Cola

- “Извини” - это всё? Серьезно? Санса, то что ты мне устроила - это ведь не игра, понимаешь?

Он хватает её за руку и притягивает к себе.

- Ты первым начал, - хмыкает и пытается вырваться. - Пусти!

- Не пущу.

- Ты хотел, чтобы я извинялась и просила прощения? Вот, я прошу. За это тоже. Так чего же ещё ты хочешь?

Между ними летают искры. Или молнии. Или…

Всего.

========== Зверь ==========

Её мучал голод. Терзал, изводил, выворачивал наизнанку. С тех самых пор, как тётя Лиза приехала погостить со своим новым мужем, не было ни одной ночи, когда Санса спала бы спокойно. Она слышала эти их стоны, их крики, и её сжирал голод. Выгрызал ей нутро словно волк. Это повторялось каждую ночь, и она снова и снова тихонько пробиралась на кухню за куском пирога или сэндвичем.

Санса ела, но сытости не ощущала. Нет, едой невозможно задобрить зверя, ведь ему нужно нечто другое.

Зверь хотел его.

Дико хотел, жутко, болезненно остро. Это было похоже на жар, на горячку, на пламя. Только он был ей нужен с его седыми висками, загадочной полуулыбкой, пронзительными глазами, которые оставались серьезными, даже когда он улыбался. Но улыбался он редко. И только ей. Она следила за ним, она ловила каждое его движение, каждый жест, каждый взгляд. Он никогда не улыбался Лизе.

Он улыбался ей одной.

Заболеть мужем тётки, который старше тебя на четверть века, как ни крути - не самая удачная идея. Но зверь не даёт права выбора, он просто требует своё.

Почему-то последние несколько ночей криков Лизы уже не слышно. Слышно только его.

От этих его сдавленных стонов, рычания, громких и резких хлопков Сансе хочется выть. Он не может так трахать Лизу. Это попросту невозможно. Так хотеть это старое тело, чтобы даже рычать?

Никогда.

Санса знает, кого он хочет. О, она же не дура. Она видела, как он смотрел на неё у бассейна и после, во время дурацкой игры в шарады. Он смотрел как голодный зверь.

Этот голод у них был один на двоих.

Снова ночь, тишина и надрывная песня цикады в саду. Все давно уже спят.

Санса ждёт.

Вот они начинают трахаться. Раздаются хлопки, скрип кровати и стоны.

И она раздвигает ноги.

Закрывает глаза, начинает ласкать себя медленно, очень медленно. Представляет его без одежды, представляет себя перед с ним. Как он страстно её целует, прижимает к себе, платье - на пол рывком, треск материи оглушителен. Он настойчиво мнёт её грудь, он сжимает соски, забирает их в рот. Он проводит горячими пальцами у неё между ног, а она вся течёт и пылает, и хочет его в себя, до конца, до предела, до боли и крика. Чтобы он проникал в неё пальцами, чтобы сразу двумя или даже тремя, чтобы трахал её рукой, а она бы текла и стонала. А потом он лизал бы её между ног, погружая язык глубоко в её лоно, в эту самую сладкую щёлочку, из которой течёт нектар. И когда бы она не могла больше ждать, он вошёл бы в неё своим членом и вбивался в неё, и насаживал, так, чтобы хлюпало, намотав на кулак её длинные медные волосы…

Пальцы быстро скользят и массируют клитор, проникают в заветную дырочку, гладят, дразнят её изнутри. Вся постель между ног уже мокрая, ароматная смазка течёт так обильно, вытекает и пачкает, простынь. Санса стонет негромко и дышит, как загнанный волк, через рот.

Наконец наслаждение резко сгущается, накрывает её с головой и уносит в тягучем, горячем и тёмном потоке. Выгибается, сотрясаясь от сладких судорог, продолжает долбить себя пальцами, ощущая, как мышцы влагалища сладко сжимаются, в такт движениям правой руки.

- Петир… - Тихо стонет.

И в ночной тишине ей вдруг чудится тихое “Санса…”

Замирает и даже не дышит.

Звуки секса уже не слышны, и она, наконец, расслабляется…

Зверь доволен и сыт.

Надолго ли?

========== Опасные игры ==========

Комментарий к Опасные игры

Музыкальна композиция к этой части: Helicopter Girl - Satan’s Seventh Bride

Ссылка на ютуб:

https://youtu.be/ca3s8QhGbSc

В тексте использованы слова песни.

