Страница 1 из 146
Balmorhea - The Winter Оглядываясь назад, не нужно искать смысла в прожитых днях. Жизнь слишком коротка и бессчетное количество дней может в одночасье превратиться в короткий отрезок времени. Не успеваешь задуматься о том, что смог сделать, а что нет, как все обрывается на самом интересном месте: отменяется долгожданная встреча; примирение с любимым человеком, которому не сказаны важные слова; не опробованы экзотические блюда; любимая группа выпустит новые песни, которые ты уже никогда не услышишь. И в итоге уже ничего нельзя изменить, куда-либо успеть или опоздать, потому что никому еще не удавалось восстать из мира мертвых. Единственное, что живет во мне со дня твоей смерти – это иллюзия, она питает меня твоими образами, такими яркими, как вспышки. В эти моменты мне даже кажется, что ты рядом по-настоящему, и это не плоды воображения обезумевшего от горя мозга. Если понаблюдать за мной со стороны, можно посчитать меня психически нездоровой: я разговариваю с тобой, словно ты жив; не трогаю твои вещи, оставив их лежать на своих местах; не хочу отпускать тебя, хотя умом понимаю, что ничего не изменить. Каждое утро я просыпаюсь в надежде, что тот ужас, который пережила на твоих похоронах – всего лишь страшный сон, что вот-вот откроется дверь, и ты войдешь в нее счастливый и жизнерадостный, бросишь одну из своих язвительных шуточек, которые так меня раздражали и, засмеявшись, исчезнешь в дверях своей комнаты. Как я об этом мечтаю, слышишь?! За все то время, что тебя нет, я столько раз представляла тебя живым, что ты, черт возьми, уже просто обязан был воскреснуть! Обязан! Еще одно мое большое заблуждение. Ты ничего и никому не обязан. Это все я… Я не отпускаю тебя. Засыпаю и просыпаюсь с этой открытой раной в груди, которая с каждым днем потихоньку убивает, высасывает из меня всю силу, всю любовь, оставляя в сердце выжженные руины, обшарпанные стены, непригодные для жилья. Мне так жаль, что я не уберегла тебя, что я так мало проводила с тобой времени. Как мне теперь жить с этой болью? Откуда черпать силы, чтобы дальше мириться с твоей смертью? Не знаешь? Тишина… И я не знаю. Серость. Я уже привыкла вставать в полшестого утра и сидеть на нашей древненькой кухне с чашкой горячего шоколада. Нет, напиток не согревал меня, обожги я хоть весь рот. Для меня все застыло в одной поре. Такое ощущение, что кто-то сверху вместе с вестью о твоей смерти выключил яркие краски. И теперь все вокруг стало безжизненным, тусклым, бледным. Все чаще мне стало казаться, что я нахожусь в аду. У буддистов существует понятие — «круги ада». Они разделяют его на дальний, ближний и ад одиночества. Издревле люди верили, что под тем миром, где обитает все живое, простирается эта чернота – преисподняя. Но только один из кругов этого ада — тот самый ад одиночества — неожиданно возникал в воздушных сферах над горами, полями, лесами. И то, что окружало человека, в мгновение ока могло превратиться для него в бесконечность мук и страданий. Вот именно в такой бесконечности сейчас находилась я. Умом понимала — необходимы перемены в жизни, чтобы попытаться окончательно не лишиться рассудка в связи с твоей смертью. А сердцем – нет. Раньше мне была ненавистна сама мысль о смерти, теперь же... Интересно, ты бы так же переживал мою утрату? Мне бы не хотелось, чтобы тебя разъедало это убогое чувство пустоты, окруженное обрывками светлых воспоминаний. Укутавшись в стеганое одеяло, мелкими шагами подхожу к книжной полке и, не задумываясь, достаю твою любимую книгу. Уже зачитала ее до дыр за последние две недели. Старая обложка, кажется, еще пахнет тобой. Или мне попросту хочется так думать. На четвертой странице отпечаток от кружки с тем самым горячим шоколадом, который ты обожал. Я ненавидела этот напиток раньше. Теперь же пью его каждое утро, кутаюсь в твое одеяло и сижу на подоконнике с этой чертовой книжкой, которую скоро буду знать наизусть. Так не проще, но твой запах успокаивает. Пока он еще окончательно не выветрился, я цепляюсь за каждую возможность побыть с тобой, хотя бы таким глупым способом. Мне не хотелось больше плакать, не было сил, но слезы сами лились по лицу, будто во мне был тонный запас соленой воды. Наверное, и вправду глупо ставить крест на жизни, но я не знала, как выбраться на поверхность. Не знала, какие бы перемены смогли вытолкнуть меня из моего ада. Может быть, ты мне подскажешь? Опять тишина. Чтобы хоть на мгновение забыть о несчастье, я ничего лучше не могу придумать, нежели натянуть джинсы с майкой и снова отправиться на кладбище. Не знаю, как у вас там, в мире мертвых. Видишь ты меня или нет, но… Порой мне снятся сны, что твоя жизнь нисколько не изменилась — все тот же наш дом: и двери и окна; наша любимая кухонька; но только нет меня. И ты тоже страдаешь, ждешь со мной встречи, живешь вполне обычной и нормальной жизнью. Твой мир практически ничем не отличается. Единственное различие — в нем нет живых. Возможно, ты сейчас вместе с погибшими родителями и тебе не так одиноко. И от этой мысли мне только больнее, ведь ты ушел, оставив меня совершенно одну. «Две стороны одной медали», — так я называю твой мир. Я с одной стороны — ты с другой, и мне хочется верить и убеждать себя, что это вещие сны, и что ты по-настоящему сейчас дома, только встретиться мы не можем. Просто не пришло время. Жаль. Но это был всего лишь еще один глупый способ быть ближе к тебе. Сама смерть не казалась мне теперь такой страшной, нет. Умереть не страшно. Страшнее вот так, в один миг потерять любимого человека, который был для тебя идеалом, опорой, примером для подражания, семьей, родственной душой в прямом и переносном смысле. Был всем.