Страница 29 из 47
К южным границам Эстонии фронт подошел 7 июля 1941 г. В это время в эстонских лесах скрывалось около 20 тыс. дезертиров из Красной армии и лиц, уклонившихся от призыва, «лесных братьев», гражданского населения, спрятавшегося от июньской депортации. К активным действиям приступила эстонская диверсионная группа полковника Курга, имевшая кодовое наименование «Эрна». Она прошла подготовку в разведшколе в Финляндии и начала вести шпионско-диверсионную деятельность на шоссейных и железных дорогах в тылу Красной армии.
Наступавший противник встречался с упорным сопротивлением только на ряде участков советско-германского фронта, и это изменить ход войны не могло. Например, войска 8-й армии отходили так быстро, что народное ополчение, партийный и советский актив южных районов Эстонии не успели эвакуироваться. Подразделения ополченцев Валгаского, Выруского, Петсериского и Пярнуского уездов в течение нескольких дней фактически являлись арьергардом отходящих советских войск[192].
Во время обороны Таллина 16-я сд откатывалась к городу, и только требование 3-го отдела КБФ к комдиву полковнику Бородулину привести части в порядок и занять покинутые рубежи – или он будет расстрелян – заставило его вернуться на позиции[193].
Преступная беспечность военного руководства привела к тому, что в войсках не хватало самого необходимого. Сотрудники ОО сообщали ГКО о том, что расположенные вокруг Таллина четыре 100-мм батареи бездействуют, так как к их орудиям нет ни одного снаряда. Но город упорно защищался. В последние дни обороны Таллина чекисты вместе с морскими пехотинцами в течение нескольких дней удерживали ряд опорных пунктов и были эвакуированы из города одними из последних. Около 70 % личного состава органов госбезопасности погибли в ходе боев и эвакуации из г. Таллина. Оставшиеся в живых были направлены в органы военной контрразведки и территориальные подразделения НКВД Ленинградской и Калининской областей[194]. При взятии города к фашистам в плен попало 12 тыс. красноармейцев, еще больше осталось в окружении. Они пытались небольшими группами или в одиночку прорваться к своим через р. Нарову, но «лесные братья» и боевики «Омакайтсе» устраивали на них облавы, в ходе которых попало в плен около 27 тыс. советских военнослужащих, погибло более 2,5 тыс.[195].
В Эстонии работа чекистов была организована по-другому, чем в Латвии и Литве. В связи с тем, что немецкая армия начала наступление на территорию республики почти через месяц после начала войны, они хорошо подготовились к боевым действиям, активизировав оперативную работу. Но возникли серьезные трудности в работе с агентурой. Регулярная связь с большинством источников была нарушена. Многие агенты были призваны в армию или эвакуированы из ЭССР в тыловые районы. Сотрудники органов госбезопасности Прибалтики оперативной работой фактически не занимались, так же как и подготовкой к предстоящей деятельности на оккупированной территории. Они становились бойцами истребительных и заградительных отрядов. 4 июля 1941 г. истребительная группа в 70 человек под командованием капитана Григорьева ликвидировала банду в уезде Харью-Яни, уничтожив восемь бандитов и захватив 12 в плен. Истребительный батальон г. Острова 5 июля совместно с частями Красной армии принял участие в отражении атаки немецких танков. К 7 июля 1941 г. истребительным батальоном НКВД Эстонской ССР в боевых столкновения ликвидировано 149 бандитов, из них убито 135, захвачено 14, при этом изъято 200 единиц нарезного оружия, боеприпасы, ВВ, радиопередатчик и приемник, пять автомашин[196].
ОО НКВД проводили оперативные мероприятия по выявлению и ликвидации бандитских элементов и формирований. Так, 15 июля 1941 г. заградотрядом в районе расположения 320-го сп были пойманы два шпиона из местного населения, которые сообщали противнику о расположении частей Красной армии. Шпионы были расстреляны на месте. Такая же судьбе постигла и трех задержанных местных жителей с телефонным аппаратом. Они включались в провода связи с целью подслушивания разговоров.
