Страница 6 из 67
Скалли все еще наблюдает за Малдером, но уже не улыбается, и он понимает, как если бы услышал фактически произнесенные юношей слова, что тот думает примерно о том же. Малдер отрывисто кивает ему, и вместе они поворачиваются к склону холма в ожидании атаки противника.
Долго им ждать не приходится. Буквально через несколько минут их укреплений достигает жуткий, потусторонний звук – пронзительный вой, от которого у Малдера волосы встают дыбом. Он понятия не имеет, кому в армии Конфедерации пришло в голову издавать этот мятежный клич, но у него не возникает никаких сомнений в чрезвычайной эффективности его исполнения. Все солдаты вокруг Малдера нервно ерзают по земле, тяжело дыша, и напряженно вглядываются в даль.
- Прицеливайтесь как следует, - велит он им, к своему облегчению осознавая, что голос его не подводит. – Выстрелите слишком рано и зря потратите патрон. Закопайтесь поглубже, не высовывайтесь и используйте каждый патрон по назначению. Все понятно? Выполняйте. – Ответное «есть», несмотря на явно читающийся в их глазах страх, звучит громко и ясно.
У подножья холма сквозь промежутки между деревьями начинают проходить фигуры в сером, и Малдер чувствует, как весь полк делает коллективный глубокий вдох.
- Целься! – кричит он своим людям, и все, как один, опускают взгляды на свои мушкеты, выбирая цель среди солдат противника, которые как раз приближаются на дальность полета пули. – Орудие к бою! – Мушкетная пуля врезается в дерево в трех метрах от Малдера, и он понимает, что время пришло. – ПЛИ!
Его выкрику вторят другие капитаны полка, и по округе внезапно разносится оглушительный звук мушкетных выстрелов. Некоторые мужчины в сером падают, но новые тут же занимают их место. Сквозь пороховой дым Малдер видит, что солдаты впереди целятся, и прячется за деревом за мгновение до того, как мимо него пролетают пули. Раздается влажный мясистый звук от попадания пуль по живым мишеням, и несколько упавших человек вскрикивают от боли. Малдер спешит убедиться, что Скалли среди них нет, после чего его внимание снова возвращается к наступающему строю серых мундиров, и он отдает приказ перезаряжать.
По мере приближения мятежников, рассредоточившихся по склону, новые солдаты которых занимают место подстреленных товарищей, Малдер впадает в такое состояние полнейшей концентрации, что время вокруг него словно бы останавливается. Страх исчезает, вымещаясь притоком чистого адреналина, и мысль о том, что он может умереть в любой момент, улетучивается из его сознания. Инстинкт руководит каждым его решением, когда он пригибается вместе со своими людьми, сплачивая их и подбодряя, приказывая им перезаряжать и стрелять снова и снова, пока наконец солдаты в сером не подходят на расстояние в пятьдесят метров к стене, и он говорит им стрелять по своему усмотрению.
Неопределенное время спустя – Малдеру кажется, что целый час, хотя на самом деле он понимает, что счет шел всего лишь на минуты – конфедераты отступают за пределы досягаемости мушкетов солдат Союза. Хриплый восторженный крик разносится по полку, но Малдер знает – как и его люди – что их враг просто перегруппировывается и вскоре снова будет атаковать холм, поддерживаемый свежими силами. Генерал Ли, как отлично известно Малдеру, возлагает свои надежды на то, что удастся пробить фланг Союза, и поэтому он прикажет своим генералам не жалеть людей на холме.
И верно: снова раздается вопль конфедератов.
- А вот и они, парни! – кричит Малдер, и его люди опять припадают к земле за каменным укрытием. Он краем глаза замечает Скалли, лежащего на животе с вытянутой перед ним винтовкой с выражением убийственного спокойствия на лице. Внезапно он кажется гораздо старше своих лет, даже старше, чем он сам говорит, и Малдер, который никогда особо не обращался к Богу и не уделял времени молитве, обнаруживает, что молится за то, чтобы его друг пережил этот бой.
