Страница 19 из 20
Эти усилия союза по поиску средств, безусловно, помогли «Олл Блэкс» сохранить конкурентоспособную команду, но кажется маловероятным, что в конечном счете именно деньги стали катализатором их успеха. Доходы NZRU были каплей в море по сравнению с почти тремястами миллионами долларов, которые в том же году заработал английский регбийный союз.
Когда речь заходит об аномальных успехах, щедрые траты, как кажется, имеют к ним минимальное отношение.
Теория № 4: Все дело в менеджменте
Четвертая теория в моем списке гласит, что команды-аномалии являются продуктами давних, укоренившихся традиций высоких стандартов работы институтов, или, по-другому, устоявшейся культуры побед. Здесь у нас опять-таки обширный материал для работы – одиннадцать из шестнадцати команд первого эшелона являются представителями некоторых из самых исторически прославленных спортивных династий мира.
«Монреаль Канадиенс» выиграли больше кубков Стэнли, чем любая другая команда НХЛ, и стали предметом невероятной гордости франкоканадцев. В Бразилии есть селесао – так здесь называют национальную футбольную сборную, – известная не только наибольшим числом побед на чемпионатах мира, но и своим статусом светской религии страны. «Барселона», занимающая третье место в истории по числу выигранных чемпионатов европейских стран по футболу, настолько глубоко вплетена в политическую идентичность свободомыслящей провинции Каталония, что слоганом команды, нанесенным на сиденья домашнего стадиона, уже много лет является фраза «Mes que un Club» (Больше, чем клуб). Аналогичное сочетание исторических успехов и пламенного фанатизма можно наблюдать, пусть и в меньшей степени, и среди фанатов «Стилерс», «Янкиз», «Селтикс» и «Коллингвуд Мэгпайс» – четырех команд, выигравших наибольшее число чемпионств в своих видах спорта.
Такого рода серьезность этих институтов проявляется в сотне разных мелочей: начиная с того, что многие дети всю жизнь мечтают однажды сыграть за эти династии, и кончая тем, как работает динамика внутренних отношений в команде, и тем, как игроки относятся к работе. Когда большинство людей говорит о культуре команды, они говорят о ее традициях и привычках. Однако, какой бы важной культура ни казалась, измерить ее довольно проблематично. Мысль, что призраки прошлого – это главные лица, ответственные за восхождение команды к величию, по сути своей является кивком в сторону паранормального. У болельщиков таких команд могут быть более громкие голоса и завышенные ожидания, которые будут ложиться на команду тяжким грузом давления в случае отсутствия побед, но в конечном итоге пошуметь умеют и фанаты команд поскромнее. В спорте, где у игроков очень короткие карьеры, а тренеры сменяют один другого, культурный резонанс команды и размер ее полок с кубками не имеют значения, так как этими «игроками» не закрыть позиции на поле.
В реальности способность команды следовать традиции высоких результатов сводится к чему-то гораздо более прозаическому – качеству менеджмента в этой команде.
Некоторыми руководителями шестнадцати команд первого эшелона люди восторгались по причине их деловой смекалки и компетентности на посту, в их числе: Паулу Машаду де Карвальо, магнат, руководивший бразильским футболом в тот период, когда сборная страны завоевала два подряд кубка мира; владельцы «Янкиз» Дэн Топпинг и Дэл Уэбб, а также генеральный менеджер команды Джордж Вайсс; несколько поколений уважаемой питтсбургской семьи Руни; и Жоан Лапорта, импульсивный и скандальный архитектор барселонской династии 2008–2013 годов. Впрочем, руководители у других команд были далеки от идеала. Коммунистические режимы Венгрии и Кубы шпионили за своими игроками и запрещали им выступать за границей, тогда как руководители «Коллингвуда» и национальной женской сборной США по футболу едва не оборвали победные серии своих команд из-за трений с игроками по поводу зарплат и премиальных. Будет большим преувеличением заключить, что этими командами руководили исключительно хорошо.