В начале войны на сторону вермахта переходили целыми подразделениями прибалтийские формирования. Снижали боеспособность частей и ошибки кадрового состава Красной армии. Неизвестно, по какой причине и по какой необходимости части, расположенные непосредственно в ближайшей полосе к границе, оказались укомплектованы в ряде случаев на 30 % контингентом жителей западных областей, который являлся источником панического настроения и бегства и даже вражеских проявлений. Еще до начала военных действий в частях, где они проходили службу, отмечались многочисленные случаи различных антисоветских проявлений, дезертирства, измены Родине. Среди них значительный процент составляли лица, состоявших ранее в антисоветских и националистических организациях. Многие жители этих районов стали активнее в преступной деятельности, в распространении провокационных слухов, пораженческих настроениях и дезертирстве, которые приняли массовый характер. Свое пребывание на передовых позициях они считали наиболее удобным местом для предательства и прямой измены. Но во многих частях продолжалась практика посылки в разведку и боевое охранение непроверенных бойцов, семьи которых проживали на территории, занятой немцами.
22 июня 1941 г. в 29-м Литовском территориальном ск РККА начались убийства командиров (не литовцев) и массовое дезертирство – из 16 тыс. военнослужащих с частями Красной армии отступили лишь 2 тыс. человек. При вступлении немецких войск в Литву три или четыре вооруженных литовских батальона – дезертировавшие красноармейцы и милиционеры – предложили немецкому командованию свои услуги и были включены в состав вермахта[197].
Дезертирство латышей из РККА также носило массовый характер. 25 июня 1941 г. командир отдельного батальона связи во время передвижения подразделения в составе 48 человек разоружил находившихся под его командой восемь русских красноармейцев и с остальными офицерами и солдатами-латышами, захватив пять автомашин, радиостанцию, вооружение и боеприпасы, ушел в лес. Ежедневно из частей корпуса дезертировали по 100–150 военнослужащих. За первую неделю войны (до 29 июня) из подразделений корпуса дезертировали с оружием 124 офицера. 3 июля 1941 г. по распоряжения командования, с ведома члена Военного совета Диброва были распущены офицеры 24 латвийского корпуса, которые ушли к немцам.
Из созданного на базе эстонской армии 22-го территориального корпуса при отходе часть личного состава разбежалась, примкнув к «лесным братьям», часть – вернулась домой. Из оставшихся 7 тыс. эстонцев в боях погибли 2 тыс., перешли на сторону противника 4,5 тыс. человек. По сообщению 3-го отделения КБФ в ГКО и на имя Л.П. Берии, части 3-й стрелковой бригады отступили на последний рубеж, а все эстонские батальоны перешли на сторону врага. Население острова Эзель с чердаков стреляло по нашим войскам.
В ночь на 26 июня 1941 г. из 207 гаубичного артиллерийского полка, входившего в состав 26-й армии Юго-Западного фронта, дезертировали 230 «западников». 2 июля, во время боя при форсировании р. Прут у местечка Унгена, с поля боя из 241 сп дезертировали 700, а из 57-го артиллерийского полка – 300 бессарабцев. В результате полк, понеся большие потери, вынужден был отступить. Командир 3-й стрелковой роты 187 горно-стрелкового полка Козлов, обращаясь к командованию, сказал: «Если бы у меня их забрали, я бы в 10 раз имел больше успеха, а из-за них я ничего не могу сделать. Как только они услышат орудийный выстрел, бросают винтовки и падают на землю, чем наводят панику на других бойцов».
14 июля 1941 г. в ГКО на имя Сталина, Берии, Молотова и Маленкова поступило сообщение от УОО НКО СССР об отходе частей Красной армии и предательском поведении военнослужащих, призванных из западных областей Украины, Белоруссии и Бессарабии. Недавно впервые призванная в Красную армию молодежь областей Западной Украины, менее двух лет бывших советскими и оставляемых нами. Новобранцы до восемнадцати росли и жили в панской Польше. Политработники старались создать обстановку, при которой не было бы различия в отношении к «новым» и «старым» советским гражданам. Но разница все же чувствовалась: одни – советские с рождения, другие выросли в старом мире, за границей[198].
192
Петров Б.Н. 1941: работа над ошибками. От летней катастрофы до «чуда под Москвой». С. 144.
193
Великая Отечественная война 1941 год. Исследования, документы, комментарии. М., 2011. С. 557.
194
Деятельность чекистов Эстонии в годы Великой Отечественной войны. М., 1971. С. 98–100.
195
Великая Отечественная война. 1941 год. Исследования, документы, комментарии. С. 404.
196
ЦА ФСБ России. Ф. 3. Оп. 8. Д. 428. Л. 4,18.
197
Великая Отечественная война. В четырех книгах. Книга первая. Суровые испытания. 1941 г. С. 390–391.
198
Долматовский Е.А. Указ. соч. С. 55.