Голос Времени

— Но… — Велимонт осекся, растерянно хлопая глазами, из которых уже брызнули холодные слезы. — Я не верю! Что мне сделать? Как мне вернуть вас? Я все сделаю, только скажите мне! Я не хотел вас погубить, я клянусь! Я разрушаю все вокруг себя!

— Никак… Время уже ушло, — женщина горько опустила голову и взяла Велимонта за руку, — Уже ничего не вернуть.

— Но я не могу так, это моя вина! И я должен это исправить!..

— Ты должен жить дальше. Мы не злимся на тебя… Мы сыграли в твоей жизни свою роль, и теперь ты должен пройти ее в одиночку.

Лорен не шевелясь, стояла и слушала каждое слово, теперь в полной мере осознавая, насколько ему было больно. И не только тогда… Всегда. Каждое мгновение, когда по его вине кто-то страдал, какая-то часть его, казалось, умирала внутри. И он не мог смириться с этим, боль не проходила со временем. Она всегда оставалась внутри него.

Лабиринт, казалось, был бесконечным. Оглушительные злые голоса, заполнившие все вокруг, преследовали их повсюду. Амелия уже пропала куда-то, и ее было не слышно. Мара с Артом пытались звать их всех, хоть сами и не спешили бежать сломя голову в неизвестность, но и их голоса уже звучали глухо, будто они остались где-то вдали. Переливы трещин в реальности сбивали с толку, и с пути, и из-за этого лабиринт и казался бескрайним… Теряясь в криках друзей и семьи, Балор уже потерял из виду Кэтрин, но в переходах и поворотах внезапно столкнулся с Артом, врезавшись в него.

— Ну хотя бы ты, брат! — облегченно выдохнул Арт. — Теперь мне уже не нравится идея спуститься в лабиринт, но, кажется, уже поздно об этом думать…

— Ты больше никого не видел? — быстро спросил Балор и огляделся. Где-то в стороне послышался голос Келии, и тут же заглох в переплетах тоннелей.

— Только тебя, — Арт пожал плечами, — Я давно уже потерял Мару. Честно говоря, не знаю, сколько мы уже бегаем здесь… — он тут же схватил Балора за плечо, когда тот снова услышал голос дочери и ринулся вперед: — Стой, это ловушка! Ты не найдешь ее там. Нам просто дурят голову.

— И что же ты предлагаешь делать? — убито произнес Балор, снова слыша, как кто-то зовет их — но не смог понять, кто именно.

— Идем вперед, но держи ухо востро, — Арт шагнул в сторону голосов.

И тут же им внезапно преградил дорогу кто-то. Впотьмах и в переливах трещин лицо его было скрыто, а на голове был черный капюшон. На секунду даже могло показаться, что он существовал с каким-то помехами… Арт и Балор застыли, настороженно глядя на него, и незнакомец внезапно откинул капюшон и шагнул к ним, раскрывая перед ними свою личность. В бешеной суматохе этого зеркального лабиринта легко было спутать настоящего человека с иллюзией, да и они давно уже привыкли к иллюзиям и играм разума. Поэтому, увидев лицо незнакомца, они не сразу поверили, что это правда… Да и не сразу узнали. Ведь они видели его всего один раз в жизни, лишь недолгие дни после своего рождения, когда как потом их разлучили и с ним тоже…

— Отец?.. — наконец-то прервал тишину Балор, сделав вперед неуверенный шаг. Тот стоял как вкопанный, словно статуя, будто он был ненастоящим. Лишь моргал и даже с какой-то радостью окидывал их обоих взглядом.

— Почему сейчас? — озадачился Арт и недоверчиво уставился на него. Незнакомец лишь тяжело вздохнул и ответил:

— Потому, что сейчас легко попасть из одного мира в другой. И вы сами хотели, чтобы я появился. Разве не так?

_ Да, но… — Балор вдруг осекся и взглянул на Арта…

— Вы оба хотели, чтобы я вернулся, — продолжил незнакомец, — Всегда хотели. Но сейчас я наконец-то смог это сделать. Там, откуда я пришел, не так-то легко это сделать.

— Мы даже не знаем твоего имени… — пораженно выдохнул Арт и шагнул вперед. — И никогда не знали.

