Страница 19 из 31
Сколько раз мне хотелось плеснуть чаем в эти вычурные красные губы. Но я победила и это. Я так хотела стать его женой!
Говорят, физики все чудаковатые. Давид – не такой! Красивый, остроумный, обходительный интеллектуал. Всегда хозяин ситуации. Всегда на высоте. Я не видела никого, равного ему, и вообще не видела никого кроме.
Я сразу решила, что только он. ОН.
И все силы были брошены на учебу. Как еще я, простая девочка, могла привлечь его внимание? Я знала только одно – руководит кафедрой. И чтобы попасть в его ареал обитания, я пахала как проклятая целый год. И поступила. Поступила с блеском. Он был в комиссии. И так тепло и поощрительно улыбался мне, что я была готова повторить эти круглосуточные бдения со справочниками еще раз. И потом эти редкие неслучайные встречи в вузе. Я знала его расписание наизусть. Но он, к моему горю, ничего не вел у первокурсников. Появлялся пару раз в неделю. В группе одни парни и я. Девочки – редкость на физфаке. Я в упор никого не видела! И опять учебники, справочники, методички… А, да. И видеолекции Давида. Я засмотрела их до дыр! Каждую фразу, каждую интонацию знала наизусть. Я стала одержима. Реально! Нет, я не поехала крышей, делала все осознанно. Просто я так решила: мое будущее – это Давид. Хотела быть с ним и делала все, что считала нужным. Я назвала бы это целеустремленностью.
А потом распределение между кафедрами. Как обычно, конкурс, как обычно, я впереди планеты всей! И прошла. К нему.
Он был рад. «Девушки – редкие гостьи на нашей планете Физике, мы будем Вас беречь!» И берег в альтернативу всем остальным преподавателям, которые с легким недоумением, а иногда и с презрением поглядывали на меня. Мечты сбывались!
Когда-то я услышала одну фразу, показавшуюся мне тогда бредом: «Никогда ничего не просите у судьбы. Даст».
А я просила еще и еще. И пахала. Знала – весной курсовой, и Давид возьмет себе парочку самых лучших. Меня не интересовало ничего больше. Все мое свободное время было посвящено ему и его госпоже – Физике. Ну, может, когда я слишком уставала, то позволяла себе вырваться и потанцевать. А потом снова Давид.
Я выгрызла его из гранита науки зубами.
А дальше… Я не могла сдержать улыбки, когда оставалась с ним наедине со своим курсовым. Эйфория пьянила. Я заглядывала ему в рот, ловя каждое слово. И в какой-то момент он дрогнул. Это случилось так просто!
– Вы очень красивая девушка, Алиса.
– Пригласите меня на ужин.
– Приглашаю.
Нет, ничего не было между нами тогда. Даже пресловутого поцелуя. Но для меня этот ужин был… Да что говорить!
Мы иногда ходили в театр. Иногда вместе обедали. Мое обожание увеличилось. Рядом с ним я не могла промолвить и слова, только слушала его. На редкие попытки пошутить он реагировал неоднозначно, и я перестала шутить. Он делал тонкие замечания по каким-то деталям внешности, и я внимала, перекраивая себя вдоль и поперек.
Влюбленные женщины такие дуры!
Кафедра полнилась слухами. Мне было все равно. Я была счастлива.
И как настоящий джентльмен он заговорил со мной о свадьбе, прежде чем затащить в постель. Вернее, прежде чем я затащила его в постель.
Я снова была абсолютно счастлива!
Мы стали жить вместе. Но больше его в моей жизни не стало. Давид много работал. Часто уезжал на научные мероприятия, его везде приглашали. Иногда он брал меня с собой, давая четкие указания – что надеть, как вести себя, с кем говорить. Потом к этому активно присоединилась Тамара Францевна. Я чувствовала себя заводной куклой. А вечерами он работал! Иногда до утра. Я садилась рядом, рассматривая его благородное лицо.
– Это будет прорыв, – улыбался он иногда сам себе, и я все равно была счастлива.
Он парадоксальным образом умел угождать всем моим капризам, не пошевелив и пальцем. Вернее, пошевелив только им. Пара звонков – и какие-то люди привозили мне цветы или туфли, новую симку или пирожное. Все, что пожелаешь. В тот же миг.
