ГРАФОМАН

Я пью горячий сладкий чай с лимоном, как я люблю. Сижу в темноте. Не хочется свет зажигать. А потом залезаю под теплый душ. Сразу становится хорошо. Я согреваюсь. И меня клонит в сон. Все правильно – ночью нужно спать.

И я понимаю вдруг, что я теперь другой. Совсем другой. И тот, кто наблюдает за мной, он подтверждает: да, я другой. Хотя я его не слышу, я все равно ощущаю, как он со мной соглашается. И он жалеет меня. И говорит, что все будет хорошо. Засыпая, я думаю, как он велит. Все будет хорошо. Все уже хорошо. Завтра будет новый день. И я больше не буду бояться себя, нового. Все будет хорошо. Я закрываю глаза и дышу тихо‑тихо.

Стараюсь написать текст вне времени и пространства. Текст, который бы держался только за счет слов, а не за счет сюжета.

Я знаю, что мои тексты никому не интересны. В них нет ничего, что должно нравится читателю. В них нет приглашения в игру и нет имитации смыслов. В них нет попытки отвлечь читателя от жизни.

Не хочу общаться с людьми. Мне не интересно их притворство. Я вынужден писать свои тексты для моральных уродов. У меня никогда не будет других читателей. Пишу для существ, которым не интересен процесс чтения. С большим удовольствием они принимают препараты, чтобы насладиться состоянием своего отупения и превращения в идиотов. Они могут быть только идиотами.

Я перестал узнавать себя в человеке, которого стараюсь описать с максимальной тщательностью. Вдруг оказалось, что описывая себя, я описал незнакомого мне человека. Согласиться с тем, что в герое произведения я описал именно себя, очень страшно.

Мир, в котором я оказался, уже не удивляет меня своей жестокостью. Графомания – единственно возможная форма моего существования. Я понимаю, что уже прожил свою жизнь. Ведь все, что происходит со мной, от меня не зависит.

В следующее мгновение я могу написать что-то гениальное. Поэтому мне не следует отходить от стола. Упущенное мгновение никогда не возвращается.

Я не могу ничего другого. Только складывать слова в графоманские тексты. Из всех возможностей жизни я не смог найти для себя другое занятие.

Мой мозг недостаточно снабжается кровью из-за слабого и беспомощного тела. Свои болезненные легкие я пытаюсь стимулировать по утрам бегом. Без этих неловких тренировок я – ничто.

Я читаю текст странного человека. Знаю, что никогда не смогу привыкнуть к нему.

Время нельзя остановить. И у меня не получается не замечать течение времени. Я пытаюсь удержать его с помощью слов. А как иначе его удержишь? Очень старательно выдумываю себя счастливым человеком. Пока мне это не удается. Я уверен, что самообмана и иллюзий человеку достаточно для ощущения себя счастливым. Я уже прожил свою жизнь. Мое описание своей жизни в прошедшем времени перестало быть ложью. Прожил жизнь глупого и слабого человека, тихого бухгалтера. Не смог осуществить свои мечты. Я не готов поверить, что был вырван из небытия для такой ничтожности.

У меня получается творить только с помощью примитивных, односложных предложений. Я старательно выстраиваю слова друг за другом, но смысл ускользает. Невозможно представить, почему все эти слова оказались рядом друг с другом.

Я стараюсь подобраться к чему-то важному в себе с помощью слов. Я выстраиваю их в цепочки и пытаюсь ловить мысли. Это занятие требует навыка и ловкости.

Нежность, доброта, щедрость. Я хочу, чтобы мой герой был именно таким. Во мне этого нет. Я слабый, трусливый и жадный. Мне нравится быть злым. Теперь мы все такие. Среди нас нет места героям.

Я не могу понять, кто является героем моего произведения. Он оказался странным, непредсказуемым существом. Я понимаю, что не нужен ему. Мои неловкие попытки изобразить его в словах не смогут изменить его. Получается, что я нуждаюсь в нем больше, чем он во мне. В его существовании все просто и понятно, а я не знаю, как мне жить дальше.

Я описываю мир странного человека. Невозможно представить, что мой герой может быть нормальным.

Я не знаю большей радости, чем моя имитация творчества.

Нет ничего ужаснее страха перед словом. Я испытываю этот страх постоянно. Знаю, что именно в словах скрывается самая большая опасность для человека.

Могу только доживать свою судьбу. Я серый и незначительный человек. Я останусь таким навсегда. Мои потуги изобразить из себя писателя могут только смешить умных людей. Мне было очень сложно смириться с ограниченностью своего мозга. Но я смирился.

Мой вариант жизни – среди самых ничтожных. Мне с моими способностями место у мусорного бачка. Важно суметь смириться с предложенной судьбой.

Я стыжусь возникающих мыслей. Мне не следовало воображать себя писателем. Я рожден глупым исполнителем чужой воли. Мои попытки протеста всегда выглядят унизительно для меня.

Никто не воспринимает меня сильным и независимым. Слабость нарисована на моем заискивающем лице. Во мне интересна только моя откровенность. Но кому интересна откровенность жалкости?

Однажды я узнал, что слово может изменить человека. Но мне не удалось найти такие слова. Сказанное мной всегда оказывается неловким и ничтожным.

Очень страшно однажды узнать, что в своем герое я описываю себя. Нет смысла писать тексты для других. Мои слова должны заклинать только мою жизнь.

К чему я пытаюсь придти в результате своих размышлений? Странный, непредсказуемый мир нарисовал я. Разве не было ошибкой поместить в него своего героя? Читателю обязательно покажется, что мне нравится мучить своего героя. Я словно пытаюсь отомстить ему за что-то.

Я не просто расстроен. Мне не нужна предложенная судьба глупого человека, скучного бухгалтера. Все мои попытки писать – лишь желание обмануть судьбу. Я не соглашусь с предложенным миром.

Смог создать только глупого героя. Идиот и социопат стал героем моего произведения. Списанный с себя, он не отличается смелостью и красноречием. Смотря на мир исподлобья из своего угла, он ощущает только разочарование и ненависть к нормальным, которые проходят мимо, не замечая его.

Хочу смириться с предложенной мне судьбой. Мне выпала судьба глупого человека, скучного бухгалтера. Но в моих силах раскрасить красками предложенную мне серую реальность.

Мне не удается отделить себя от персонажа, которого я выдумываю. Странное существо начинает жить в тексте своей жизнью.

Мне необходимо выдумать героя, который стал бы частью реальности. Я не могу быть таким героем. Я выдумал себя странным персонажем. Не нахожу в себе сходства ни с одним из героев мировой литературы.

Я не способен на творчество. Только на описание своих переживаний от жизни. Но переживаний у меня тоже не много.

Старательно пишу тексты, которые никому не интересны. Но мне необходимо рассказать о возможностях отчаяния человека.

Слова ограничивают мысли человека. Слова – это цепи, сковывающие сознание. Но я – ничто без слов. Вся моя сила и величие только в словах.

Занятие, которое я воображаю творчеством бесполезно и бессмысленно. Писать текст, который не интересен даже мне самому – глупость.

Я рад любой реальности, которой удается просочиться в мои тексты. Читатель, я говорю именно с тобой. Это не твое чтение, это – наш разговор. Я могу говорить только о самом важном для меня.

Я смирился со своей неспособностью к творчеству. Но если не творчество, то что – такое же великое? Ведь для меня самое важное в жизни – постигать самого себя и свое место в мире, созданном Богом. Это у меня получается только с помощью творчества. Проблема оказалась в том, что мое творчество не соответствует канонам литературных произведений. Условность литературы не должна мешать процессу самопознания человека.