Страница 3 из 17
Стармех даёт указания механикам
Район подводной банки Джорджес составлял 28 800 квадратных километров. Это подводная мель в океане, глубина над которой значительно меньше окружающих глубин. Банки являются сосредоточением морских биоресурсов, и являются одними из самых крупных в мире по площади и по рыбным запасам. Первое упоминание о лове атлантической сельди встречается в хрониках Англии уже в 702 году и уже тогда сельдь служила источником благосостояния. Солёная сельдь (сухим посолом) была важным источником торговли ганзейских купцов, и не менее 350 лет на базе этой торговли базировалось морское могущество Ганзейского союза городов.
Вот что значила эта рыбка в те далёкие времена. Она была поистине «золотой» рыбкой! Но в XV веке подходы сельди к берегам Дании и Германии стали гораздо меньше и уловы стали катастрофически падать.
Сельдь стала в огромных количествах подходить к берегам Голландии и Шотландии. Промысел сельди сыграл огромную роль в развитии экономики Голландии, которая освоила мокрый посол сельди в бочках, на кораблях.
С XVII столетия морской промысел сельди развивается в Англии, затем больше всего сельди стали добывать в Норвегии. Наконец, в 1950–1967 годах наибольшие уловы сельди брали уже и в Советском Союзе.
С юга, вдоль берегов Северной Америки, вдоль огромного шельфового мелководья, которое и называется, Джорджес – банка, проходит мощное тёплое течение Гольфстрим, отклоняясь крутыми обрывами шельфа, к северо-востоку. Наши рыбаки начали осваивать её ещё в начале пятидесятых прошлого века, и там всегда были огромнейшие запасы морской фауны: селёдки, скумбрии, тресковых, омаров, лангустов, креветок, кальмаров, осьминогов.
В районе Джорджес-банки собиралось до нескольких сотен рыболовных траулеров из Мурманска, Таллинна, Калининграда, Риги, Клайпеды, Ленинграда, даже из Одессы и Севастополя.
Из иностранных рыбаков там работали траулеры поляков, американцев, испанцев, англичан – рыбы хватало всем. Здесь процветал прибыльный промысел атлантической трески и палтуса, но со временем донные траулеры повредили коралловую и губчатую среду обитания морского дна и уловы значительно уменьшились.
Здесь встречаются два течения
В районе банки стоят почти круглый год плотные, густые туманы – с юга идёт мощная полоса течения Гольфстрим, а вдоль берегов по мелководью заходят холодные воды Гренландии. На стыке двух течений всегда стоит туман, а рыба держится там, где имеется перепад температур воды и образуется много планктона. Иногда можно наблюдать удивительное явление природы – по тёмно-синим океанским волнам плывут длинные полосы ярко-оранжевых водорослей! Эти водоросли тащит Гольфстрим, из Саргассова моря, моря без берегов, посреди океана, а просторы Джорджес – банки бороздили флотилии рыболовецких судов и плавучих заводов.
Радары, эхолоты, воздушные разведчики объединёнными силами ведут наступление на рыбу!
«Ботнический залив» лежит в дрейфе, – якоря не отданы и океанское течение движет наш транспорт вдоль восточного берега Америки.
Когда ночью поднимаешься на мостик, перед глазами предстаёт волшебная огненная картина! На многие сотни миль вокруг горят огни траулеров, транспортов, танкеров и прочего вспомогательного флота.
А на горизонте горит ярко-оранжевое зарево – это отблески от береговых огней и огней движущихся автомобилей близлежащей Америки! Над головой звёздное покрывало, тысячи ярких и неярких звёзд, они изредка падают за багровый горизонт и всё это странно перекликается с огнями на поверхности моря! Такое ощущение, что берег так близко от нас и вся эта рыбалка, с траулерами и другими судами, приснилась во сне, нет ощущения, что всё это наяву! Находясь в этих широтах много рейсов на других судах, хотел бы отметить, что нигде и никогда не наблюдал закатов и восходов солнца такой красоты: с багровыми облаками, подсвеченными лучами солнца, с темновишневым закатным небосводом, с грозными чёрными тучами вперемежку с небесными облачками, словно случайно попавшими в эту пучину!
Игра красок природы была необыкновенна, и не каждый художник мог бы нарисовать эти картины, а мы наблюдали эту красоту, и она оставила в наших душах любовь к грозной силе и нежной красоте океана и небес над нами! Слева и справа к нашим бортам пришвартовались два траулера, и полным ходом идёт перегрузка мороженой рыбы к нам в трюма.
Перегрузка рыбы на транспорт
По правому и левому бортам, как поросятки у свиноматки, тёрлись бортами о резиновые надувные кранцы-мешки до 12 метров длины и полтора метра в диаметре. Они висят на цепях, не давая биться корпусам судов, друг о дружку. Стрелы грузовых лебёдок, как большие толстые удилища нависли над проёмами трюмов. Трюма у нас открыты и оттуда валит пар, в трюме минус семнадцать-восемнадцать градусов по Цельсию, а на палубе больше двадцати.
Полеты с ящиками мороженой рыбы обхватываются капроновой сетью и переносятся на наш борт, исчезая в чреве трюма. Через некоторое время сетка, наполненная стопкой картонной тары, переправляется на борт траулера. В трюмах работают в шапках, валенках и ватниках – холодно!
На траулерах, которые добывали здесь рыбу, происходило следующее.
За одно траление в течение 3–4 часов при хорошо работающем трале в него попадало 35–40 тонн сельди. Казалось бы, обработай этот трал, заморозь свои 30 тонн, свари из отходов сельди рыбную муку и всё! Нет!
Капитаны просто очумевали от шальной сельди, ставили ещё один трал и вытаскивали снова до 40 тонн! Зачем, почему? Так было, такова была истинная горькая правда! Жадности их не было предела!
Так были загублены многие миллионы рыбьих жизней! Эти всё было непонятно ни тогда, ни сейчас, когда анализируешь их действия!
Может быть мне, как механику, недоступны были высшие мотивы такого поведения? И так поступало большинство из них и в следующих рейсах, которые мне пришлось совершить на рыболовных траулерах, с другими капитанами.
Выборка трала
Оставшаяся на палубе рыба, которую уже нельзя было пускать на заморозку (бункеры для мукомолок также были полны сельдью), смывалась за борт.
И вот такая картина: – у берегов Америки: лежит в дрейфе траулер, вокруг бортов плавает загнившая, смытая с палубы рыба, а в небе тысячи бакланов, которые так благодарны советским морякам за лёгкие завтраки, обеды и ужины! Все породы чаек, кроме альбатросов, фрегатов и полярных крачек тучами летали над судами и кормились «от пуза», покачиваясь на небольшой, плавной, с отливом зелёного стекла, волне.
Часто в приловы попадало много ценных пород рыб, но на них не было ГОСТа. А если нет ГОСТа, то нет и цены. А если нет цены, то в СССР никто эту рыбу не примет. И пускали эти ценнейшие породы рыб на муку. Рыбацкий труд был не самым лёгким, что на палубе, что в рыбном цеху.
Но тяжёлый труд машинной команды, как ни печально, никому не виден, кроме нас самих. И это было всегда и везде. Я в этом убедился за долгое время работы в море.
Считалось, что рыбаки получают большие деньги. Но только со временем, когда я уже начал работать по контрактам на иностранных судах мне открылась истинная картина оплаты труда советских рыбаков.
Она была в десятки раз ниже оплаты труда рыбаков любого иностранного траулера. Цифры зарплат, которые получали иностранные рыбаки, просто поражали!