Страница 11 из 17
Через минут двадцать он вернулся в каюту с наполненными бутылками.
– Тогда все нормально. Идем, пока ко мне домой, поедим, а потом дальше – Ким почесал затылок – мать нас накормит, а под вечер поедем по плану.
– Чем накормит? Сабачатиной? – пошутил штурман.
– Зачем сабачатиной. Это в Корее корейцы иногда едят. А мы обрусилисъ изрядно уже, Собак не едим, кошек тоже. Многие у нас даже православные и имеют русские имена. Может где в тайге и едят некоторые, когда есть необходимость. Но я об этом не знаю – усмехнулся Ким.
Они вышли из каюты и направились по коридору к кормовому трапу.
Когда вышли из надстройки, яркое летнее солнце, резануло глаза. Офицеры надвинули сразу козырьки фуражек на глаза.
Корабль стоял у 33 причала Владивостока. Рядом стояли такие же «Страшный» и «Блестящий». Чуть дальше стояли эскадренные миноносцы «Свирепый» и «Строгий», чуть дальше был виднелся корпус, лежащего на борту «Стойкого». А ближе к гражданским судам стояли гидрографы «Байкал» и «Балхаш» с приваренными к бортам понтонами, видимо, чтобы не утонули. Буксиры через бухту волокли в Дальзавод бывший большой противолодочный корабль «Хабаровск».
У трапа стоял дежурный по кораблю командир группы управления ракетным оружием лейтенант Кромченко и вахтенный матрос, отмечающий карандашом, прибывающих и сходящих на специальном пластиковом столике смотрели в сторону причальных кустов. На соседних кораблях уже не было даже вахтенных матросов.
Ким и Кузьмин посмотрели в ту сторону. Там на причале у самых зеленых кустов на скамейке какой-то матрос целовал какую-то девицу, залезая рукой даже под коротенькую юбку. И вахтенный матрос, и лейтенант Кромченко открыв рты, с удовольствием разглядывали эту сцену.
– Трахнет или не трахнет? Давайте пари товарищи офицеры, предложил Кромченко Киму и Кузьмину.
– И так понятно, что трахнет. Иначе зачем она пришла – сказал не задумываясь Кузьмин мы на пару дней на сход. Будем послезавтра. За меня мичман Егунов. Передай ему Сеня пожалуйста, чтобы он на сход ни-ни. А послезавтра я его отпущу в город тоже на пару дней.
– А за меня старшина 2 статьи Ушаков – сказал Ким – он все знает – и отдав честь Андреевскому флагу, сбежал быстро вниз по трапу на причал.
– По трапу бегом – сбежал вниз и штурман.
С борта корабля, на уходивших старший лейтенантов, с завистью посмотрел Кромченко. Немного постояв, он с сожалением посмотрел на пару, где матросик кроме залезания под юбку дальше пока не пошел
– Не трахнет. Тяму не хватит – сказал он вахтенному матросу и направился в рубку дежурного, записывать сошедших в журнал схода. С сигнального мостика рассматривали в визиры целующихся сигнальщики, отталкивая друг друга.
– Какое не есть, а все же зрелище – подумал лейтенант, позавидовав, сошедшим на берег командирам БЧ-1 и БЧ-4.
Дома мать Александра, Анита Кивоновна накормила их прекрасным борщом, заправленным вкусно пахнущей зеленью. Такого борща Алексей давно не ел. А на второе был прекрасный ромштекс с варенной и приправленной зеленью картошкой. В качестве гарнира были свежие огурчики и помидорчики.
– Кушайте мальчики. Какие же вы голодные – и она рукой погладила светлые волосы Алексея.
– Ма представляешь, Алексей решил, что мы его собачатиной накормим – наяривая ложкой, с полным ртом сказал Александр.
– Алексей в нашем доме ни собак, не кошек не едят – улыбнувшись сказала Анита Кивоновна.
– Да я пошутил – начал оправдываться Алексей.
– Не надо так больше шутить. А то обидно все же – сказал вошедший в комнату отец Александра, почти весь седой Юнгын Ирсенович, работник Дальзавода, находящийся в неоплачиваемом долгосрочном отпуске.