«Только не отвлекай меня, Алиса, я очень занят».
«Обсуди это с мамой, Алиса, ей видней!»
О, да! Мама была гениальным менеджером. Давида становилось все меньше, а его мамы все больше. Эйфории значительно поубавилось. Я училась, чтобы угодить ему, и опять училась, чтобы угодить его маме. Я стала уставать и скучать. Мои редкие протесты с раздражением подавлялись непобедимой логикой и…
«Не разочаровывай меня, Алиса, ты же умная девочка». Или еще: «Если будешь вести себя как ребенок, я буду наказывать тебя как ребенка – лишать удовольствий».
Конечно-конечно! Я очень умная. Я никого не разочарую! А каких удовольствий, простите? Разве еще хоть что-то осталось?
Подготовка к свадьбе шла полным ходом. Тамара Францевна воспринимала событие, как шанс качественно пропиарить сына и его проекты, я не знала практически никого из приглашенных гостей. Она выбрала кольцо, дату, платье, гостей, формат, дизайн… Наверное, ее злило только одно – невесту, увы, выбрал сын. И моя слишком вульгарная грудь ну никак не вписывалась в стиль, выбранный ее дизайнером!
«Похудеть и утянуть!» – был вынесен вердикт.
«Сделай, как хочет мама, Алиса, прошу тебя, мне абсолютно все равно, как будет выглядеть твоя грудь».
Серьезно!? Очень классный комплимент…
И в какой-то момент я потеряла смысл происходящего. Мне стало дико холодно рядом с ним. Нет, он был все такой же красивый, такой же умный и безумно дорог мне. Но что-то во мне сломалось.
Пока он был в отъезде, я собрала чемодан, сняла квартиру за городом, написала ему, что мне нужно побыть одной. Быть может, мне просто была нужна его реакция! Ну хоть какая-нибудь!
Реакции не было. Он просто узнал адрес, прислал своих людей помочь. Дал список инструкций. «У тебя неделя, Алиса. Не подведи меня».
– Ты меня любишь, Давид?
– Конечно. Веди себя правильно.
В первую же ночь у меня случилась истерика. Я первый раз за много лет рыдала в подушку.
А потом… Макс.
Я быстро умываюсь, и, придерживаясь за голову, бреду обратно в комнату.
– Вызови мне такси, – лепечу неуверенно. – Мне нужно…
– Алиса, – неожиданно обнимает меня сзади Давид. – Ты обо всем забыла? Твоя мама прилетает через два часа, нужно распорядиться, чтобы приготовили комнату, и встретить.
Я обреченно со стоном закрываю лицо. Мама! Ужас какой… Какой кошмар! Как я объясню им всем? А ей!? Я не могу оставить маму с этой горгоной!
– Успокойся, Алиса. Сдали нервы… Я все понимаю. Перед свадьбой так бывает. Я мало уделял тебе внимания. Мама передавила. Собирайся, я пришлю кого-нибудь помочь.
Он разворачивает меня, заглядывая в глаза.
– Я сожалею, слышишь? – пальцы успокаивающе проходятся по моим волосам. – Все будет хорошо… Приходи в себя.
Глава 18 – Дура.
Всю дорогу до аэропорта меня ужасно мутит. Я закрываю глаза, прислоняясь к стеклу лбом. Давид работает на планшете, изредка поглядывая на меня. Рейс задержали, и мама прилетает ближе к ночи.
Маме нравится Давид, хотя лично встречаются они в первый раз. Но я много рассказывала ей, и она следила за новостями. Обходительный, манерный Давид с шикарным букетом, стилизованным под полевые цветы, понравится ей еще больше.
– У тебя отменный вкус, Давид! – хвалит его мама.
Он сдержанно улыбается. Из вредности мне хочется поправить: «Не у него! Для этого есть специальный человек. У них для всего есть специальный человек!»
– Девочка моя, – ахает мама, разглядывая мой поцарапанный лоб, – как же ты так?
– Разучилась кланяться… – ворчу я, чувствуя, как Давид слегка дергает меня сзади за пиджак. Но мама уже отвлекается на его учтивые речи.
На обратном пути она много рассказывает о папе и Олежке, которые прилетят только к самому торжеству, так как брат учится, а папа на очередных сборах. Он у нас военный. Но билеты куплены, и они передают нам привет.