Они обе хохочут и Арья кричит:

- Полностью! Пол-нос-тью! - Выговаривает по слогам и со смеху даже пофыркивает.

- Ну тебя! Как ты это себе представляешь?

- Что? Слабо? Ну давай же, Санса, признайся - ты просто трусиха!

- Не дождёшься! Едем!

- В “Опасные Игры”?

- Ну а куда же ещё!

Подрываются резко и мчатся куда-то. Обе возбуждены до предела, продолжают смеяться и беззлобно друг друга подкалывать.

Интересно, куда они на ночь глядя, у обеих же башни нет, могут устроить вообще что угодно.

Он стоит у окна, наблюдает и слушает. Название “Опасные Игры” ему ни о чём не говорит, но само по себе будоражит воображение. Всё, что приходит на ум, до крайности неправильно и бесстыдно, словом, вполне в стиле Сансы.

Может быть, этим она ему и нравится. Непредсказуемая, сумасшедшая. Очень опасная. Девчонка, считающая себя богиней.

И не так уж она неправа.

Сколько раз он представлял себя стоящим перед ней на коленях, как перед божеством, вернее, богиней, позволяющей ему вкушать её запретную сладость. Он ласкал бы её часами, он лизал бы её, посасывал, исследовал бы все её потаённые местечки и своим языком, и пальцами, выпил бы её всю, а потом попросил ещё.

Как всегда от этих мыслей в брюках становится ужасно тесно, и он бы отправился в ванную, чтобы рукой довести себя до болезненно-сладостной развязки (что угодно, лишь бы не с Лизой), но тогда бы они улизнули, а он бы так и не узнал, что же эти чертовки затеяли.

Он садится в свой Бентли, несётся за красным спортивным Ауди, стараясь соблюдать дистанцию, так, чтобы они не поняли, что за ними следят.

Огромная, кроваво-красная луна висит низко над кромкой леса.

Полнолуние.

Время ведьм.

***

“Опасные Игры” оказалось в точности таким заведением, каким он его себе и представлял. Стрип-бар с обязательными приватными номерами для интимных утех возбужденных гостей. И Петир улыбается мысли, что неплохо её изучил. Нет, не то, чтобы рыжая ведьма стала менее непредсказуемой, но, безошибочно угадав её сегодняшние намерения отправиться в подобное заведение, он почему-то чувствует себя чуточку ближе к ней.

Будто он уже немного принадлежит ей, а она точно так же - ему.

Выжидает немного, чтобы не зайти сразу следом за ними, а затем направляется внутрь.

Ожидаемо, там царит полумрак. Посетители, сплошь мужчины, сидят за столиками и у сцены, наслаждаясь горячим шоу. Несколько стриптизёрш крутятся вокруг шестов и периодически подставляются то передом, то задом, чтобы им в трусики засовывали хрустящие купюры.

Сансы и Арьи нигде не видно.

Петир садится за пустующий столик чуть поодаль от сцены и заказывает текилу. Девчонки где-то здесь, и он не собирается уйти, так и не узнав их маленькую тайну.

Действо на сцене ничуть его не занимает. Он совсем не поклонник силиконовых сисек, губищ и одинаковых крашено-блондинистых кукол, но ему безумно интересно, что в таком месте забыли две юные девицы, воспитанные в лучших традициях Домов Талли и Старков. Им полагается быть утонченными леди, а леди по стрип-клубам не ходят.

Внезапно все блондинки исчезают со сцены, и из-за красной бархатной кулисы появляется новая девушка. Стройная, даже изящная, одетая во всё черное: корсет с кружевами, пояс, чулки, крошечные черные трусики и высоченные каблуки. Может быть, он и не обратил бы на неё внимание, если бы не такая же черная кружевная маска скрывающая верхнюю часть лица. А ещё у неё длинные, блестящие локоны цвета осенней листвы.

Во рту мгновенно пересыхает и мысли пускаются вскачь.

Это она?! Нет, не может этого быть! Чтобы дочь Кейтилин вышла на сцену в стрип-баре? Это уже перебор. Просто похожа, но не она…

Тем временем девушка начинает свой танец. Песня, под которую она двигается, очень медленная, сексуальная, завораживает и манит, завлекает в тягучие сети соблазна.

Say can I tempt you

Can you be tempted, too…