Шоу непокорных

Я должна поговорить с Феликсом. Должна выяснить их планы. Должна точно знать, когда это произойдет.

Но сначала я должна принять участие в этой видеозаписи. Должна добиться освобождения Греты, а уже потом думать, как мне спасти Бена. И я должна сделать это как можно скорее.

— Ой, едва не забыла! Одну минутку! — Лора выходит из студии и вскоре возвращается в Боджо. — Хотя он и не может многого поведать, зато какая чудесная бутафория! — смеется она. Я смотрю на веселое лицо Элисон, и меня не оставляет чувство, что я здесь тоже что-то вроде циркового животного. Что меня выставили на всеобщее обозрение ради чьих-то чужих целей. У меня уже давно не было такого ощущения. С тех пор как я сбежала из цирка.

Элисон достает из сумочки губную помаду и быстро подкрашивает губы. Затем критическим взглядом окидывает меня. Недовольно нахмурив брови, она вытаскивает косметичку.

— Готова? — спрашивает она у меня, после того как пару минут накладывала мне на лицо пудру и тени.

— Готова, — отвечаю я.

— Отлично. — Она подается вперед и нажимает кнопку включения камеры.

Она поворачивается ко мне, затем смотрит в объектив, и ее улыбка делается еще шире.

— Доброе утро, Англия! Вот уже несколько месяцев нам всем не дает покоя одна вещь. Да-да, я тоже постоянно задаю себе тот же самый вопрос: за кого мне отдать голос на следующей неделе? Чью сторону я должна занять? До сих пор я молчала. Теперь же настало время дать вам ответ. В этих исторических выборах есть кандидат, который отстаивает справедливость. Кандидат, который отстаивает перемены и равенство. Кандидат, который отстаивает правду. Я не стану скрывать и заявляю во всеуслышание: я на стороне Лоры Минтон! Мне хватает смелости поддержать ее. А вам? Не уверены? Тогда я попробую убедить вас. Сегодня у меня для вас сюрприз, какого вы точно не ожидали. Нет-нет, ваши глаза не обманывают вас! Она здесь, в студии! Кошка! Хошико, бывшая звезда цирка! Некоторые называют ее преступницей, я же скажу, что она герой. Она сидит здесь рядом со мной, чтобы поведать всему миру свою историю.

Элисон поворачивается ко мне и делает озабоченное лицо. Оно просто сочится сочувствием и симпатией.

— Хошико, не могла бы ты сначала рассказать нам про Бенедикта Бейнса? Как вы познакомились? Это была любовь с первого взгляда?

Я чувствую, как меня охватывает паника. Кончики пальцев буквально зудят от злости. При чем здесь это? Кому какое до этого дело, кроме меня и Бена?

— Я отказываюсь говорить про Бена, — резко заявляю я. — Я не давала на это согласия. Если я буду о чем-то говорить, то только о цирке.

Ее лицо каменеет.

— Как хочешь, — неуверенно говорит она. — Тогда скажи мне, что, по-твоему, заставило Бенедикта напасть на цирк? Было ли это чувство несправедливости, когда он увидел, как обращаются с цирковыми артистами? Или это было нечто личное? Чистый мальчик увидел девочку-Отброса, влюбился в нее и спас?

Нет, это бесполезно. Она хочет все свести к любовной истории, хотя на самом деле все гораздо сложнее.

Я отодвигаюсь от нее и подталкиваю мое кресло вперед, загораживая ее от камеры. Мой взгляд направлен прямо в объектив.

— Я хочу рассказать вам про мою жизнь в цирке, — говорю я. Затем набираю полную грудь воздуха и начинаю свой рассказ.

Бен

Проходят десять долгих минут. Внезапно раздается звонок, и паук, который под руководством Сильвио гонялся за Иезекилем, резко замирает на месте.

— Черт! Ладно, повезет в следующий раз! — недовольно восклицает Сабатини. — Можешь спуститься вниз и снять костюм.

Иезекиль быстро подползает к центру паутины и, подтянувшись, ныряет в люк.

Сильвио смотрит на меня.

