Радуга

Неловко потоптавшись на пороге, бывший муж широко шагнул, протиснулся в комнату и втянул за собой ребенка.

Маленький Саша, в рубашке, такой же помятой, как и у Николая, целеустремленно сосал палец, сладко причмокивая, точно это была самая вкусная конфета, таращил свои голубые глазки на незнакомых людей.

В комнате заманчиво пахло пирогами – это Вика, воспользовавшись наличием свободного времени, решила, как она выразилась, поизвращаться и напечь пирогов со сливами.

Пироги получились так себе, слегка кривобокими и прижаренными, но Саша уплетал неказистую выпечку за обе щеки, запивая сладким компотом, и казалось, находился на верху блаженства.

Вика, занятая кормлением ребенка, изредка отвлекалась, посматривая на беседующих взрослых, причем, на мать – с любовью, а на отчима – с недоверием.

- Все навалилось так сразу – Николай катал хлебный шарик, явно не зная, куда деть собственные руки – Вначале – Наташа, затем – мама.. Я и предположить не мог, что так получится.. Она никогда не говорила, что так сильно ненавидит Наташу.. С тобой она тоже не ладила, но, чтобы такое? Почему, почему она так поступила?

Взгляд Марины на мгновение стал совершенно невыразительным, отсутствующим – она припомнила все годы, проведенные в тени властной и жесткой Екатерины Григорьевны. Впрочем, она никогда открыто не конфликтовала с матерью мужа, может быть поэтому у той и не возникало желания переехать невестку машиной. К тому же, Марина хорошо ухаживала за любимым сыночком, «нянчила» его, стараясь, предугадывая любое желание мужа, зачастую, забывая о собственных надобностях.

- Марина – тревожно оглядываясь на Вику, превратившуюся за недолгое время во вполне взрослую и привлекательную девушку – Я, конечно, очень виноват перед тобой, но – бывший муж нерешительно взял жену за руку – может быть, ты смогла бы простить меня и вернуться? Мне необходима жена, Саше – мать, да и Вике не нужно будет работать, останется больше времени для учебы..

Вика насмешливо хмыкнула – отчим, как видно, решил вспомнить прошлое и подчинить бывшую жену, молчунью и мямлю, своим желаниям..

«Как же – неожиданно зло, подумала девушка – Осчастливил бедную женщину – предложил ей дом, обеспеченную жизнь и полную зависимость от себя. Надеюсь, что мама не поведется на эту лабуду второй раз!»

- Марина – на лице Николая отразилась тревога и некоторое замешательство. Он думал, что бывшая жена, устав от одиночества, мигом согласится на его предложение и все пойдет по-прежнему – у него снова будет ухоженный дом, вкусный обед, чистые рубашки, удобная, покладистая женщина в постели и мать для его сына. Почему-то, он ничуть не сомневался в том, что к Саше, Марина будет относиться, не хуже, чем к собственному ребенку. И, Марина, обязательно должна бросить эту глупую, грязную работу в больнице.

- Ничего подобного – Марина видела его насквозь и в этот раз не собиралась уступать ни на йоту. Бывший муж всегда считал, что она прельстилась сытой и обеспеченной жизнью и поэтому вышла за него замуж. Марина была намного моложе и привлекательней Николая, а девочке нужен был отец. Но, только не в этот раз – Я не стану бросать работу, а Саша прекрасно может ходить в садик, с ним же, ничего не случилось до сих пор. К тому же, дети, посещающие садик, отличаются куда большей общительностью.

Николай несколько мгновений вглядывался в лицо жены, знакомое и незнакомое одновременно, но затем, точно примирившись с чем-то, глубоко вздохнул:

- Как хочешь, Марин, я сделаю все, что ты пожелаешь, только возвращайся домой.

Вика отобрала у Саши пустой стакан и подсунула мальчишке еще один кусок пирога.

