Три желания

Но в темноте Вуди не могла толком ничего разглядеть, и потому вновь вооружилась фонариком. Строго готичная комната, вся такая острая и холодная. Во всех смыслах. Справа впереди была дверь, да и слева, но по лестнице вверх. Впереди были… Окна? Черные шторы занавешивали, но окна ли? Или просто стены? А повешены так, для устрашения?

Пару раз стукнувшись о какие-то предметы интерьера, Вуди подошла к черным бархатным шторам и отдернула их. Окно! Огромное арочной окно, пусть и грязное!

— Помещение для будущих посещений, — догадалась она.

Что ж, зато, вот улица… улица… Вечерело… Вот только, деревья откуда? Разве они не на горе?

Вуди совсем потеряла связь с реальностью и отодвинула штору так, чтобы ей открылся вид из окна во всей красе. Потому что что-то здесь было не то! Но вот нормально рассмотреть она не успела.

Как только свет проник в комнату, что-то или кто-то позади Вуди зашипел, послышался звук хлопающей ткани, а затем все снова затихло. Но ненадолго, потому что в следующее мгновение кто-то оттолкнул ее от окна и закрыл шторы.

— Они не должны узнать… Не должны видеть… — бормотал некто в черном плаще, плотнее закрывая тяжёлые ткани.

У него были изящные руки с длинными пальцами, но вот кожа уж очень бледная. Почти такая же, как белые волосы, торчащие из-под капюшона. Мужчина повернулся к Вуди, блеснув на неё красными глазами.

— Кто ты и как сюда попала? — зашипел он. Вуди не успела моргнуть, как оказалась прижата к стене, а тонкие пальцы сомкнулись на ее шее. — Говори! Это он тебя прислал?

Настоящий животный страх охватил Вуди, она забыла как надо говорить, как надо дышать. Только и могла, что открывать рот и глотать воздух, да только воздух как таковой в легкие не поступал. Как загипнотизированная она смотрела в эти красные глаза, которые, она клялась, были будто настоящие! И если бы не настоящая боль, которую приносил ей незнакомец, она бы поверила в какую-то игру для таких наглых посетителей, как она.

— Я… я… — как умалишенная заикалась она. Вуди и правда была на грани убегающей куда-то вперед крыши. — Я больше не буду. Мой автобус сейчас уйдет!

Своими пальцами, которые, в сравнению с ним, были настоящим огнем, она обхватила его кисть в немой мольбе отпустить. Он сам её обжег при прикосновении, но только льдом. Не могла у человека быть такая температура. И не могли так профессионально наложить клыки, что даже места стыка с десной не видно.

— Отпустите… — Последний шепот, почти немой, и жгучая слеза страха скатилась пор щеке и капнула на кожу незнакомца.

— Что за игру ты затеяла, ведьма? — Он не отпускал, продолжая скалиться. Да вот только по лицу его пробежала тень непонимания.

Незнакомец наклонился ближе и втянул носом воздух у самой шеи Вуди. Он чуял ее страх в запахе, ощущал его в дрожащем теле и обжигающем прикосновении, в бешеном стуке сердца. Разве стал бы убийца плакать от страха и молить о пощаде? Или её подослали зачем-то ещё?

— Не понимаю, — пробормотал он и снова заглянул в испуганное лицо Вуди. Не верил он, что кто-то мог так играть.

И пусть он отпустил ее горло, но это не означало, что он даст ей спокойно уйти. Послышались щелчки один за другим — это замки запирали двери. Загорелись все свечи в канделябрах на потолке и стенах и подсвечниках на комодах и столах, а сам незнакомец остался сидящим на пыльной софе у столика, на котором стояла ваза с засохшими цветами.

— Шторы не трогай, — грозно произнес он и скинул капюшон, открывая бледное лицо, которое обрамляли прямые длинные волосы пепельного цвета. Когда он посмотрел на Вуди, глаза его приобрели вполне обычный серый оттенок. — Советую тебе рассказать, зачем ты сюда явилась, добровольно. И не ври мне, я все равно узнаю правду.

Вуди же не заметила магического появления огня. Она просто неотрывно смотрела на существо перед ней. Существо? Он не мог так быстро переместиться от неё. И глаза его цвет поменяли — свет от свечей не играл с её зрением. Разве существуют такие линзы?

