Листопад

Глеб поднял на меня глаза и благодарно улыбнулся. Я ответила ему тем же.

- К тому же, думаю, тебе следует начать налаживать личную жизнь.

- Никто не сможет заменить Юлю, - немного резко ответил Глеб.

Я мягко прикоснулась к его плечу.

- Так не стоит искать ей замену, - проговорила я. – Я больше чем уверена, что ты живешь по одному плану «дом-работа-дочь». Развейся, найди себе друзей, ты ведь в прошлом был общительным парнем. Глеб, ты человек, а каждому человеку нужны друзья.

Брат замедлился, его лицо выражало сомнение.

- Но как же Мира?

- Опять двадцать пять, - разозлилась я. – Ну а я на что? Мирослава моя племянница, пусть и двоюродная, и мне не составит труда проводить с ней некоторое время.

Подумав, Глеб согласно кивнул и улыбнулся с благодарностью.

- Ты изменилась, - проговорил он.

Я приподняла бровь:

- Правда?

Глеб продолжил:

- Ты стала стервозней.

- Ну, спасибо, - растерялась я.

- В хорошем смысле, - добавил он с улыбкой. – Теперь ты сильнее духом.

Я неопределенно хмыкнула.

Зазвонил телефон. Черт, я сегодня нарасхват.

- Слушаю.

- Аня, это я, - я узнала голос бабушки: только на этот раз он был какой-то подавленный. Впрочем, о чем я говорю – у неё родной брат умер. - Не буду временить, скажу прямо: мне кажется, что Романа убили.

Я аж споткнулась от удивления и стукнулась об лед. Руку пронзила резкая боль, и я с трудом подавила вскрик. Глеб склонился надо мной и протянул руку. Я приняла её здоровой левой рукой, кое-как держа телефон правой, в которой, как я чувствовала, я сломала палец. Главное, не подавать виду – он скоро заживет.

Снова раздался смех Миры, и Глеб обернулся, со счастливой улыбкой наблюдая за дочерью. Это дало мне время вправить палец, и я почти чувствовала, как пульсирующая боль утихает. Через некоторое время я смогла говорить спокойным голосом:

- Бабуль, почему ты в этом так уверена?

Татьяна вздохнула:

- Тут все сложно. В последнее время Рома чувствовал себя превосходно, и я не могу поверить, чтобы он вдруг резко слег. И он намекал пару раз о своей скорой смерти… Только я приняла это за причуды старика.

- Не знаю… - протянула я. – Бабуль, может, ты преувеличиваешь? Как-никак он был твоим братом…

- Аня, у меня чувство возникло, что я права, - проговорила Татьяна. Её ощущениям, конечно же, можно доверять – ведь это бабушкин дар, обостренное шестое чувство.

Внезапно передо мной выросла Соня и многозначительно глянула на телефон.

- Бабуль, подожди секунду, - проговорила я и, опустив телефон к шее, спросила девушку: - Что?

Соня слегка насмешливо улыбнулась и протянула руку к телефону. Я, не мешкая, дала его.

- Добрый день, Татьяна Егоровна, - вежливым голосом начала Соня, не отрывая от меня взгляда. – Я Соня Снегирева, ясновидящая под опекой вашей внучки, Роман Егорович должен был вам рассказать. – Что-то послушав, шатенка продолжила: - Вы совершенно правы. Пожалуйста, расскажите мне немного о своем брате, чтобы я смогла сфокусироваться только на его жизни… и смерти.

Ясновидящая не закрывала глаз. Она все так же смотрела на меня, только теперь её карие глаза были как стеклянные. Соня не обращала внимания на другие звуки. Через одну или две минуты она растерянно моргнула и покачнулась, но не упала. Она встревожено прищурилась и прошептала едва слышно:

- Боже мой…

Ранним вечером я снова встречалась с Габриэлем. На этот раз я просто просила его прогуляться. Хотелось поговорить с вампиром.

Нельзя не отметить, что прохожие обращали на нас очень много лишнего внимания. Хотя чего еще ожидать – мы были колоритной парой. Высокий, с длинными черными волосами, несколько высокомерной походкой и в черном пыльнике, Габриэль сам по себе заставлял прохожих оборачиваться себе вслед. А тут еще я со своим огненно-рыжим цветом волос, бледной, молочной кожей и в ярко-красном осеннем пальто.

