Жертва полуночи (ЛП)

Мэнди с трудом сохраняла голос ровным. Буфет стал расплывался перед её глазами.

— Жутко, но такое случается каждый год. — Но от этого гибель ребенка не была менее ужасной.

Дэнни посмотрел на Джеда. Охотник пожал плечами.

— Сложно сказать. Уровень воды высокий из-за дождя. Течение сильнее обычного, и вода холодная. Но мне это не нравится. Ни капли. Когда в последний раз пропали два туриста, оказалось, что Натан и его дядя убили одного и а второго взяли в плен.

Мэнди указала ручкой на Джеда.

— Нельзя винить во всем происходящем Натана.

— Не нужно увиливать, — парировал Джед. — Пока я не увижу труп, Натан где-то рядом.

— А что если они его никогда не найдут? — спросила Мэнди.

— Тогда лучше быть осторожной весь следующий год. Снег весной растает, и ничто не помешает Натану прийти и сделать то, что он хочет.

Мэнди стало мутить. Слова Джеда были ужасно точными.

Джед ополоснул бутылку и бросил ее в урну.

— Мне пора. Сообщи, когда одумаешься и захочешь, чтобы я здесь остался. До встречи, Дэнни. — Джед захлопнул дверь сильнее, чем нужно. Мэнди вздрогнула. Тарелки загремели в шкафу.

Мэнди обернулась. Она снова вздрогнула, врезавшись в грудь Дэнни. Мышцы его тела были твердыми. Мэнди отклонилась, чтобы их тела не соприкасались.

— Мэнди, я прошу не так много. Просто расскажи, что знаешь о Натане. Кем были его друзья? С кем я должен поговорить? У него были отношения?

— Нечего рассказывать. — Она отпрянула на шаг, но врезалась в дверной косяк. Кухня стала сдвигалась вокруг нее. Мэнди была в ловушке из-за многого. Натана. Семьи. Джеда. Дэнни. Первые три пункта она не могла изменить. Но миссия Дэнни угрожала всему, что она любила.

Но, когда он склонился, съедая пространство, которое она с трудом отвоевала, желание прильнуть к нему затмило все ее чувства.

— У него должны быть друзья или семья.

— Я не знаю его друзей. — Мэнди попыталась сглотнуть, но во рту пересохло. — У него только дядя и сын, дядя Натана убил себя. — Мэнди полагала, что Натан забрал сына, Эвана, с собой, когда убежал.

— Связи в бизнесе?

— Я не знаю. — Забавно, но кроме того, что она спала с Натаном, она толком ничего не знала о его личной жизни. Почти все, что Натан рассказал ей, было ложью. Он играл ею. Она была наивной и одинокой, повелась на красивое лицо и зрелость. По его просьбе она скрывала их отношения, хоть и хотела, чтобы они рассказали о них всем. После пары месяцев тайных встреч Мэнди захотелось порвать с этим. Она поняла, что не любит Натана. Было неправильно спать с мужчиной только из-за того, что не хотелось быть одной.

— Ты видела его с женщинами?

Мэнди не смогла придумать ложь и покачала головой.

— Ты знала, что у него подвал, полный кельтских артефактов?

— Нет. — Мэнди попыталась отойти, но Дэнни поймал ее у двери, уперев руки по бокам от ее головы. Его тело было в миллиметре от ее. Она уже знала, что его тело было твердым, и если она прильнет к нему, то ощутит его силу. — Я не могу об этом говорить, — она отвела взгляд.

— Это глупости, Мэнди, и мы это знаем. — Он прижал палец под ее подбородком и осторожно повернул к себе ее лицо. — Снаружи ты хрупкая и красивая, но внутри стальной стержень. Я видел ту смелость, я знаю.

Мэнди сунула блокнот в руке между ними как щит, прижала его к телу. Дэнни склонился. Его грудь прижалась к ее скрещенным рукам. Но она хотела коснуться его. Ощутить его руки на себе. Чтобы его жар растопил ее замерзшее сердце. Он сказал, что она сильная, но она ощущала себя слабой, неловкой, как только родившийся ягненок.

Дэнни склонился ближе. Он собирался ее поцеловать?

— Доверься мне, Мэнди, — прошептал Дэнни. Его дыхание задело ее щеку.

Она ему доверяла. Он был благородным человеком. Он не только защитил ее от Натана, но и спас Джеда. Дэнни был в больнице, пока не прибыла ее мама, тихо сидел рядом, чтобы она не была одна. Позже Мэнди узнала, что Дэнни все делал с раненой рукой и посттравматическим расстройством. Он был героем.

