ГРАФОМАН

Нет, я не спал. Я размышлял.

Жалкое зрелище.

К утру я принял решение. У меня даже не было похмелья, и я весьма плотно позавтракал.

Я не смогу написать роман. Моих умственных способностей оказалось недостаточно для творчества. Что может быть унизительнее судьбы заурядного человека? Только глупец может жаловаться на свою судьбу. Неизмеримо большее число людей действительно несчастны. А я жалуюсь на отсутствие способностей для творчества. Люди борются за возможность выжить, а мне жизнь не мила из-за отсутствия способностей. Смешно. Мне отказано в гениальности. И только. Я не могу творить. И это почти все ограничения на моей судьбе. Слабое тело тоже не награда. Я намерен жить жизнью овоща, отказавшись от стимулирования работы мозга искусственными способами. Только жизнь тела, без лучиков разума. Я проживаю еще не самую худшую судьбу из возможных. У меня нет таланта Шекспира. И это все ограничение на моей судьбе.

В моем творчестве нет смысла: я никогда не стану интересен читателям. Никому не интересны размышления о жизни глупца.

Я объяснил себе истоки своего творчества. Мне необходимо творчество на лжи или на крови. Только воображение не дает необходимого мне эффекта.

Мое творчество – только мошенничество. Я знаю о своей бездарности, но это не избавляет меня от желания проникнуть в мир творчества обманом.

Я очень старательно имитирую талант.

Пока получается плохо. Никто не поддается на мои уловки – со мной просто отказываются иметь дело.

Мои мысли никогда не были оригинальны. Мои заимствования чужих мыслей всегда заметны и очевидны. Мне нравится разоблачать себя неосторожными признаниями.

Зато я смогу рассказать о том, о чем они даже не догадываются. Вообразил, что это может быть кому-то интересно. Ошибся и в этом. Я рожден вором и мошенником. Я краду мысли и слова других людей, я пытаюсь манипулировать их воображением. Честность никогда не была моим заблуждением.

Я не смог научиться быть писателем. Вера в то, что мои старания сделают меня творцом, не оправдалась. Все способности закладываются в человека при рождении. В меня оказалась заложена только слабость и заурядность.

Мои шизоидные мысли никогда не смогут заинтересовать нормального человека.

Мысли шизоида всегда очень хаотичны. Они все пытаются рассказать об одном, но делают это очень разрозненно. Я всегда проигрываю при сравнении себя с умным человеком. Уступаю ему в любой мелочи.

Моя шизоидность перестает быть тихой. Она перестала таиться в глубине моего сознания.

Я не смогу стать писателем. Как мне жить с этим? Буду продолжать жизнь глупого бухгалтера. Буду цепляться за свои иллюзии и фантазии. Ничто, кроме них не сможет удержать меня в жизни.

Однажды я вообразил себя писателем. Мне приходится расплачиваться за это заблуждение уже не один десяток лет. Я чувствую слова. Но овладеть ими мне не удается. Хитрые слова не поддаются на мои уловки.

Мое творчество не интересно людям. Меня оно бы тоже не заинтересовало. Глупо называть творчеством графоманию. Нет смысла писать тексты, которые никто не читает. А написать так, чтобы их было интересно прочитать, я не способен. Мне необходимо засунуть свои разрозненные мысли в законченный сюжет.

Слова – это боль, которая преследует меня. Слова рисуют мое отчаяние. В моей жизни слишком много зависит от слов. Мне страшно от ощущения, что в моей жизни от слов зависит все. Не уверен, что у меня получается разобраться в себе. Я хочу стать писателем. Хотеть что-то иное в моем положении будет ошибкой. Слова нужны только для заклинаний.

Я все понял о себе. Умирая, я признаюсь себе, что мне не удалось стать писателем. Я никогда не получал в жизни того, что хотел. Другие просто проживают предложенную им счастливую жизнь. Для них естественно получать желаемое. Я же всю жизнь провожу в усилиях. Вынужден бегать по утрам для здоровья, которым остальные обладают безо всяких усилий.