Если просвещенные люди в менеджменте команды являются ключом к поддержанию командной культуры, а культура, в свою очередь, является секретом запредельного успеха, то тогда как минимум одна команда должна задавать тон всем остальным в этом вопросе – речь об «Олл Блэкс». Название этой команды не только дважды появляется в списке команд первого эшелона: еще одна реинкарнация «Олл Блэкс» (1961–1969 гг.) вошла в список второго эшелона.
Согласно любым адекватным оценкам, национальная сборная Новой Зеландии по регби является ведущей спортивной династией мира. «Олл Блэкс» выиграли или свели вничью 80 % своих международных тестовых матчей начиная с 1903 года, и это при том, что население Новой Зеландии в 2013 году составляло 4,4 миллиона человек, примерно столько проживает в Большом Детройте. Ее главные конкуренты – сборные Англии, Франции, Австралии, Аргентины и Южной Африки – представляют некоторые страны, чье население превосходит новозеландское в 15 раз.
Новозеландский регбийный союз сумел блестяще освоить некоторые аспекты управления этим видом спорта, особенно это касается развития талантов. В последние годы, как я уже отмечал ранее, он проделал прекрасную работу по части поиска новых источников дохода, чтобы поспеть за темпом регбийных машин из более крупных и богатых стран. Однако не все его решения увеличили шансы сборной на победу.
Один из самых противоречивых своих ходов NZRU совершил в 1990 году, когда его селекционеры сочли, что Бак Шелфорд, с которым сборная не проиграла ни одной игры с того момента, как он стал капитаном, больше не подходит команде. Решение вывести его из состава вызвало такой переполох, что СМИ были вынуждены начать выходить в эфир с актуальными новостями о ситуации по ночам, а страну охватили самые масштабные протестные акции в истории Новой Зеландии – в двух сотнях стихийных митингов, проходивших в разных точках страны, совокупно приняли участие свыше 150 тысяч человек. Разумеется, вскоре команда проиграла сборной Австралии – это случилось спустя меньше месяца. «Олл Блэкс» играли не слишком здорово, как говорил партнер Шелфорда Шон Фитцпатрик, «но едва ли было справедливо винить в этом Бака».
Далее решения NZRU становились только хуже. Год спустя он счел необходимым назначить на чемпионат мира 1991 года не одного, а сразу двух тренеров сборной – и команда выбыла из борьбы в полуфинале. За следующие четыре чемпионата мира руководители команды необъяснимым образом усаживали на скамейку звездного игрока и капитана команды перед очередным поражением в полуфинале, а также запускали (а потом сворачивали) и новомодную систему тренировок, и систему «ротации», которая должна была позволить сыграть каждому игроку сборной. Однажды союз вынудил игроков взять длительную паузу, из-за чего они приехали на турнир плохо подготовленными и растренированными. Несмотря на то что Новая Зеландия была фаворитом четырех из пяти чемпионатов мира, прошедших в период с 1991-го по 2007 гг., своего второго титула ей пришлось прождать долгих двадцать четыре года.
Было бы несправедливо ожидать от руководителей регбийного союза Новой Зеландии исключительно успешных решений. И было бы глупо не брать в расчет прогрессирующее влияние новозеландской регбийной культуры, которая сама по себе может считаться духом в машине. И все же независимо от того, насколько мотивирована команда стандартами, установленными историей, она не раскроет свой потенциал полностью, если ее менеджмент будет постоянно чинить ей препоны. А в случае с «Олл Блэкс» руководство команды зачастую занималось именно этим. Невозможно утверждать, что корни успеха этой команды восходят к возвышенной мудрости тех людей, что ею управляют. Если менеджмент не был той причиной, что вознесла «Олл Блэкс» на вершину, то вероятнее всего он и не является тем эликсиром, который мы ищем.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».