Страница 9 из 10
Тот, одуревший, от кислого запаха, от жары, от горячего разговора, а в основном от близких женских прелестей в двойном экземпляре, потерял дар речи.
– Угробила ты и этого, подруга, – шутя погрозила, женщина в ситцевом платье,– Немой-то, как он домой поедет? А еще и машину разгружать.
– Здесь твоя заслуга,– рассмеялась Нинка, – он со мной, хоть чего-то, но мямлил. А ты появилась, язык проглотил
20
Сергей, чувствуя, как наливается багровой краской лицо, развернулся и пошел к машине.
– Куда служивый, а яблоки? – звонко засмеялись сзади.
– Куда- куда, – напряг он оставшееся самообладание, – разгружаться.
– Давай в подол высыпай, – Нинка, подхватила край платья, слегка приподнимая.
– Он в таком состоянии в твой подол промажет, – сказала бригадирша, – так что не маши.
– К транспортеру подъезжай, немощный. Обед закончился, а ты еще, не на транспортер, не в подол Нинке, ничего не высыпал, – сказала она Сергею.
На подъемник он попал со второго раза, хотя с машиной обращаться он умел. Выйдя из машины, закуривая, заметил, что трясутся руки, и его самого потряхивает непонятная дрожь.– Ну, бабы. Даже с армейских харчей, тонус на полдень рвется. Тут бы не переволноваться, а то импотентом станешь, и вместо полдня, вечно на полшестого будешь кивать, – нервно затягиваясь, думал он, – одна, краше другой. Не, надо уезжать. Импотентом не станешь, так слюной захлебнешься.
Девушка появилась сбоку от него, держа руки за спиной.
– Мечтаешь? – засияла она улыбкой.
– Жду, – буркнул Сергей.
–Меня наверное? Машина-то давно пустая.
Он заглянул в кузов, и снова побагровел, в кузове было пусто.
–На, вот, лекарство тебе, для успокоения,– протянула она ему, литровую банку с вином.
– Я не могу, я за рулем? – сделал испуганные глаза Сергей.
– И спишь с ним?
–С кем?– не понял он, – я один сплю.
–Бедненький, одичал совсем. Вино, такое красное, как ты сейчас. Вот с баночки пригубишь, может и краска сойдет, – засмеялась девушка, отдавая ему вино…
Машины, ревя моторами, покинули школьный двор. Их ждали полевые станы, бункера комбайнов, золотистое, обласканное солнцем зерно. Столовая, в углу двора, осталась единственным обитаемым местом.
На траве, на большом брезентовом тенте, блаженствовал рядовой Симонов. Он готовился к докладу замполиту, о выполнение поставленной задачи, а именно: расширить и углубить, к обеду, погреб под продукты. Чем усердно занимались сейчас, снятые с кухонного наряда, приданные Витьке, два солдата срочной службы. Ему пришлось применить весь свой талант убеждения, чтобы заполучить их в помощь. Крепко раскинув мозгами, он целых полчаса втирал в Васькины уши, что ездить вдвоем за продуктами, дело совсем глупое. Они же оба водители, а подпись на накладных, ставит старшина. И возить ему Витьке, его ради подписи, не жирно ли «унтеру» будет? А держать на кухне трех поваров, когда все водители, обедают на полевых станах? Это сплошная бесхозяйственность и расточительство, особенно, когда приказано улучшить погреб. Благодаря его неоспоримым выводам, и твердой убежденности в своей правоте, «газон» под управлением старшины, благополучно убыл за продуктами, Углубление и расширение погреба силами двух поваров, было близко к завершению, а он, на брезенте, пожинал плоды своего организаторского таланта.
Солнце нещадно палило. Он, ползком перетянул тент, в тень зарослей шелковицы. Здесь было попрохладнее, и его вскоре настиг, крепкий трудовой сон.
Замполит, побывав в правление колхоза, разведав политическую обстановку, и напомнив колхозникам, о неустанной заботе партии, о благородной роли армии в деле защиты и помощи народу, шел вдоль школьного забора в направление столовой, следуя своей привычке, появляться везде внезапно. Ему это удалось. Со дна погреба он замечен не был. Витька, сладко похрапывая во сне, совсем потерял бдительность.
– А рядовой Симонов, где? – остановился майор, на краю ямы, – почему повара яму роют?
Где этот тунеядец?