— Ты не поверишь, Бейнс, но я так увлекся игрой, что забыл о твоем существовании. Хотел поймать этого проклятого мальчишку! Мне несколько раз это почти удалось, ты заметил? Как обидно! Но ведь как затягивает! Собственно, так и должно быть! Играющие должны быть так близко к цели, чтобы они не могли остановиться. «Ну, еще разок, — будут говорить они себе. — Последняя попытка!» Не успел заметить, как профукал несколько сотен фунтов! Да-да, для цирка это будет настоящая золотая жила. Я это нутром чувствую!

Он удобно устраивается в большом черном кресле и кладет руки себе на живот. Я же не могу молчать, тем более после того, чему я стал свидетелем. Я подхожу к нему и смотрю в его странное, бесцветное лицо.

— Хоши была права. Ты дьявол, а это место — ад.

— О, ты слишком добр! Что ж, возможно, Хоши и права. Но разве дьявол не бессмертен? — Он понижает голос до шепота. — Скажу честно, Бенедикт, я сам в это верю! В конце концов, однажды я уже восстал из пепла. Думаю, что я буду править этим местом вечно!

Наверное, зря я начал этот разговор. Он для того и привел меня сюда, для того заставил наблюдать, как будет издеваться над бедным Иезекилем, чтобы я не выдержал и высказал свои чувства. Лучший способ сопротивляться этому — молчать.

Он усмехается:

— Забавно, но сегодня вечером я надену на себя несколько иную личину. Наверное, зря, мне куда больше подошел бы Люцифер, а не… Впрочем, я это уже делал. Но знаешь, мне кажется, что если наложить друг на друга твою идею и мою, получится нечто в высшей степени интересное.

Я смотрю в сторону, пытаясь полностью отключиться. Увы, это невозможно.

— Ну, хорошо, меня еще ждут кое-какие дела. Твоя мать пожелала, чтобы я включил тебя в вечернюю программу, что коренным образом меняет мои планы. Ты знаешь, что означает слово «Аркадия», Бенедикт? — Он подается вперед и пристально смотрит мне в лицо. — Неужели нет? Я не ожидал! Мне казалось, что юноша с твоим образованием должен знать классику. Впрочем, похоже, знания не слишком задерживаются в твоей голове, не так ли? Твои поступки в течение последнего года — наглядное тому свидетельство!

Аркадия означает рай. Аркадия означает совершенство. Это чудесное слово, и оно прекрасно подходит к церемонии открытия цирка! Она будет само совершенство! Тем более что теперь в ней будешь участвовать и ты, Чистый. Твоя Чистота будет сиять со сцены перед взорами зрителей. Именно в Аркадии состоится церемония открытия, после чего начнется цирковое представление. Ждать осталось недолго. Еще несколько часов, и Иезекиль снова заберется на паутину и будет пытаться спасти свою никчемную жизнь.

Сабатини поднимается с кресла.

— Всего несколько часов до того, как цирк распахнет свои двери и внутрь повалит толпа Чистых. А пока я должен встретить твою дорогую матушку. Она и дня не может прожить, не заглянув сюда.

С этим словами Сабатини поворачивается и, стуча тростью, уходит прочь. Я же остаюсь стоять посреди металлического лабиринта. Еще одна муха, запутавшаяся в паутине.

Хошико

— Мне было пять лет, когда меня отняли у моей семьи. Однажды к нам в дом ворвались трое огромных мужчин с сердитыми лицами и схватили меня. Мой маленький брат кричал. Кричала я. Моя мать рыдала. Меня вырвали у нее из рук, запихнули в фургон и увезли прочь.

Пожизненное заключение за гибкость, за умение делать сальто назад.

Своих родных я больше не видела. Возможно, их уже нет в живых. Что вполне вероятно. В трущобах люди живут впроголодь, если вы заболеете, там нет медицинской помощи, а зимой там очень холодно. Вы даже не представляете насколько.

Когда меня привезли в цирк, то поселили в одном общежитии с другими людьми, которых вы называете Отбросами. Заставили тренироваться, заставили выступать на арене.

Как это делается? Как заставить ребенка выступать, даже если ему этого не хочется? Как сделать девочку послушной, как подчинить вашей воле? Очень просто. Ее нужно бить, стегать кнутом, истязать ее электрошокером. Иногда этого бывает достаточно. Запугать пятилетнего ребенка, который скучает по матери, не так уж и сложно.

Но иногда все бывает намного хуже. Иногда ей делают по-настоящему больно, ей или другим, чтобы она поняла, чем рискует.