Баронесса

Я немного напрягла память, кажется, на вывеске было написано это имя…

— Да, она великолепна.

Барон расплылся в широченной улыбке. Значит, не промахнулась, сказав, что Корнелия чудесно поёт…

— ЛОЖЬ! — внезапно взревел Тевтий, стукнув кулаком по столу. От неожиданности я подпрыгнула на стуле.

— ЛОЖЬ! — Продолжал громыхать Тевтий. — Я лично присутствовал на представлении, и Корнелия Вансбург не смогла выступать в третьем акте, поскольку неудачно подвернула ногу во время перерыва и была вынуждена покинуть оперный зал. Это объявляли в антракте перед третьим актом. И вы, присутствуй на представлении на самом деле, никак не могли бы это не услышать. А знаете, почему вы не услышали это объявление, потрясшее всю публику? Потому что вас там не было и в помине, в это время вы уже замышляли злодеяние и, возможно, встречались со своим сообщником. ИМЯ!!!

Я растерянно смотрела на лицо Тевтия, приобретшее цвет перезрелого помидора. Он на самом деле обвиняет меня в этом? Или это такой специфический юмор начальников управления сыска?

— ИМЯ!

— Ксанелия Веймар, — проблеяла я.

— Издеваетесь? Пытаетесь тянуть время? Что ж… Олий, я намереваюсь побеседовать с баронессой в более располагающей для этого обстановке допросной комнаты. Приготовить сию же минуту! Преступницу взять под усиленный контроль.

Олия тотчас же будто ветром сдуло, а в кабинет протиснулись двое хмурых стражей. Они встали по обе стороны от меня, будто бы я намеревалась замыслить нечто преступное. И на самом деле были правы — намеревалась. Я намеревалась выплюнуть в лицо барона Тевтия все те нелестные выражения, что сейчас крутились у меня в голове, самым безобидным из которых был «ишак сахалийский». Знающие люди говорят, что эти ишаки наделены дурным нравом и совершенно бесполезны в хозяйстве, единственное, для чего они пригодны — вращать круг для перемалывания зерна на мельницах. Барон же, будто прознав мои помыслы, разразился очередной тирадой, порочащей моё честное имя. А уж как он был громогласен! Все мои попытки вставить хоть слово тонули в его напыщенно-возмущенном реве. Настоящий сахалийский ишак, заключила я.

Глава 3

Допросная комната представляла из себя просторное каменное помещение, с единственным стоящим столом и стулом. В стенах были ниши, в которых лежали какие-то предметы, скрытые туманной магической завесой. Мое воображение сразу же нарисовало клещи для вырывания зубов, иглы для вонзания под ноготь и прочие ужасные приспособления. Брр… Барон Тевтий, словно почувствовав мой страх, усмехнулся, уселся на единственный стул и расположил на столе кристалл, активировав его. За спиной барона расположился Олий, а меня поставили перед столом. Чуть позади меня встали небезызвестные стражи.

— Итак, начнём… Рекомендую вам, баронесса, сотрудничать. Иначе вы узнаете содержимое тех самых ниш, на которые вы обратили внимание, войдя сюда. И поверьте мне, вам сразу захочется забыть это как страшный сон. Хотя, скорее всего, вы и сна лишитесь после этого.

— Барон, вы верно меня не так поняли, и в ваши рассуждения закралась какая-то ошибка…

— Молчать!

Удар кулаком по столу.

— Вопросы здесь задаю я, а вы отвечаете. Отвечаете честно, быстро и подробно. Имя вашего подельника!

— Нет никаких подельников.

— Вы действовали в одиночку?

— Я никак не действовала. То есть я конечно производила некие действия, но они никак не связаны с разрушением храма и убийством. Я вообще оказалась там случайно, как я уже говорила.

— Имя вашего подельника!

— Ваша цель?

— Как вам удалось разрушить храм до основания?

— Зачем вам понадобилось убить того человека?

— Почему вы решили рассказать об убийстве? Хотели запутать следствие?

Упрямства барону было не занимать, он повторял одни и те же вопросы раз за разом, не давая мне и слова сказать в своё оправдание. Едва я только начинала рассказывать, как все обстояло на самом деле, так он начинал стучать кулаком и снова выкрикивать «Имя! Как! Зачем!»