21
– В туалет пошел, – сработала солдатская смекалка у землекопов, – до обеда еще далеко, вот и решили, досрочно закончить с погребом, товарищ майор.
– Это, как я ушел, он так и сидит в туалете? – задал наводящий вопрос замполит.
–Нет, он минут, как пять ушел,– не поддались на провокацию снизу.
–Хорошо, подожду, пока он там опростается,– решил майор, – А вы быстро на кухню, и чтоб я вас с лопатой больше не видел.
Солдаты, побросав в яме лопаты, кинулись выполнять приказание.
Майор закурив, присел на ящик, в намерении дождаться рядового Симонова.
Минут через пятнадцать ожидания, к столовой на приличной скорости, подымая клубы пыли, подлетел
«газон». Из кабины выскочил, как черт из табакерки, старшина и так заорал, – Выгружай, что даже сидевший в отдаление замполит, непроизвольно вздрогнул.
Быстро щеглы, быстро, – продолжал надрываться старшина.
Офицер нехотя поднялся, и пошел на голос.
– Ты чего, так разорался?– спросил он у Василия.
–Тут скоро завоешь, товарищ майор. Целый день в мыле, курнуть и то некогда,– пожаловался тот.
– А Симонов, помощник твой, где? – прищурил глаз замполит.
– Как где? Вон он идет,– показал старшина рукой, за спину замполита.
Витька, разбуженный криком старшины, мгновенно оценил обстановку, и в положении «лежа» добрался по-пластунски к погребу, где с ямы прихватил орудие труда. Теперь он шел, со стороны погреба, держа лопату на плече, вытирая при этом, пот со лба.
– И где это мы, товарищ рядовой, позвольте поинтересоваться, были? – с иронией спросил майор.
– Ни фига себе вопросы, товарищ майор. Сами же приказали «углубить и расширить», а теперь спрашиваете.
Там и был. Сначала углубил, а потом расширил. Вот только закончил, иду, чтоб доложить. Работенка, скажу я вам, врагу не пожелаешь.
– Витька, воткнул лопату в землю, и тяжко вздохнув, со стоном разогнул спину, снова вытерев пот.
– Я был там, но тебя не видел, – показательное выступление Витьки, не убедило замполита.
За спиной майора, один из солдат присел на корточки, давая подсказку Витьке.
– Так я в это время в сортир ходил. От шелковицы все пучит и пучит,– вмиг сообразил Витька.
– За столько времени, что ты там был, уже самому можно на дерьмо изойти,– сказал майор.
– А куда денешься? Ягод вокруг море, все надо успеть попробовать. Больше вряд ли сюда попадешь,– не сдавался Витька.
– Знаю я, от чего тебя пучит, – видя бесполезность доводов, решил замполит,– продолжайте работать.
– Нашел, на кого батон крошить, – посмотрел вслед уходящему офицеру, Витька.
Сергей, отъехав от завода, свернул на обочину и заглушил мотор.
– Не целина, а вредное производство, вот и вино вместо молока выдают, – вздохнул он, посмотрев на сиденье, где призывно маня, лежала подаренная банка.
– Нинка, мировая девка. Сначала душу разбередила, чуть до инфаркта не довела, а потом лекарство выдала,
– думал он, вызывая в памяти недавние женские образы. Мысли уводили его дальше, показывая его смелым и решительным, каким он будет в следующий раз, как лихо он будет отвечать на женские колкости. Он даже зажмурился от откровенных и радужных видений, нарисованных его сознанием.
22
– К пацанам, на пару минут заскочить, что ли? От трассы километра не будет, никто и слова не скажет. Так и сделаю, – решил он, снова взглянув на манившую к себе банку.
Витька, после обильного обеда, из блюд не озвученных в меню, но положенных человеку, приближенному к кухне, лежал на облюбованном месте, в тени шелковицы. Над ним с просящим выражением лица, стоял старшина.
– Вить, а Вить, дров бы надо привести, – канючил Василий.
– Дрова надо, – открыв один глаз, согласился «отдыхающий,– ладно, уговорил, можешь машину взять.
Васька, в сердцах плюнув, себе на сапоги, чертыхнулся и пошел к «Газону», кляня себя, за подарок в лице рядового Симонова, который он сам, презентовал себе. И нести ему этот «тяжкий крест» теперь до конца сборов.