— Я…

Вуди сглотнула, случайно проглотив жвачку, отчего встал неприятный ком в горле. А телефон она выронила сразу, как только освободилась от тисков. Ноги стали ватными, и она даже не попыталась устоять на них, а просто сползла по стене.

— Я хотела сфотографировать мебель. — Где-то на задворках сознания Вуди вспомнила о правилах поведения, когда сталкиваешься с террористами или похитителями. В такие минуты думаешь только о своей жизни, а если хочешь сохранить её, то, невзирая на гордость, нужно делать всё, что скажут, не смотря в глаза человеку и не вызывая его агрессию. Так Вуди невольно и поступила — опустила взгляд и, пусть и дрожащим, но слышимым голосом, заговорила: — Нам сказали, что здесь мебель, которая будет реставрироваться. А так как в замке всё такое некрасивое, вылизанное, я хотела софтографировать что-то по-настоящему старое, до чего много лет не касались руки. Пришла сюда, увидела гобелен, но когда сфоткала его, пошла назад и заблудилась. — Что-то ей подсказывало, что заверения об обязательной оплате штрафа за эту провинность сейчас не помогут. И почему-то краем зрения еще видя человека, Вуди с трудом заставляла себя не смотреть на него. Будто что-то животное в нём, магическое, заставляло взгляд приковаться, и она вновь подняла глаза. — П-пожалуйста, можно я пойду? Мои сейчас без меня уедут, а я не смогу вернуться домой. У меня нет денег.

— На каком языке ты говоришь, ведьма? — вкрадчиво спросил незнакомец, неотрывно смотря на Вуди.

Ему не нравилось, что он не понимал некоторые слова, но на заклинание это не было похоже. Но что это ещё могло быть? От этого он хмурился все сильнее.

— Ты знаешь, кто я? — решил он пойти ва-банк. Если скажет, что нет, он ее просто убьет, чтобы не предоставлять возможность закончить заклинание. А если знает его… Тоже убьет.

— Нет, — моментально дала ответ Вуди, качая при этом головой, будто подтвердила свои слова хоть какими-то действиями. Эту внешность было бы трудно забыть, и она была уверена — этого человека никогда не видела.

Кажется, из-за того, что на неё не кричали, но все равно злились на что-то, Вуди чуть-чуть смогла взять себя в руки и тихонько оглядеться. Только сейчас она заметила свет от свечей, но даже не стала тратить силы на то, чтобы найти ответы на вопросы. Откуда здесь вообще огонь?

Тело стала бить дрожь, и с ней Вуди даже не пыталась справиться. То ли жалость хотела вызвать, то ли просто не могла контролировать. Но ужас, который читался в глазах Вуди, не был фальшивым. В голову лезли разные страшные мысли, и хоть ноги дернулись в желании подняться, Вуди так и не встала на них.

— Кто вы? — прошептала она.

— Если не знаешь, то лучше и не знать, — незнакомец отвернулся от нее, переставая следить за ней, будто за жертвой.

Он ей поверил. Ее сердце стучало с огромной скоростью, но больше от ужаса, нежели вранья. Это он умел отличать. Но как она тогда попала сюда? Он думал, что запер все входы и выходы. Она говорила про какой-то автобус, но он даже не знал, что это могло бы значить. Придется перепроверить все двери ещё раз.

— Убирайся отсюда, — бросил он и каким-то образом опять оказался возле Вуди. Видя ее состояние, он знал, что самостоятельно она вряд ли поднимется, поэтому рывком поднял ее за плотную рубашку — что это вообще за ткань? — и потащил к выходу. — Если кому-то расскажешь, что видела меня здесь, клянусь, я тебя с того света достану.

И угроза эта была явно серьезная. Он намеревался грубо вышвырнуть Вуди за дверь, да только стоило ему открыть ее, как на пороге его ждал ещё один незваный гость.

Дверь с грохотом закрылась обратно, да ещё и засов опустился.

— Проклятье!

— Пожалуйста, отпустите меня! — Все эти резкие движения окончательно побудили в Вуди инстинкт самосохранения, и вцепившись ноготками в кожу руки мужчины, она попыталась вырваться и стала брыкаться, но его хватка была железной.

И пусть это все происходило даже во время того, когда он ее тащил к выходу, она настолько была увлечена попытками выбраться, что не поняла, что произошло. И странная реакция мужчины немного обескуражила ее, зато успокоила.