Я вынужден старательно комбинировать слова и фразы в течение двадцати лет. Но никто не признает во мне способностей. Другие просто записывают все, что приходит им в голову и становятся популярными писателями. Я рожден без способностей. Вынужден имитировать то, что у других получается естественно. Никто не признает моего поддельного ума. Разве есть смысл продолжать бороться, зная, что уже проиграл? Мне придется делать действия, в которых я не вижу никакого смысла. И при этом изображать увлеченность. Я вынужден проживать жизнь человека, которым никогда не хотел стать. Судьба загнала меня в безвыходное положение.

В тридцать три года я оказался ни на что не способен. В тридцать три года меня считают дураком и говорят об этом в лицо с насмешкой. Меня ругают за опоздание с обеда на работе. Как я смог стать на столько жалким? Никому этого не смогу простить.

Однажды я вообразил, что старательное записывание бессмысленных фраз и есть творчество. У меня нет мыслей и приходится старательно записывать всякий вздор.

Очень старательно пишу бессмысленные и бесполезные тексты. Не могу творить иначе.

19

16 июня, около полудня, чудесная погода, дивная жизнь.

Каждый человек что-то придумывает в свое оправдание.

Я привык завоевывать этот мир. Невозможно нуждаться в том, что само идет в руки.

Невозможное – это не препятствие. Только обстоятельство из-за которого цель становится недостижима. Но из-за недостижимости цель не перестает быть желанной.

Очень страшно начать сомневаться в своем таланте. Мне нравится избавлять свою жизнь от всего, кроме творчества. Я для себя – лишь один из своих персонажей. Только я могу быть героем моего произведения.

Я знаю, что человеку не может быть интересно ничего, кроме него самого. Любой интерес к чему-то вовне – лишь поиск новых проявлений себя.

Я делаю, что могу. Стараюсь изо всех сил. Но для бездарности это не имеет значения. Мне себя не исправить. Нужно смириться. Я не могу быть писателем.

Ни одного достижения. Я проживаю жизнь заурядности. Нет ничего хорошего в знании правды о себе. Героя можно вытащить только из себя. Мне не повезло с собой. Я цепляюсь за себя, как за свою единственную опору. Я себя никому не отдам. Мне без писания не выжить. Глупо писать по другой причине. Может, стоит кому-то об этом рассказать?

Я не уверен, что изображаю именно себя. Только в творчестве я могу вообразить себя лучше других. А для меня это важно.

Неужели подсознательно я боюсь покинуть свое убежище и выйти в большой мир? Неужели боюсь вновь испытать боль и разочарование? Похоже, что так. Но нельзя же вечно сидеть в своей квартире, отгородившись от мира закрытой дверью?

Раньше, начиная дневник, я думал, что привожу мысли в порядок, что так мне будет легче разобраться в самом себе. Верно, дневник действительно помогал мне в этом. Потом я воспринимал дневник как собеседника. Это тоже было верно, но лишь наполовину. Сейчас я понял еще кое-что, изменившее мое отношение к дневнику. Теперь я знаю, что дневник мой друг. Да, каждому из нас нужны друзья. Такие, которые выслушают не перебивая, внимательно и строго. Мне не с кем поговорить. Изливая душу другу, ты чувствуешь себя лучше. Выговорившись, ты ощущаешь облегчение и успокаиваешься. Ведь ты делишься с ним проблемами, перекладываешь часть груза на чужие плечи и, конечно, испытываешь облегчение. Такого друга, с которым я мог бы поделиться своей ношей, у меня не было. И им стал дневник.

Выплескивая размышления на чистый лист бумаги, делясь с ним горестями и печалями, доверяя ему сокровенные мысли, я опять же успокаиваюсь. Кажется, это один из приемов психотерапии, не так ли?