Страница 34 из 49
В Константинополе, должно быть, произошел колоссальный выпуск энергии, исходящей, в частности, от представительниц женского пола. Женщины были рукоположены в сан диаконесс. Именно им было поручено помазание и крещение других взрослых женщин (ведь во время этих обрядов нужно было раздеваться, потому-то и осуществляли их женщины), а завершалась церемония молитвой епископа. В огромном соборе Святой Софии женщинам отводилась отдельная часть, и можно себе представить этих невест Христа, облаченных для богослужения и порой поющих гимны в хоре, состоявшем из одних лишь женщин.
До 390 г. в сан посвящали женщин любого возраста, но позднее – только тех, кому было за 60 (к диаконессам применялось больше ограничительных требований и более суровые наказания, если они оступались){204}. В Константинополе это была священная роль для женщин в менопаузе. Один из районов города даже назвали «Диаконесса»{205}.
Константин начал прибирать к рукам важные для христианства места за пределами стен Константинополя. На месте рождения Христа в Вифлееме теперь стояла церковь, а с холма Голгофы снесли языческий храм Адриана{206}. На оживленном южном побережье Малой Азии, неподалеку от Тарса, уничтожили храм Эгея. Были также разрушены святилища в Агфе и Баальбеке в Ливане, сельскохозяйственном регионе, где сейчас по соседству с остывающими в реке дынями выращивают гашиш и опиум{207}. В Сирии вскоре сломают храм Зевса Апамейского (в Апамее){208}.
Епископ Элии Капитолины (римское название колонии в Иерусалиме, когда его восстановили после разрушения в 70 г.), участник Никейского собора, помогал Константину приступить к выполнению новой, охватывающей всю империю строительной программы. В Иерусалиме стерли с лица земли святилище «мрачное жилище для мертвых идолов, тайник сладострастному демону любви [Афродите]», чтобы отыскать то самое место, где распяли Иисуса Христа. На этом месте возвели грандиозный мартирий, храм Гроба Господня. Пишут, что Константин высказывался по поводу каждой мельчайшей детали, вплоть до убранства потолка. В Антиохии проникнутый оптимизмом Константин заложил храм Золотой Октагон, посвященный homonoia, т. е. согласию. А в Никомедии, чтобы увековечить свою победу над противниками и врагами Господа, он построил церковь Воскресения Господня. Ко времени своей смерти Константин основал церкви в Риме, Остии, Альбано, Неаполе, Капуе, Иерусалиме, Вифлееме, Хевроне, Никомедии, Антиохии, Гелиополе и, разумеется, Константинополе. Идея и идеалы христианства буквально цементом пропитали все вокруг. А в помпезном мавзолее-храме Галерия в Фессалониках Константин велел устроить церковь.
Большинство граждан империи были язычниками. А находили ли они утешение в каком-нибудь монотеистическом поклонении Солнцу, изящному варианту образа Аполлона? Античные боги постоянно меняли свое обличье, так может, эта новая церковь просто укрупнила очередного полубога, сделала его более ярким, даже грозным?
Ответ дает мозаика, которую обнаружили в византийских Фивах и теперь потихоньку, с осторожностью реставрируют в подсобных помещениях Византийского музея в Афинах. Это произведение искусства, принадлежавшее одному из состоятельных представителей римской знати, которая все чаще принимала христианство (к концу IV в. христианство уже перестало быть религией меньшинства из низов), представляет собой великолепный гибрид. Тут же бросается в глаза, что мозаика изображает сцену охоты, вроде той, что так ярко передает мозаика из Лода. По мере того, как мозаичные плитки постепенно перебирали, стало ясно, что на картине также присутствуют два христианских монаха{209}. Так шли процессы уничтожения богов, духов и полубогов, сделанных из дерева и глины, кости бегемота и золота. Или их приспосабливали для других целей. А на их месте на просторах Нового Рима закреплялось религиозное создание нового рода.
Нам, как виду, свойственно жаждать непокоя. Может показаться, что мы – заложники привычек, но еще мы умеем восхищаться чем-то новым и неожиданным.
И нужно задаться вопросом, какие практические соображения двигали этими великими переменами во всей империи? Было ли это все делом рук Константина, работой хладнокровного тактика? Или же в этом была некоторая заслуга его беззаботной матери, подтолкнувшей сына к действиям?
Глава 16. Елена
248–328 гг.
Во всех государственных делах руководился ее волей, а она жила во дворце наподобие блудницы и делала всевозможные мерзости.
Политики тоже люди. Да и история субъективна – и есть курьезная вероятность, что многие миллиарды жизней зависели от капризов одной женщины.
