Солнце и Снег

Вечер друзья встречали в большой трехкомнатной квартире на северной окраине города. Эту квартиру одна ушлая фирма не могла продать целую неделю, пока Саламандра не купила ее в подарок Печкину и Генералу. Вся сделка заняла сорок минут.

Вы спросите, откуда у Саламандры взялись деньги? Мы не можем ничего ответить на столь щекотливый вопрос. Но нам известно, что во время захвата бандитов в Сандунах милиция нашла все, кроме какой-либо значительной суммы денег. Были там и оружие, и наркотики, разные фальшивые документы, но деньги – хрустящие прямоугольные бумажки – куда-то пропали. И никто не смог их найти.

Компания сидела, выпивала, и смотрела новости по телевизору. На экране диктор рассказывал о похищении лейтенанта Васичкина, говорил о нем, как о прекрасном человеке, грамотном офицере, беззаветно преданном своей Родине. Соратники Васичкина клялись, что любой ценой найдут лейтенанта, и призывали всех граждан помочь им в этом деле. Крупным планом показывали портрет Васичкина – славное мальчишеское лицо. Телезрители плакали у своих телеэкранов…

… Лейтенант Васичкин лежал в широкой постели Маши Снежиной. Маша ходила ногами по его крепкой спине, нажимала на мышцы и суставы, пяточками надавливала на очень чувствительные точки основания спины. Васичкину это нравилось. Они занимались любовью уже третий день, и никто не думал о работе. Телефон Маша отключила еще в первый день, по радио они слушали только музыкальную программу, а телевизор и не включали. Маша села Васичкину на спину и начала тайский массаж. Васичкин довольно заурчал и заулыбался…

А теперь вернемся к компании несчастных ушуистов, потерявших своего учителя. Они вновь собрались, на этот раз на квартире Игоря Синицина. Николай Николаевич обратился с речью.

– Ситуация критическая. Под угрозой само существование школы. Три дня поисков не увенчались успехом. Но мы тем и отличаемся от обычных людей, что имеем нечто большее, чем набор информации. У нас есть Путь! Дао всесильно. Кто может этим пользоваться, тот непобедим. – с этими словами Николай Николаевич потушил свет и возжег курительные свечи. Комнату стал заполнять сладкий дымок. – Мы не закончили поиски. Внешние усилия оказались тщетны, но наша сила – не вовне! Мы сильны внутренней энергией! – вещал он.

Синицин сидел и слушал с постным лицом. Он бы предпочел потратить время на тренировки, либо на поиски исчезнувшего сэнсэя. Синицин скучал.

Алексей Кузяев, напротив, с большим интересом исследовал пульт нового японского телевизора. Такую технику он держал в руках впервые.

Сергей Лунин пытался врубиться в речь Николая Николаевича, но смысл ее становился все менее и менее ясен. Белкин продолжал развивать мысли о карме, астральных воинах, подвиге духа.

Алексей увлекся пультом телевизора и нечаянно нажал кнопку включения.

От такой наглости Белкин запнулся на полуслове, разъяренно посмотрел на Алексея, затем на экран.

Из телевизора на него загадочно и спокойно смотрел учитель Шен. Все замерли. На экране еще несколько секунд держалось лицо учителя, затем выступил Генерал с уже знакомой нам речью.

Белкин широко перекрестил грудь.

– Намерение творит чудеса! -возвестил он.

– Учитель подал нам знак! – сообщил Андрей Михайлович. – Теперь найти его будет легче.

– Мастер занимается улучшением кармы нашего города, он наводит порядок в месте будущих тренировок – высказался Белкин.

– Да, Учитель дважды влиял своим биополем на борьбу добра и зла, причем делал это неявно, оставаясь на заднем плане, – задумчиво молвил Александр Фионин.

– Учитель, несомненно, Аватара – в нем переродился один из великих святых! – убежденно заявил Андрей Михайлович.

Алексей Кузяев молчал. Он жалел, что не встретился с учителем в аэропорте и ресторане. Ему очень хотелось на себе испытать таинственную силу великого учителя Востока. Алексей подумал и сказал:

– Учитель сам найдет нас. Чтобы ему помочь, надо обозначить себя – делать ушу в людных местах, носить повязки с иероглифами.

– Это типичное решение обыкновенного человека, – Белкин с превосходством посмотрел на Кузяева, – обозначать себя надо на астральном уровне! Идем на улицу. Будем камлать! – принял решение он.

Через десять минут по улице в направлении к Бибиревскому лесопарку двигалась группа камлающих. Николай Николаевич важно шел впереди. Его пальто было надето прямо на тренировочный костюм для занятий ушу. Голову опоясывала лента с иероглифами. Сергей Лунин с Кузяевым несли зажженные курительные свечи, Андрей Михайлович ритмично бил в маленький барабан, Фионин дудел на сиплой флейте. Еще несколько учеников хлопали в ладоши и приставали к встречным девушкам.

Компания углубилась в лесопарк, где как раз гуляли Гном с Саламандрой.

Хипов было трудно узнать. Вымытый и слегка подстриженный Гном был одет в приличные брюки и куртку, на Саламандре было элегантное длинное пальто. Увидев интересную кампанию, Саламандра уговорила Гнома присоединиться. Добрый Фионин кивком головы выразил согласие. Камлание входило в хорошую энергетическую струю. Почти все уже разулись и шли босиком, кружась в суфийском танце. Лесопарк остался позади, компания пересекла кольцевую дорогу и углубилась в лес. Смеркалось. Саламандра тоже разулась, но быстро замерзла. Кто-то дал ей погреться в большой пуховой куртке.

Барабан бил все сильней, флейта сипела, поддерживая неистово быструю мелодию. Народ бросился собирать ветки, и через десять минут на снегу горел высокий и яркий костер. Языки пламени взметались к багровому вечернему небу, тщетно пытаясь согреть замерзший зимний лес. Трещали и шипели сырые ветки, толстые головни лопались, засыпая искрами небольшую поляну.

Столб дыма поднимался вертикально вверх, народ очумело плясал вокруг костра. Когда скопилось достаточно углей, Белкин значительно посмотрел на Синицина.

– Пора! – быстро скомандовал тот.

Фионин и Лунин двумя корягами быстро разгребли костер. На снегу алела дорожка из раскаленных углей. В синей темноте леса эта дорожка светилась фантастически ярко, дым и пар с шипением поднимались в мерцающем жаре.

Первой по углям пробежала юркая Саламандра, затем важно прошествовал Белкин, пронесся Синицын, разбрасывая угли ногами. Стараясь не упустить ни одной калории тепла, прокрался Фионин, прошли все, протащили даже упирающегося Гнома.

Угли уже не горели ярким пламенем, еле мерцая во тьме.

– А теперь, – заорал Алексей Михайлович, – будем звать Учителя!

– У-чи-тель Шен, У-чи-тель Шен! – громко закричал Синицин.

– У-чи-тель Шен! – подхватил народ.

Лес встрепенулся, какая-то птица с шумом свалилась с дерева, и, хлопая крыльями, с криком улетела прочь.

– Всем молчать! – скомандовал насторожившийся Николай Николаевич.