страх, кажется, действительно был иррациональным и анализу поддаваться не хотел. Сзади — страшно. Прикасаться — страшно. Смотреть прямо — страшно. А вот просто сидеть рядом — неприятно, но не страшно. Она и баррикаду-то выстроила именно из-за этой неприязни…
— Может, воды хочешь? Бардачок тогда открой, там есть бутылка.
— Нет, спасибо.
Они ещё немного помолчали. Илья терпеливо сидел рядом, чуть постукивая пальцами по рулю, и только этот жест выдавал его волнение.
— Мне не нравится то, что со мной происходит, — в конце концов выдавила из себя Варя. — Я не хочу этого чувствовать. Ты предлагаешь увольнение, но это не выход. Проблема не в том, что я ощущаю страх к мужчинам, проблема в том, что я ощущаю его именно к тебе.
Берестов явно напрягся.
— Я понимаю, Варь. Сейчас тебе тоже страшно? Может, тебе пересесть на заднее сиденье?
— Нет. Не страшно и не пересяду. Илья… я не дура. Я довольно легко разбираюсь в людях… лет эдак с девятнадцати. Я знаю, что такое мужчина-мудак. Ты — не мудак.
— Спасибо, — он усмехнулся.
— Не за что. Может, ты и не идеал, и не образец для подражания в плане шлюх… но это меня не касается… Просто я не считаю, что ты заслуживаешь подобного отношения с моей стороны. И я хочу от него избавиться… нет, я хочу нас обоих от него избавить.
Ффух. Почти сказала…
— Я бы тоже хотел, Варя. Но как?
— У меня есть предложение. Можно больше контактировать друг с другом.
Несколько секунд Берестов удивлённо молчал. Он по-прежнему не смотрел на Варю, только вперёд, и она почему-то ощущала, как сильно ему хотелось повернуться.
— Контактировать?.. О чём ты говоришь?
— Ну, например… Я уберу с перегородки папки и книги. Потом… можешь иногда подвозить меня докуда-нибудь на своей машине. И прикасаться… немножко. Только предупреждай.
Илья вдруг застонал и упал на руль головой.
— Варя-я-я… Опять этот мазохизм. Ну не хочу я тебя мучить. Ты думаешь, я садист, что ли?!
Он поднял голову и впервые за разговор посмотрел на Варю. Она вздрогнула, и Берестов улыбнулся с горечью.
— Видишь? Ты даже посмотреть на меня нормально толком не можешь. Какие, к чертям, прикосновения? Хочешь от инфаркта умереть во цвете лет?
Позднее, вспоминая этот момент, Варя осознала — если бы Илья тогда сразу согласился, она бы, наверное, так и не решилась ни на что. Да ещё подумала бы, что он специально ждал её первого шага и теперь хочет им воспользоваться.
Однако Берестов начал её отговаривать, и Варя только укрепилась в собственном мнении.
— Я не умру. Наоборот, постепенно переборю свой страх. Илья, пожалуйста. Давай попробуем.
Он продолжал мрачно смотреть на неё, и девушка изо всех сил не отводила взгляд.
Нельзя. Не сейчас…
— Тогда давай проведём эксперимент, — сказал Илья в конце концов не менее мрачно. — Я сейчас к тебе прикоснусь. К левой руке. Длиться это прикосновение будет… минуту. Вот если выдержишь — не убежишь, не расплачешься, не затрясёшься в панике — тогда я согласен попробовать.
— Хорошо, — кивнула Варя, сама протягивая Берестову свою левую руку. — Только я глаза закрою. Так… проще.
— Как угодно.
Осторожное касание. Пальцы, ладонь, запястье… Едва ощутимо и совсем не страшно.
Потом Илья взял её руку обеими своими ладонями, погладил, и Варю чуть затошнило. Но она не успела сосредоточиться на этом чувстве — Берестов начал массировать ей руку. Сначала один палец, потом другой, затем ладонь… запястье…
И Варя вздрогнула, но не от страха или тошноты. Ей было… приятно. Особенно когда Илья круговыми движениями массировал запястье. Там, очевидно, были какие-то нервные окончания — Варя чувствовала, как по руке расходятся иголочки удовольствия.
И минута прошла незаметно. А когда Илья прервал контакт между ними, Варя улыбнулась.
У неё получилось… Получилось!
— Тебе… понравилось? — спросил Берестов очень тихо. И очень удивлённо. Кажется, он ожидал, что она в панике вывалится из машины.
— Да.
Он молчал, и Варя открыла глаза.
Илья смотрел на неё, слегка хмурясь.
— Хорошо, я согласен. Давай попробуем. Но я внесу свои коррективы. Во-первых, баррикаду оставь пока. Если станет легче — уберёшь. Во-вторых, подвозить тебя до дома буду каждый день. И в-третьих, в качестве прикосновений выступит массаж. Руки, ноги, голова, шея, плечи — постепенно.
— Ноги?.. — переспросила Варя с изумлением.
— Ноги. Их тоже массируют, если ты не знаешь. Но это постепенно, только когда будешь готова… Точнее — если будешь готова. А пока пристёгивайся, поедем.
— А ты…
— Нет, — отрезал Илья довольно жёстко, застёгивая ремень. — Сегодня больше прикасаться не буду. На сегодня нам, по моему скромному мнению, уже достаточно новых впечатлений.
Варя в глубине души тоже так считала, поэтому просто кивнула и пристегнулась.
Хорошо, что Берестов согласился. И пусть немного страшно… но она справится.
В конце концов, в её жизни случались вещи и пострашнее.
Однажды Оля, сестра Ильи, сказала, что бывает очень сложно отказать человеку, которого любишь, особенно если ему пять лет.
Варе было не пять, а уже двадцать восемь, но у Берестова не получилось ей отказать. Хотя он не очень понимал, зачем ей это в принципе надо. Даже если она поняла, что он не мерзавец, вполне могла оставить это знание при себе и позволить ему уволиться. Так ведь было бы проще. Ей, конечно, не ему.
А теперь… а что теперь? Илья был более чем уверен — не выдержит она. Пара дней, несколько прикосновений — и новый приступ паники. И вот тогда он уговорит её, объяснит, что всё бесполезно, и видимо, остроту негативных эмоций способно сгладить только время.