Нельзя забывать, что мать Константина, Елена, во многих отношениях была материальным воплощением проповедей Христа. Начав свой жизненный путь дочерью трактирщика в Вифинии, к востоку от Византия, и завершив его матерью сына от солдата, который все время находился в разъездах и впоследствии бросил ее, когда его, Констанция Хлора, второго после римского императора человека, сделали цезарем, Елена являла собой пример тех самых нищих, немытых парий, которых пробудило учение Иисуса Христа. Она пережила тот хаос, что творился вокруг в 303–311 гг. из-за Великого гонения на христиан, устроенного Диоклетианом и Максимианом. Возможно даже, что обратиться в христианство ей помогла семья, бежавшая от меча императора Диоклетиана.
Более поздняя выдумка, сатирическое сочинение «Антонин Гелиогабал» в составе «Властелинов Рима», написанное с целью изобразить, какую беспорядочную жизнь вел римский император Гелиогабал, правивший с 218 по 222 г., почти наверняка задумана как камень в огород Константина. В ней предполагается, что он – мальчишка, которого мать держала на коротком поводке. В источниках еще более поздних утверждалось, что его мать, прежде – девушка легкого поведения, ужаснулась тем, что сын помышляет о принятии христианства, и настаивала на том, чтобы он обратился в иудаизм. Рассказывают, что в августе 315 г. во время религиозного поединка раввин заколол быка, прошептав ему на ухо: «Иегова», но животное ожило, когда римский епископ Сильвестр I прошептал: «Иисус Христос». На Елену это произвело колоссальное впечатление, и сын ее был волен принять выбранную им веру{211}.
Из местечка, где родилась Елена (Дрепан), расположенного неподалеку от нынешней Яловы на азиатском побережье Мраморного моря (сейчас это – спа-курорт, куда состоятельные стамбульцы очень любят наведываться по выходным), по воде было рукой подать до Византия. Это местечко было одним из форпостов древнего города. Придя к власти, аппарат Константина переименовал этот городок в Еленополь и, разумеется, заботливо обновил его. Дочь императора также назвали в честь его матери Еленой. Однако, если не считать крикливых россказней и биографической халтуры о ее подъеме по социальной лестнице, конкретных фактов о жизни Елены в Восточном Средиземноморье очень мало{212}.
Имеются письменные свидетельства, что в самом Константинополе по замыслу и при некотором авторском участии Елены на Седьмом холме были построены мартирий и монастырь Святых Карпоса и Папилоса, убитых императором Децием в 251 г. Строения располагались у подножия юго-западной стены Ксеролофоса – сегодня это занятый, грязный район, заселенный немногими цыганами, оставшимися в городе после проведения программы по их выселению. К развалинам мартирия можно подобраться только через автомойку и гаражи, но, по-видимому, этот мартирий был одним из множества других, возведенных в память о христианских мучениках на территории, некогда непосредственно прилегавшей к городским стенам.
204
Присутствие женщин в церквях и религиозных учреждениях города достигло максимума, по-видимому, к VII в., хотя ряда традиций в Константинополе упорно придерживались вплоть до XII в.
205
Каррас (2004), с. 272–316.
206
Адриан построил храм Венеры на Голгофе в 135 г. (Евсевий, «Житие Константина», 3.26).
207
Спасибо Зине Сакур за помощь с этим абзацем.
208
Храм Зевса Апамейского в 386 г. разрушил ревностный епископ города (Феодорит, «Церковная история», 5.21).
209
Брэдбери (1994), с. 129–130. Харл (1990), с. 7–27. Эррингтон (1988), с. 309–318. Под редакцией Боумана, Гарнси и Кэмерона (2005), с. 101–102.
210
Более подробно о связи Константина с Гелиогабалом см. у Фоудена (1991), с. 119–131. Перевод на русский по изданию: Властелины Рима: Биографии римских императоров от Адриана до Диоклетиана / Пер. с лат. С. П. Кондратьева под ред. А. И. Доватура; Предисл. Г. М. Бонгард-Левина; Послесл. М. Л. Гаспарова; Коммент. О. Д. Никитинского, А. И. Любжина. – М.: Наука, 1992. Переиздание: СПб.: Алетейя, 2001. 384 с. (Античная библиотека. Античная история) (прим. пер.).
211
Иоанн Зонара XIII.2.34–5; BHG 365 (5–6, Opitz); «Временник Георгия монаха» (XI, I, ii, с. 491, 17–491, 7).
212
Спасибо за подсказку Найджелу Спайви.