В этот раз мятежники сражаются с возросшей яростью, напирая сильнее и продвигаясь дальше. Малдер изо всех сил старается прицелиться как можно лучше, но в дыму и пылу боя трудно сказать, достигают ли его выстрелы своих целей. Он перезаряжает и начинает стрелять по новой, мысленно пересчитывая оставшиеся у него патроны и задаваясь вопросом, сколько их осталось у людей из его роты. Он корит себя за то, что не выяснил это во время передышки между атаками, и принимает решение сделать это при первой же возможности. Если им удастся вновь отбросить мятежников, ему, вероятнее всего, придется отдать жуткий приказ забрать коробки с патронами у мертвых и раненых… а это означает, что они установят наверняка, скольких потеряли.
При мысли об опознании погибших концентрация Малдера нарушается достаточно для того, чтобы бросить беглый взгляд на Скалли… и пока он высматривает своего друга, это и случается. Он слышит свист пролетающей мушкетной пули, резкий треск где-то позади него, и затем затылок внезапно пронзает острая боль. Мир вокруг него колеблется и сереет, и когда Малдер начинает падать, то слышит высокий голос Скалли, испуганно выкрикивающего его имя. «Не поднимайся, глупец», - успевает подумать Малдер, прежде чем его охватывает сильнейшее головокружение, и он проигрывает свою собственную битву с гравитацией.
Он не знает, терял ли вообще сознание; ему известно только то, что когда он снова полностью осознает, где находится, то видит над собой пару ярких голубых глаз, до краев наполненных тревогой. Затем его зрение проясняется настолько, что он различает бледную кожу лица, покрытый веснушками маленький заостренный нос, узкие плечи в синей униформе и выступающие из-под кепи рыжие волосы.
- Скалли, - бормочет он, и на лице его друга мгновенно возникает выражение облегчения.
- Не делай резких движений, - строго велит он Малдеру. – Куда тебя ранило?
- В затылок, - отвечает Малдер, и Скалли помогает ему сесть.
- Видимо, ничего серьезного, иначе ты был бы уже мертв, - замечает Скалли, однако эта притворная бравада не в силах скрыть звучащий в его голосе ужас. Даже несмотря на дезориентацию (которая, к счастью, быстро проходит), Малдер благодарен другу за эту явную заботу. Его пальцы аккуратно ощупывают затылок Малдера, и в следующее мгновение он ощущает мимолетную жалящую боль. Скалли вытаскивает из кармана платок и подносит его к затылку Малдера, после чего показывает ему крошечный зазубренный обломок камня.
- Просто шрапнель, - говорит Скалли. – Пуля, должно быть, попала в камень позади тебя. У тебя там порез, но не настолько сильный, чтобы нанести реальный вред. – Малдер берет обломок камня и осматривает его широко распахнутыми глазами. – Тебе повезло, - лаконично замечает Скалли, и Малдер кивает. Глянув вниз на склон холма, он видит, что мятежники снова скрылись за деревьями.
- Долго я был без сознания? – спрашивает он у Скалли.
- Не больше пары минут, - отвечает тот. – Мы загнали их обратно сразу после того, как ты упал. – Он нервно покусывает губу. – Хотя они скоро вернутся. И не знаю, как насчет остальных… но у меня почти не осталось патронов.
Малдер кладет ладонь на затылок, удерживая платок Скалли на месте пореза. Под внимательным взглядом друга он встает и, набравшись решимости, осматривает то, что осталось от его роты.
Все не так плохо, как ему могло показаться. Из семидесяти восьми человек под началом Малдера одиннадцать мертвы, шестнадцать ранены достаточно тяжело и не могут дальше сражаться и у двадцати одного человека менее серьезные повреждения – от легких ранений по касательной до простреленных рук или ног. Полевые врачи уже помогают некоторым пострадавшим.
- Пусть они сделают подсчет, - говорит Малдер Скалли, - и выяснят, сколько патронов осталось у каждого. Возьмите все, что можно, у… - он сглатывает, - у тех, кто больше не может сражаться.
Скалли понимающе кивает; Малдеру нет необходимости пояснять, что им придется обыскивать мертвецов.
К Малдеру подходит полковник Скиннер; его лицо измазано порохом, из-под накренившейся фуражки видна лысина. Он хмуро взирает на подчиненного.