Страница 13 из 14
Дешевое платье
Мое детство было пронизано экономией. Экономили все, экономили и мы. Отчаянная экономия была не просто нормой, а образом жизни. Символом нашей семейной экономии стала поездка «старого и малого» – меня и прабабушки – за дешевой гречкой через весь город.
Мы ехали зимой с пересадками на звенящих трамваях в одну сторону (кондукторши в шапках, валенках и тулупах, с поясницей, замотанной шерстяными платками, в нашу сторону даже не глядели – у нас обеих бесплатный проезд), потом стояли в очереди в магазин на морозе, потом тащили пятикилограммовые мешки на остановку, чтобы повторить путь домой…
Помню себя, маленькую, отчаянно вспотевшую, несмотря на суровый минус, с холщовой сумкой, перекинутой через плечо, бредущую к подъезду сквозь внезапную метель.
Я пишу так, будто мы всей семьей голодали и эта гречка спасла нас в голодный год. Совсем нет. У нас в квартире, на лоджии, всегда стояли огромные мешки с крупами. Их покупали впрок и оптом, ибо так дешевле.
Они стояли на полу, внизу, а наверху, на полочках, жили маринады. Лоджия – это балкон, с которого обычно смотрят на город. Но на нашем балконе был продуктовый склад, и мне кажется, этой еды всей семье уверенно хватило бы на полгода продуктовой блокады.
И мы с прабабушкой поехали тогда за гречкой не потому, что надо, а потому, что дешево. Во мне до сих пор живет эта «память предков»: я до сих пор готова купить что-то, что совершенно мне не нужно, только потому что дешево – акция, скидка, распродажа…
Я это в себе не люблю и отчаянно изживаю. В сезон распродаж я вообще сижу дома. Знаю себя: накуплю ненужной чуши, приволоку домой, дома еще раз посмотрю и удивлюсь: зачем я это купила?
«Оля, моргни, если тебя заставили», – говорю я сама себе. Радость от дешевизны такой покупки улетучится очень быстро, еще на кассе, и останется стойкое недоумение: зачем мне вообще было нужно то странное платье. Ткань такая, лапшичная, облегает отчаянно, это надо либо сильно худеть, либо утром втянуть живот, а выдохнуть вечером, а я так не смогу… Я никогда его не надену, оно будет висеть в шкафу ярким лапшичным укором моей совести, пока я не устану от этой латентной нервотрепки и не сторгуюсь с собой, что вот на это мероприятие в грядущий вторник вполне можно его надеть.
И надену, и мне будет в нем неуютно, и я захочу скорее домой. И я «вспомню», что у меня срочные дела и уеду с мероприятия в самом его разгаре, чтобы дома содрать это платье с себя и больше никогда не надеть.
Я называю это образно «гречка с лоджии», и она всегда со мной.
Я выросла, много раз за жизнь переехала в другие дома и города, но всегда перевозила с собой образный холщовый мешок с десятью килограммами ядрицы экономии.
Кстати, в крупах, которые долго хранятся на лоджиях, заводятся жучки. Иногда муравьи, рыжие, домашние, но чаще жучки. Прабабушка называла их «долгоносики», и я не знаю, они правда так называются или это «в простонародье».
Вы когда-нибудь ели суп с долгоносиками? А я ела. Все детство. Их, жучков, невозможно просеять, потому что их там, в рисе, много, и приходилось варить еду прямо с ними. А куда деваться – не выбрасывать же целый мешок крупы? Ну, подумаешь, жучок там какой-то завелся… Представь, что это специи! Ешь. Пока не доешь – гулять не пойдешь.
Я изживаю в себе эту гречку, но она упрямая, не хочет уходить, прорастает внутри. Это такое удивительное внутреннее противоречие: я и хочу экономить, и ненавижу дешевизну одновременно.
Недавно я перебирала одежду. Я легко дарю или выбрасываю то, что не ношу больше года. Я поняла, что надеваю лишь то, что досталось мне дорого. По сути, я подсознательно избегаю носить дешевые вещи, потому что когда я протягиваю руку за чем-то сильно дешевым, купленным именно по принципу этого критерия, маленькая Олечка внутри меня покорно доедает суп с долгоносиками, и я отдергиваю руку.