Она хотела рассказать ему все, обрушить на него лавину. Мэнди устала быть сильной.

Дверь кухни хлопнула.

— Мэнди, что на обед? — Билл ворвался в проем. Он застыл, при виде Дэнни выпучил глаза. — Ты в порядке, Мэнди? — голос Билла дрожал от напряжения.

Дэнни отодвинулся и медленно отошел от Мэнди.

— Я в порядке, — выдохнула Мэнди. Ее сердце колотилось, все в ней трепетало, как мотыльки у лампы на крыльце. Плохо дело. Ей нужно было убрать Дэнни и его твердое тело из кухни. Она хотела его помощи, но он не мог исправить проблему. — Билл, это Дэнни Салливан. Он… мой друг.

— Рад знакомству, Билл. — Дэнни знал или ощутил дискомфорт Билла. Он не двигался, не протянул руку ее брату.

Глаза Билла расширились. Он не был убежден, но храбро оставался на кухне, хоть напряжение в его теле говорило Мэнди, что он хотел убежать. Сердце Мэнди сжалось от того, как Билл боролся со страхом перед незнакомцами ради нее. Она должна была стыдиться, что иногда считала Билла бременем. Он любил ее бескорыстно.

— Дэнни уже уходит, — Мэнди прошла к задней двери и открыла ее. — Я тебя провожу.

Желание в глазах Дэнни сменилось раздражением. Он развернулся и вышел за дверь. Мэнди прошла за ним на заднее крыльцо.

— Спасибо, что не спугнул Билла.

Дэнни повернулся.

— Я не хочу никого пугать. Я просто хочу информацию.

— У меня ее нет.

Дэнни прищурился. Он ей не верил. Мэнди его не винила. Она плохо умела врать. Дэнни спустился по деревянным ступенькам.

— Мэнди, я вернусь.

Его взгляд говорил: «Вызов принят».

Он сел в машину. Двигатель загудел. Она стояла на крыльце, пока он не уехал. Плохо дело. Очень плохо.

Дэнни был не из тех, кто отступал в бою.

Что ей делать? Игнорировать его и надеяться, что он уедет?

Мэнди повернулась к двери кухни. По спине побежали мурашки. Она развернулась, уверенная, что Дэнни вернулся, но за ней никого не было. Она осмотрела двор. Кроме белки, лезущей по стволу дуба у гаража, двор был пустым.

Мэнди прошла на кухню и заперла дверь. Билл открыл холодильник. Он вытащил бутылку молока и поставил ее на стол. Мэнди ему улыбнулась.

— Как насчет сыра на гриле?

— Да, пожалуйста.

Она подняла сковородку, оглянулась на двор. Неужели там кто-то был? Мэнди подумала о записках под матрасом.

Это мог быть Натан? Она не думала, что он рискнул бы явиться в город, особенно днем. Кто это был? Кто помогал Натану?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Кевин поднял голову. Она весила тонну, а шея ощущалась как сваренные макароны. Рот еще никогда не был таким сухим. Губы слиплись.

Что случилось?

Он ощущал себя как после жуткого похмелья.

И при гриппе.

Кевин открыл глаза и прищурился в тусклом свете. Его взгляд был рассеянным. Над головой он увидел полоски дерева. Доски были размещены через равные промежутки. Прутья? Шок послал адреналин по его телу. Он был в клетке.

Кевин внезапно вспомнил. Мужчина. Светловолосый и худой. Указывал на что-то. О, нет.

Хантер!

Кевин повернул голову. Маленькое тело сжалось за ним. Кевин попытался встать на четвереньки, но упал. Его подбородок ударился о пол. Ай. Боль прояснила мысли, и он на животе пополз вперед, прижал ладонь к груди сына. Пара секунд тишины, и грудь слабо приподнялась и опустилась.

Облегчение с силой охватило Кевина. Закружилась голова. Он прижался лбом к руке сына. Пара глубоких вдохов, и Кевин смог поднять голову и оглядеться. Клетка, в которой они находились, была в четыре фута высотой. Кевин смог бы сесть, но не встать. Клетка стояла посреди старого амбара с землей на полу. Здание было в два этажа. На половине Кевина пространство от пола до потолка было освобожденным, чердак отделял остальное. Двери амбара напротив были закрыты. Высоко на другой стене пара лучей солнца пробивалась сквозь сломанные доски. Пыль парила в тусклых лучах.