– Пап, чем занимаешься? – спросил Александр.
– Так зеленью на базаре немного торгую. Брат прислал из-под Партизанска у него там теплицы. А ты собираешься помочь дедушке Any?
– Да конечно. С Алексеем поедем вместе. У нас на корабле матросы голодные надо немного заработать.
Отец нахмурил брови. Потом что-то сказал Александру по-корейски. Тот ответил.
Отец улыбнулся, и вежливо сказал:
– Если ты так считаешь, то делай. Дедушке Ану мой привет передай и скажи, что я просил его вам помочь.
– А мотоцикл твой можно взять?
– Конечно, для дела бери сынок. Мы же все от этого зависим. Ты помнишь куда ехать.
Ранним летом в Приморье темнеет поздно. Почти по пустынной дороге на Находку несся мотоцикл с коляской. За рулем сидел Александр, а сзади к нему прижавшись, сидел Алексей, старясь не смотреть в вперед. Так как ветер сильно бил в лицо. Александр надел на глаза широкие очки в кожаном обрамлении, почти полностью, закрывшее лицо. Они были одеты в камуфляжную форму, высокие сапоги. В коляске мотоцикла лежали теплые куртки, а на ухабах изредка стучали в зеленом рюкзаке, бутылки с «поддерживающей настроение жидкостью», как выразился сам Алексей. Александр одел так Алексея в камуфляж и сапоги в гараже, где отец хранил мотоцикл. А форму они оставили в гараже и аккуратно повесили на вешалку. Дорога поднималась вверх и впереди на горизонте краснело, заходящее солнце. Промелькнули домики Находки, Александр вышел на объездную дорогу. Затем дорога пошла куда-то вниз под гору. Начинало темнеть. В районе начинавшегося у дороги леса Александр свернул на какую-то грунтовую дорогу, промелькнули огоньки какого-то село, а потом он вообще съехал с дороги на тропинку, по которой вроде понеслись еще быстрее. Так казалось Алексею. Иногда Александр ловко поднимал коляску, мотоцикл наклонялся, и коляска приподнималось над пролетавшими под ее колесом кустарниками.
– Саня, угробишь нас – застучал по его спине Алексей – тише езжай. Зачем ты так несешься?
Но Александр его, как бы и не слышал, и несся вперед. Луч фары мотоцикла вырывал из темноты кустарники и деревья, и Алексею казалось, что тропинки нет совсем, а что они давно несутся по кустарникам, непонятно каким образом не падая. Он давно потерял направление куда они едут. Наконец показалась какая-то полянка. За ней светился яркий свет. Александр остановил мотоцикл, слез с него, снял очки и шлем и сказал Алексею:
– Жди меня я сейчас приду.
– Я с тобой.
– Не надо. Могут застрелить. Ты все же чужой человек. Не кореец. Жди меня, я скоро – тихо сказал он, и направился в сторону света, освещавшего издалека верхушки деревьев.
Где-то рядом противно закричала какая-то птица, а вслед за этим раздался чей-то далекий крик.
Было жутко, и очень хотелось, чтобы Александр как можно скорее пришел. Захотелось почему-то в туалет. Алексей слез с мотоцикла и подошел к ближайшим кустам и вдруг увидел в кустах светящиеся глаза, наблюдавшие за ним. В ужасе он побежал к мотоциклу, который был его единственной защитой.
Александр, тем временем вышел на полянку. На полянке, полным ходом шла работа. Шесть мотоциклов освещали небольшой ручей, у которого находились несколько человек, которые вытаскивали сеть, набитую рыбой, и волокли ее на полянку. Там несколько человек разделывали рыбу, потроша ее икру в коляски мотоциклов, проложенные целлофаном. А выпотрошенную рыбу сбрасывали в вырытые заранее ямы.
Увидев Александра, в его сторону сразу направились несколько стволов автоматов Калашникова. Работа сразу остановилась.
Александр крикнул издалека по-корейски:
– Это я, Александр Ким – не стреляйте.
К нему направился старик с белой бородой и в кожаном плаще. Голову его прикрывал капюшон, под которым виднелась вязанная шапочка. Его сопровождали двое физически сильных людей с автоматами.