Она была рада – ей всегда хотелось иметь младшего братика или сестричку и она знала, что мать немало поплакала из-за того, что не сумела родить второго ребенка.

- Если ты будешь себя хорошо вести – шепнула она прямо в розовое ушко названого братика – Я свожу тебя в парк, покатаю на каруселях и угощу мороженым… Да-да – она подмигнула мальчишке, который заинтересованно посматривал на красивую и высокую девушку. Он явно знал, что такое мороженое - Ах, ты, маленький хитруля – девушка потрепала его по пухлой щечке – Пойдем умываться, а то ты весь липкий.

Она увела Сашу, умыла, а затем тихонько выскользнула из комнаты.

Девушка предположила, что родителям нужно будет побыть одним, хотя бы недолгое время.

**

Двери подъезда отчаянно хлопнули и быстрый топот маленьких, детских ножек нарушил сонную тишину прекрасного весеннего утра.

Умытая дождем майская листва, бодро шелестела на ветру, питая воздух свежестью и ароматом зелени.

Где-то скрипели двери, но все в доме знали, что Литвиновы всегда встают рано, спеша отвезти маленького Сашу в садик, а, Вику – в техникум.

Со времени примирения с мужем прошел почти год. И, вновь была весна, но жизнь Марины изменилась раз и навсегда.

Она так и не оставила свою не престижную работу, продолжая трудиться в больнице на должности, теперь уже, секретаря и Николай, главный инженер крупного завода, перестал стыдиться жены, не настаивая на том, чтобы она сидела дома и вела хозяйство.

Он, вообще, изменился, Николай, став совершенно иным человеком.

Заполучив назад свою жену, вернувшую в дом вкусные обеды и порядок, он теперь редко вспоминал Наташу, ветреную и безголовую бабочку, живущую одним днем.

Маленький Саша благополучно забыл свою настоящую маму и мамой звал Марину, тянул к ней свои, все еще по-детски пухлые ручки и просил почитать сказку на ночь.

Марина и Вика так никогда и не рассказали Николаю о том, как подло поступила с ним Наташа, а настоящий отец маленького Саши, так никогда и не вспомнил о сыне, и не явился предъявлять претензии.

Рыбалки, пиво и прочие увлечения, столь популярные в «настоящей, мужской компании», остались в прошлом, и Марина продолжала хорошеть в уюте и мире, оберегая свое хрупкое счастье.

….- Вика, Вика! – восторженно кричал кудрявый мальчик, наряженный в красивую голубенькую курточку и такие же штанишки – Вика, смотри, радуга!

Из подъезда, вслед за маленьким братиком, выскочила Вика, приятно пахнущая хорошими, дорогими духами и, цепко ухватила Сашу за крепкую ручку.

- Я тебе сто раз говорила, чтобы ты не смел от меня убегать! – строгим, взрослым голосом, проговорила девушка – Кругом машины! Мало ли охламонов за рулем!

- Но, Вика! – продолжал восторженно верещать Саша – Там же, радуга! Радуга!

И, он счастливо рассмеялся – Вике, радуге, повисшей над их домом, точно узорчатое коромысло, маме и папе, что махали ему, Саше, из широко распахнутого окна и даже соседке, вечно ворчливое бабе Тосе, спешащей поутру куда-то по своим старушечьим делам.

Он высоко подбросил свою голубую беретку, словно стремясь забросить ее на далекую, но такую красивую, радугу и продолжал громко кричать всему миру:

- Мама, папа, Вика – там же радуга, радуга!

«Богородица, Дева, радуйся, благодатная!» - шептала Марина, незаметно от мужа глотая слезы и с благоговением взирая на яркое коромысло, разделившее мир пополам, на веселку, на «божью дорожку»…

И, вместе с маленьким, ясноглазым мальчиком засмеялась Вика, а следом и Марина, крепко сжимавшая руку мужа, радуясь, увиденной, наконец-то, радуге, такой яркой, чистой и настоящей, как ее, Маринино, позднее, женское счастье.