Страница 192 из 223
Тотчас же принесли холодный завтрак. Генеральша любила-таки покушать всласть и вплотную, а потому приналегла на снеди и вина свои вместе с прекрасным Эмилием, который во время процесса питания, казалось, сделался еще благодушнее.
- Ну-с, моя прелестная сослуживица, повествуйте на ваших двунадесяти языцех, какое такое у вас дело до меня имеется? - сказал он, откинувшись в глубокую спинку кресла и принимаясь ковырять в зубах.
Генеральша впоследнее улыбнулась игриво-кокетливым образом и тотчас же сообщила себе солидный и вполне деловой уже вид. Она необыкновенно таинственно сообщила ему, что имеет положительные сведения относительно зловредности некоего Бероева.
- Откуда ж вы их имеете? - несколько скептически спросил ее Дранг.
- А через мой агент...
- Хм... В чем же заключается эта зловредность-то?
Генеральша рассказала, будто ее агент давно уже знаком с прислугой Бероева, ходил часто к нему в дом и однажды, то есть на днях, получил от этого Бероева приглашение к участию в подпольном распространении возмутительных воззваний, которые Бероев будто бы намеревается литографировать в своей квартире. Все это показалось Дрангу несообразным как-то.
- Кто это Бероев? - спросил он с прежним скептицизмом.
- У Шиншеев служийт.
- Гм... понимаю! Это, значит, благоверный той дамы, у которой теперь на шейке уголовщина сидит, а в уголовщину эту, кажись, и моя блистательная фея ein bisschen* замешана, так ли-с? - прищурился он на нее пытливым глазом.
______________
* Немного (нем.).
Генеральшу неприятно передернуло.
- Ну-у, што ишо там? - процедила она с неудовольствием. - Это завсем сюда не идет.
- А нейдет, так чего же вы ждете? Знаете чуть ли не о целом заговоре и молчите, да за мной посылаете! А вы действуйте сами, - ведь не впервой-с?
- Ай, мне неловко! - замахала руками генеральша.
- Отчего же до этого разу всегда ловко было?
- Ай, как же!.. Тут это дело mit seine Frau!* Мне завсем неловко, завсем неловко.
______________
* С его женою (нем.).
- Н-да-с, то есть вы боитесь, что ваши действия по этой причине не будут приняты в должное внимание, так ли-с?
- Certes mon bijou, certes, comme de raison!*
______________
* Так, мой драгоценный, так, правильно! (фр.)
- Понимаем-с! Но если вам неловко, то мне еще неловче: я ведь его не выслеживал, не знаю никаких подробностей, этак, пожалуй, того и гляди, как кур во щи влопаешься.
Генеральша объяснила и подробности.
Дранг - руки в карманы - прошелся по комнате и плутовски в упор остановился перед генеральшей.
- Вы уж лучше признайтесь-ка мне, как бы перед либер-готт*! - начал он, следя за движениями ее физиономии. - Бероев-то, должно быть, очень опасен для вас по тому делу, так вы этак... тово... на время устранить его желаете, а иным путем - никоим образом устранить вам его невозможно, не так ли?
______________
* Богом (нем.).
Генеральшу снова стало коробить и ежить: она имела дело с очень наглым, очень умным и проницательным господином.
- Ну, а если бы и так? - пыталась она косвенно согласиться в виде вопроса.
- А коли так, то и работайте сами, как знаете! - откланялся Эмилий Люцианович. - Что я, о двух головах, что ли? За ложный донос - доносчику первый кнут, вы это знаете? Этак-то, коли начнется следствие да откроется настоящее дело - вы думаете, нас-то с вами пощадят за наши заслуги? Нет-с, ваше превосходительство: на казенный кошт полярную географию изучать отправят, в гости к моржам да к пушному зверю на побывку прокатимся! Вот оно что-с!
Генеральша погрузилась в досадливые рассуждения: дело срывается и того гляди - совсем, пожалуй, лопнет. Скверно! А надобно бы работать поживее, потому что Бероев не дремлет и сильно хлопочет о раскрытии истины запутанного дела.
Дранг меж тем продолжал расхаживать по мягким коврам генеральского будуара и, судя по улыбке, обдумывал что-то небезынтересное.
- Вот что я вам скажу, моя королева! - остановился он перед Шпильце, скрестив на груди свои руки. - Ведь дело с Бероевым, так или иначе, разыграется пустяками, непременно пустяками! Ну, подержат-подержат, увидят, что вздор, и выпустят, даже с извинением выпустят, а я-то что же? Только себя через то скомпрометирую, кредит свой подорву.
Генеральша слушала его во все уши и глядела во все глаза.
- И это еще самое легкое, - продолжал Эмилий Люцианович, - хорошо, если только этим все кончится, а если дело разыграется так, что самого к Иисусу потянут - тогда что? Ведь я, понимаете ли, должен буду все начальство в заблуждение ввести, обмануть его, а ведь это не то, что взять да обмануть какого-нибудь Ивана, Сидора, Петра, это дело обоюдоострое, как раз нарежешься - и похерят меня, раба Божьего, а вы-то в стороне останетесь, вам оно ничего!
- Н-ну? - по обычаю своему, цедя, протянула генеральша.
- Н-ну, - передразнил ее Дранг. - Поэтому, если уж рисковать, так хоть было бы за что. Я ведь материалист, человек девятнадцатого века и в возвышенные чувствования не верую, а служу тельцу златому.
- Н-ну? - повторила генеральша.
- Н-ну, - опять передразнил ее Дранг. - Понять-то ведь, кажется, не трудно! Если уж вам так приспичило во что бы то ни стало припрятать на время Бероева, то выкладывайте сейчас мне пять тысяч серебром - и нынче же ночью он будет припрятан самым солидным, тщательным и деликатным образом.
Генеральша помялась, поторговалась - нет, не сдается прекрасный Эмилий: как сказал свою цифру, так уж на ней и стоит. Нечего делать, послала она за Хлебонасущенским, посоветовалась с ним наедине, и порешили, что надобно дать. Пришлось по две с половиной тысячи на брата - и Дранг помчался обделывать поручение, в первый раз в жизни ощущая в своем кармане целиком такую полновесную сумму и поэтому чувствуя себя легче, благодушнее и веселее, чем когда-либо.
XXXIX
ДОПРОС
Вечером щелкнул дверной замок, и в комнату Бероева вошел унтер-офицер с каменно-молчаливым лакеем. Последний держал на руках платье, которое было снято Бероевым при переселении в его последнее обиталище.
- Потрудитесь, сударь, одеться, только поторопитесь, потому там... ждут, - сказал военный.
Лакей молча, с дрессированной сноровкой, стал подавать ему одну за другою все принадлежности костюма, ловко помог пристегнуть подтяжки, ловко напялил на него сюртук и засим начал складывать казенное платье.