Страница 144 из 146
— Или общий ребенок не тема для разговора? — в сердце будто медленно, миллиметр за миллиметром, всаживали кол. Я задыхалась от боли, что ломила грудную клетку. Логан рассказал ему. Но только никакого ребенка нет. Уже нет. Грудь начала часто-часто вздыматься, еще чуть-чуть и я готова была разрыдаться. Выброситься на ходу из машины. Разбить головой лобовое стекло. Но только не чувствовать этой дикой, будоражащей кровь, боли в душе. Я ничего не могла поделать. Я думала о ребенке, о том злополучном дне. Нельзя было смириться, простить, принять эту чудовищную действительность. — Алисия! — рявкнул так, что я дернулась, снова потупив взгляд. — Черт возьми, что творится в твоей голове? — к горлу подкатил ком. Мне хотелось закричать в ответ и попросить его остановить машину, но я молча буравила взглядом собственные коленки. Тормоза резко завизжали. И, не успей я схватиться за сиденье здоровой рукой, ударилась бы головой о лобовое стекло. Это частично привело меня в чувство. Широко распахнув глаза, непонимающе уставилась в сторону наглеца. Машина съехала на обочину и затормозила. Рик вышел на улицу, громко хлопнув дверью. В салон ворвался холодный воздух и я закашлялась. Если бы я не была виновата в гибели ребенка, то уже бы выскочила вслед за Риком и крепко-крепко его обняла. Но чувство вины останавливало меня. Я видела его переживания. Иначе зачем ему было за мной приезжать? Зачем было начинать разговор, останавливать машину и выходить из нее, пряча собственные чувства? В салоне было тихо, можно было услышать, как сердце в груди отбивает бешеный ритм. Мне неоткуда было взять решимости выйти на улицу к Рику, между нами будто образовалась огромная пропасть. Я не знала, как признаться в том, что меня гложет. Я элементарно боялась. Боялась осуждения и пренебрежения. И Рик был прав, я думала о собственных чувствах, но что будет испытывать он, когда узнает всю правду — не думала. Робко коснувшись ручки, я со свистом выдохнула и раскрыла дверь. Зачем оттягивать неизбежное? Мысленно я сто раз прокручивала в голове эти слова. Так не пришло ли время произнести их вслух? Холодный воздух отрезвлял. Поежившись от холода, я запахнула сильнее халат и подошла к нему. Он стоял, прислонившись спиной к машине, и смотрел, как я приближаюсь. Верно, откуда взяться той решимости, когда он вот так на меня смотрел? Боль, гнев, обида, нежность, злость — все смешалось в одном взгляде. Я схватилась здоровой рукой за больную, чтобы привести себя в чувство. — Ты замерзнешь, — сухо заметил он. — Если не думаешь о себе, то подумай хотя бы о ребенке. Ребенок... — Нет никакого ребенка, Рик, — я обняла себя за плечи, будто защищаясь от колючего взгляда. — Уже нет, — добавила я тихо. На лице Рика эмоции сменялись одна за другой: неверие, непонимание, негодование. — Авария... Я не справилась с управлением. Ребенка не удалось спасти, — ветер развевал волосы, они неприятно хлестали по щекам. — Многое бы отдала, чтобы вернуться в тот день и все исправить, но что толку мучить сердце пустыми надеждами? Рик замер, не говоря ни слова. Мне было важно услышать от него хоть что-то, но он молчал. Опустив голову, я смотрела на свои ноги, на землю, куда угодно, лишь бы не видеть этой растерянности на любимом лице. — Я не хотела, чтобы так получилось, но и как жить с этим, не знаю, — говорила я, не решаясь поднять глаза. Мне просто необходимо было ему высказаться. — Я не смогу никогда себе этого простить. Слышишь? Никогда! — голос задрожал, сердце сжалось от боли. — Но самое страшное - я не верю, что в жизни когда-нибудь еще все наладится. Убить незнакомого человека — с этим можно еще как-то смириться, но собственного ребенка? — я покачала головой. — Никогда! Ты зря приехал. У нас больше нет никаких тем для обсуждения. Мы зашли в тупик. Может быть, какое-то время назад все еще могло получиться, но не сейчас. Меня съедает чувство вины, оно разъедает каждый орган, каждую клеточку, отравляет. — шестым чувством, я ощутила на себе его взгляд и осеклась. Мне все еще не хотелось поднимать глаза, полные слез. Хотелось убежать, провалиться под землю или вовсе исчезнуть с ее лица. Наши отношения изначально нельзя было назвать правильными. Все опасности позади, так отчего же не прекратилась вереница неудач? Разве мало выпало на нашу долю несчастий? За несколько последних месяцев я столько раз была на грани жизни и смерти, что уже просто сбилась со счету. Мы все были на грани. Усталость мигом дала о себе знать. Я еще полностью не оправилась от травм, нервы были на пределе. Мне казалось, что в какой-то момент я просто не выдержу и свихнусь. Холодный ветер пронизывал до самых костей. Но я ничего не чувствовала. Ни-че-го. Кроме гнетущей и черной пустоты. Рик достал пачку сигарет и закурил. Краем глаза я наблюдала за ним и впитывала в себя его образ. Я хотела запомнить его таким: отчужденным, замкнутым, чужим и в то же время таким родным и близким. Это с ним я пережила самые тяжелые моменты в своей жизни. Это он подарил мне самые яркие чувства и эмоции. Я не имела никакого права его отталкивать, нельзя направо и налево раскидываться дорогими людьми. Я и так уже много потеряла. Мы потеряли. — Ты не устала во всех грехах винить только себя одну? — выдержав паузу, заговорил наглец. — Не много ли ты на себя берешь? — Рик докурил сигарету и отбросил окурок в сторону, поворачиваясь ко мне лицом. Я задрожала, но совершенно не от холода. Его взгляд... — Когда ты уже, наконец, научишься принимать действительность со всей присущей ей жестокостью? — я отшатнулась в сторону. Я ожидала с его стороны молчания, негодования, обвинений — всего, но не вызова. Он бросал мне вызов. Но я давно уже сошла с дистанции. — А что, если бы на месте ребенка был я? Ты бы тоже чувствовала вину?