— Велмонт, как бы забавно это ни было, — тот вдруг открыто улыбнулся своим сыновьям, а те, забывшись на мгновение, сорвались к нему и бросились обниматься…

Отец явно не ожидал, что ему будут настолько рады, ведь все это время он не мог даже наблюдать за ними со стороны. Ему оградили любой доступ в этот мир, и только сейчас, из-за трещин, он мог наконец-то встретиться со своими детьми. Но не мог с женой, которую из-за своего прошлого подставил под удар… Он отстранился от обоих, серьезно взглянул на них и произнес:

— Есть кое-что важное, чего никто вам не сказал… Я родился еще во времена неразберихи, когда общий клан магов раскололся, и появились темные друиды, и видел войны похуже этой… Возможно, что-то такое ждет вас в будущем. Вам нужно беречь ваших "странников", потому что только они определят вашу дальнейшую судьбу. Но время здесь не будет их жаловать… Я знаю, где искать их. И нужно спешить.

— Ясно, — Арт быстро кивнул и уже собрался идти куда-то, а за ним и Балор, как вдруг Балора остановил отец, схватив за плечо, и беспокойно взглянул на него:

— Подожди, Балор… Ты должен кое-что сказать странникам, чтобы они спасли твою жену в будущем… — Велмонт поник и пояснил: — Ее род был проклят темными друидами. Твоя мать пыталась их спасти, но… Любой третий ребенок на ее счету уничтожит ее однажды. Или умрет сам. Это лишь вопрос времени. И, пока последний из темных друидов жив, она не избавится от проклятия.

Эта бесконечная погоня друг за другом, казалось, длилась уже целую вечность… Роза, погнавшись самая первая за Амелией, внезапно поняла, что никого впереди нет, да и позади нее тоже. В считанные минуты она потерялась в этом лабиринте, и чуть даже не сошла с ума, испугавшись, что никогда уже отсюда не выберется. И в какой-то момент она вдруг услышала голос Матвея, побежала в его сторону, петляя по изворотам лабиринта, но никого и ничего не увидела…

Ее внезапно это настолько разозлило… Роза вскинула голову вверх, в пустоту, закричала изо всех сил, и разбежалась, ударяя кулаком прямо в зеркало. По зеркалу пошла трещина… Девушка внезапно одумалась и отошла назад, но в голову ее тут же закралась странная идея… Она сделала шаг к зеркалу, коснулась трещины и поняла, что это зеркало стало жидким, как желе, а ее рука уже оказалась по ту сторону. Она даже не стала долго думать — просто шагнула вперед, и тут же оказалась в темном влажном помещении, вроде темницы или тюрьмы. Одни только факелы вокруг…

Матвей сидел в середине этой странной комнаты под землей, а вокруг него стояли, окружая, фигуры в темных плащах, и что-то громко и быстро говорили на латыни, а сам Матвей, согнувшись пополам, изо всех сил пытался им сопротивляться… Роза внезапно поняла, что они находятся точно нигде больше, как в землянке. И это явно ближайшее будущее…

Роза осторожно попыталась пробраться в его разум и… Тут же застыла, чуть не лишившись твердой опоры. Возможно, то, что она чувствовала, когда он ее обучал, было еще совсем цветочками. То же, что сейчас происходило с ним, можно легко было объяснить одним способом — его будто буквально пытались разорвать на кусочки. Не просто убить, сжечь, покалечить… Его вгоняли в предсмертное состояние, заставляли бороться за жизнь снова и снова. Так темные друиды сделали его тем, кто он есть сейчас, и кем он никогда не был на самом деле… Тем, кто просто сбежал, чтобы хоть как-то спасти остатки своей души. Хоть и вступил потом все же в Орден…

Роза и не знала, что все это сейчас происходило на самом деле — настоящий Матвей был прямо перед ее глазами, а все эти пытки были лишь его страхами, которые преследовали его по сей день. И именно здесь он столкнулся с ними лицом к лицу, но не знал, как теперь бороться… Только Роза теперь знала.

И, когда она поняла, что происходит, она внезапно сорвалась с места, растолкала эти фигуры в плащах, и, подхватывая Матвея под руки, быстро подняла и побрела прочь из этого противного подземелья. Фигуры даже не пытались ее остановить — это и не нужно было. Разум Матвея всегда с радостью впускал ее внутрь, и позволял ей спасти его. И сейчас, когда он поднял голову и увидел ее, на измученном лице его даже расцвела победная улыбка…

— Моя милая Роза… — прошептал он, подняв голову, — Ты никак не оставишь меня.