Еще вначале Габриэль неуверенно прикоснулся к моей руке, молча спрашивая меня о разрешении. В ответ я улыбнулась и без сомнения переплела свои пальцы с его. Видели бы вы, какая радостная, почти мальчишеская улыбка появилась на его лице… Никогда бы не подумала, что когда-нибудь смогу так действовать на вампира – на Первейшего вампира.

- Расскажи мне о себе, - попросила я.

- Что именно, малышка?

Я уже привыкла, что он называет меня так. Возможно, я бы разозлилась из-за этого прозвища, если бы не тон, каким вампир произносил его. Нежный, чуть мурлыкающий.

- Я совсем ничего не знаю о тебе, - пожала плечами я. – Каждая банальность важна. Вот, к примеру, какой твой любимый цвет?

- Черный. Он помогает скрыться в ночи.

- Любимая музыка?

- Я сторонник классики. Моцарт, Бах, Бетховен.

- Любимый писатель?

- Хэмингуэй.

- Любимый фильм?

- Не смотрю.

- Как не смотришь? – возмутилась я. - Есть же много шедевров кино!

Я была невероятно оскорблена тем, что Габриэль последние двадцать-тридцать лет, как он признался, не смотрел фильмы.

Забежав в магазин, я накупила всякой съедобной ерунды, с которой приятно смотреть фильмы. Габриэль все это время был рядом, явно не понимая, чего я так всполошилась.

Мы вернулись ко мне домой. Я включила ноутбук и поставила чайник. За всем этим вампир наблюдал с удивительным спокойствием.

Поставив ноутбук на кофейный столик в гостиной, я велела Габриэлю сесть на диван. Прикрыв окна шторами, я залезла в интернет и задумалась. Какой фильм включить? «Дракула»? Ха-ха. «Титаник»? В голове возникла картинка: в конце фильма Габриэль начинает рыдать. Я едва сдержалась от смеха. Или, может, какой-нибудь романтический фильм, типа «Красотки» с Робертс? Ну нет, это уже издевательство.

В конце концов я включила «Трою».

Усевшись рядом, я открыла пачку чипсов и протянула их вампиру. Сомнение отразилось на лице.

- Малышка, я привык к более… изысканным блюдам.

- Ты попробуй, - велела я. Уж не знаю, что на меня нашло.

Очень медленно вампир исполнил мой приказ. Изумление на его лице выглядело очень забавно.

- Довольно вкусно для вредной пищи, - наконец произнес он.

Я усмехнулась.

- Все самое вредное всегда вкуснее.

Габриэль посмотрел на меня, но ничего не сказал. Хотя уверена, было что говорить.

В середине фильма Габриэль воспользовался ситуацией и обнял меня. Я прижалась к нему как можно крепче. Он посчитал это за приглашение и, мягко приподняв подбородок, нежно поцеловал меня. Впрочем, я не противилась.

Габриэль запустил руку в мои волосы, погладил шею.

И резко отстранился. Он вскочил с дивана и вышел из комнаты. Я недоуменно последовала за ним.

Вампир был в ванной. Он стоял, ухватившись за края раковины.

- Что случилось, Гейб? – тихо спросила я, чувствуя неловкость.

Габриэль встретился со мной глазами в зеркале.

- Это не твоя вина. Просто я давно не питался… а сексуальное возбуждение усиливает голод, даже у меня.

Значит, у меня в квартире голодный четырехтысячелетний вампир? О, всего-то.

Я глубоко вздохнула и предложила то, что еще полгода назад ни за что не предложила:

- Выпей моей крови.

Габриэль пораженно уставился на меня:

- Что ты сказала?

Очевидно, я поразила не только себя. А уж дедушка Роман, должно быть, в гробу переворачивается. Ах да, он же еще в морге.

- Повторять не буду, - заявила я, чувствуя смущение.

Габриэль повернулся и протянул ко мне руки. Я подошла к нему медленно и осторожно. Вампир прижал меня к себе.

- А моя кровь не опасна? – вдруг напряглась я. Мало ли, какие еще гены даровал мне папочка.

- Однажды Бальтазар вылечил меня от серьезных ран всего несколькими глотками крови, - шепнул Габриэль, обдавая макушку теплым дыханием. Начав со щек, он медленными поцелуями продвигался к шее. – Я не причиню тебе боль.

Я глубоко вздохнула и прижалась к Габриэлю.

- Я тебе верю, - тихо произнесла я, и вампир вонзил в мою шею клыки.