Недавно я покупала билеты на самолет. Ночной лоукостер был в два раза дешевле обычного утреннего самолета. Я обрадовалась и купила дешево. Сэкономила. Потом я отвлеклась на другие дела и больше об этом не думала, то есть радовалась я в общей сложности минут пятнадцать.
Спустя пару недель состоялся тот самый ночной перелет. Я приехала в аэропорт заранее. Уставшая. Я хотела спать, уже за полночь – быстрее бы сесть в самолет. Прошла регистрацию, села у нужного выхода, прикорнула, но выход изменили на другой. Я перешла к другому. Там не было мест. Я прислонилась к колонне и ждала посадки. Выход снова изменили. Заболела голова. Объявили, что рейс задерживается на час. По моим расчетам, я должна была в 4 утра уже дома быть. Но нет, в это время я еще буду лететь.
Я нашла себе место, выпила кофе. Заболел желудок. Я вспомнила, что часов пять ничего не ела, и купила еды, стала есть, но от этого мне стало совсем плохо. Организм не хочет есть ночью, протестует. Он хочет спать.
В итоге в 3 часа ночи нас посадили в самолет. Но мы не взлетали, просто стояли. Точнее, сидели на неудобных креслах. Мои колени были вмонтированы во впередистоящее кресло. Час мы просидели заложниками ситуации, а в 4 утра мы только вырулили на взлетку.
Я пришла домой в 8 утра. Я давно не чувствовала себя такой разбитой. Проводила детей в школу и сад, легла на кровать и провалилась в сон. После этого перелета я двое суток не могла войти в свой нормальный режим, каскадом срывались договоренности, переносились встречи.
Я вдруг поняла, что всегда расплачиваюсь за свою экономию, причем плачу многократно больше, чем выгадала. Только не деньгами.
И сэкономленные деньги никогда не компенсируют моего озноба, усталости, кругов под глазами и репутационных потерь. Любую мою дешевую гречку ждут свои долгоносики…
Я сейчас не про то, что все должно быть дорого, и тогда все мы будем счастливы.
Экономия – это компромисс с мирозданием, в котором мы фиксируем внутреннюю установку на невысокую цену жизни. Но ведь, по сути, мы оцениваем не жизнь, а себя.
Мы хотим ехать на праздник, а едем за гречкой. Мы такие Золушки на этапе отделения гречки от долгоносиков, мы очень хотим на бал, но только в сказках существуют феи, которые взмахом волшебной палочки решают все проблемы, обеспечивают каретами и туфельками. А в жизни мы сами себе волшебники, сами себе крестные феи.
Видите тыкву? Вот либо пашите на карету, либо катайтесь на тыкве…
А вся эта дешевизна, громкий демпинг, все эти выкидыши маркетинга – это попытка продать услугу тем, кому она не нужна изначально. Я хочу покупать гречку, когда я голодна. Купила – сварила – поела. Я сыта и счастлива. Мне было вкусно, и не было никаких компромиссов и долгоносиков.
Вообще, это один из секретов счастья: есть, когда голоден, пить, когда жажда, спать, когда устал.
Получать то, что ты хочешь, тогда, когда хочешь, и радостно платить за эти эмоции полную цену – это самый короткий путь к внутренней гармонии.
Я не против маркетинга как науки, имеющей такое крутое практическое применение, но я хочу замечать свой внутренний маркетинг и эффективно работать с ним.
Жизнь – она одна. На ней нельзя экономить…
Долг
Я выбежала за ним из подъезда в одном халате и тапочках… На улице – мороз и колючий снежный дождь. Я оглянулась. Увидела парня в конце двора, загружающего коробки в машину при тусклом свете фонаря. Я побежала к нему по снегу прямо в тапочках.
– Возьмите, возьмите. Это вам! Я просто забыла… Это спасибо, – сказала я и запихнула ему в карман куртки 500 рублей.
– Ой, – смутился он и улыбнулся. – Это же много!
Я тоже считала, что это много, во всяком случае, это все, что у меня было, но никто не берет сдачи, когда дает чаевые…
– Вы же в свое свободное время, ночью, с моими проблемами возитесь… Так что немного. Спасибо вам.
Я кивнула ему и побежала обратно к подъезду, окончательно замерзнув. У меня в тот момент был очень сложный жизненный период во всех смыслах – моральном и материальном. В отношениях с мужем случился кризис, и я сбежала в одиночество. На флагшток своей свободы я водрузила гордость.