Я потеряла счёт времени, в горле пересохло и ужасно хотелось есть. По моим ощущениям, был уже вечер, сесть мне так и не предложили, и ноги меня уже не держали. Ну уж нет, не хватало мне ещё в обморок свалиться в этом кошмарном заведении, потому я не придумала ничего лучше, чем просто сесть на пол. Идея была не очень хорошая, холод камня сразу же впился в моё тело, явно пытаясь согреться об меня, но сил вставать уже не было. Где-то сверху барон, как заведённая, но сломанная механическая игрушка, без конца сыпал одними и теми же вопросами.

— Мы проведём в этой комнате весь поздний вечер и всю ночь, если понадобится. Вы будете здесь находиться до тех пор, пока вы не сознаетесь в своих преступлениях!

Что-что? В преступлениях? Похоже на то, что с каждым часом пребывания здесь злодеяния мои множатся. Я переступала порог управления магического сыска как ценная свидетельница, пострадавшая и чудом уцелевшая, а сейчас сижу на каменном полу, как злодей невиданных масштабов. Я истерически расхохоталась. Тевтий побагровел ещё больше, хотя казалось, больше уже невозможно.

— Поднять её на ноги! Живо!

Два стража шагнули по мне и крепко взяли меня под локоть. Чудесно, я на вас повисну. Я хохотала, будучи не в силах остановиться, и едва расслышала стук в дверь сквозь хохот.

Барон распорядился открыть. В дверь вошёл сухопарый мужчина. Он не имел знаков отличия на своём черном мундире, но все присутствующие, похоже, знали его в лицо, поскольку вытянулись по струнке с его появлением, а барон Тевтий и вовсе соскочил со стула.

— Господин Бошвиль! Не ожидал вас здесь увидеть.

Аааа, так это тот самый знаменитый Жерар Бошвиль, глава магического сыска всего королевства. От изумления моя кратковременная истерика сошла на нет, превратившись в мелкий озноб. Тем временем Жерар неторопливо прошел к столу, игнорируя приветствие барона, коснулся кристалла, пробежался глазами по увиденному и соизволил взглянуть в мою сторону. Лучше бы не смотрел. Меня будто за шиворот встряхнули и поближе поднесли, чтоб рассмотреть. Взгляд светло-карих глаз был колюч и холоден, тонкие губы сомкнулись в презрительной усмешке.

— Господин барон, где ваши манеры? Предложите даме стул.

Олий, не дождавшись разрешения барона, кинулся исполнять приказ. Я облегчённо опустилась на сиденье.

— Господин Бошвиль, чрезвычайно рад видеть вас здесь, — наконец выдавил из себя Тевтий. — Извините, мы вас совершенно не ждали, иначе оказали бы приём, приличествующий особе вашего ранга.

— Разумеется. Но, надеюсь, вы понимаете, что прелесть внеплановой проверки именно в её непредсказуемости? Итак, что вы можете сказать по поводу вчерашнего происшествия, барон?

Жерар Бошвиль неторопливо прогуливался по допросной, постукивая иногда тростью, зажатой рукой в изящных перчатках. Одет он был неброско, но изысканно. Барон, прочистив горло, принялся изливать свои горячечные домыслы. Я обеспокоенно заерзала на стуле, по словам Тевтия я представляла собой крайне опасное и изворотливое существо, подлежащее суровейшему допросу, а после — немедленному уничтожению. Печальный расклад, при котором ни о какой свадьбе и речи быть не может. В глазах предательски защипало.

— Вот значит как, — задумчиво протянул Жерар, — а согласно показаниям, записанным вашим сотрудником ранее, сия особа сама пострадала при разрушении и даже сообщила о трупе. Будь она злоумышленником, стала бы так подставлять себя?

— О, я ещё не понял, в чём именно заключается её замысел, но докопаюсь до сути, будьте уверены! Как мне кажется, она пытается запутать следствие своими показаниями. По ее словам, она даже якобы видела того, кто убил несчастного.

— Вот как? — в глазах Жерара загорелся хищный огонёк неподдельного интереса, напугавший меня гораздо больше, чем холодное выражение глаз.

— Но лично я ни капли не верю… — продолжал разглагольствования барон, уже немного оправившийся от первоначального потрясения, вызванного прибытием главы всего сыска.