Помидорки

– Да что происходит? – закричал он, – Зина, няня! Успокойте ребенка! Он мешает мне работать!

Но ничего не произошло, ребенок не перестал кричать.

– Да где эти дармоедки, – Александр встал из-за стола, злясь на происходящее и глупых женщин. Ребенок, почему-то, не перестал плакать, и отцу пришлось опять идти в детскую, чтобы выяснить, в чем дело.

– Ну чего ты кричишь? Тебя пытаются украсть межгалактические пираты? У тебя что-то болит? Ты голоден?

Ребенок не ответил. Наверное, ни один из предложенных вариантов не подошел.

Александр мало что знал о младенцах, хоть и жил с одним под одной крышей уже почти полгода, но если рассуждать теоретически, то версий плача было несколько – его нужно покормить, уложить спать или поменять ему подгузник. Чем и как кормить ребенка, Александр не знал даже приблизительно, кроме варианта «грудью», уложить спать только что проснувшегося было бы нелогично, оставалось одно – поменять подгузник. Нужно же как-то успокоить это крикливое существо? И так уже невозможно работать! Он неловко взял сына на руки, причем поначалу ребенок притих, ощутив тепло взрослого, а потом заплакал еще громче, так как взрослый был незнакомым и пах чем-то резким и неприятным.

Александр дошел до ванной, держа сына на вытянутых руках перед собой, причем было непохоже, что ребенку это нравилось, так как он все время плакал и дрыгал ножками, пытаясь вырваться, а дойдя до ванной, задумался, как же сделать то, что он хотел сделать? Не посадишь же ребенка в ванну прямо в одежде? А в раковину он не войдет, слишком большой… Положил ребенка на стиральную машинку, но он так вертелся, что мог и свалиться.

– Лежи спокойно, чего ты вертишься? Что тебе не нравится? Тебе же каждый день меняют подгузники, правда?

Ребенок выгибал спину и опять начинал плакать. Александр начинал злиться на его вертлявость и собственное бессилие.

Надо было как-то снять с него штанишки. Придерживая его одной рукой за плечо, второй рукой молодой отец неуклюже пытался вытащить ребенка из одежки, и, несмотря на сопротивление маленького неразумного существа, кое-как ему это удалось. Теперь нужно было снять еще и подгузник. Александр не знал, на самом деле, был ли подгузник использован по назначению, или нет, и на всякий случай решил снимать его над ванной. Опять поднял ребенка на руки, донес до ванны и было наклонился, чтобы опустить его туда, и в этот момент малыш задергался так резко и отчаянно, что Александр, не ожидавший такого движения, замешкался и разжал руки.

Раздался глухой звук удара, и на какое-то время ребенок замолчал, лежа на дне ванны в странной скрюченной позе, и Александра охватила паника. И что ему теперь делать? А вдруг он себе голову разбил!? А вдруг он уже неживой?

Через минуту ребенок заплакал так громко, что у Александра от испуга чуть сердце не выскочило. Он решил, что с него хватит. Следов крови в ванной не было. Он рывком вытащил ребенка из ванны.

– Послушай, я не знаю, чего тебе надо и чего ты орешь! Прекрати орать и вертеться!

– Аааааа!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Аааааааааааааааааааа!!! – такой был ответ. Младенец покраснел от криков и плача.

Александр почти бегом отнес его в детскую и бросил обратно в кроватку, не зная, как заставить его замолчать.

– Замолчи!! Замолчи!!!

Он вышел из детской, хлопнув дверью, и почти сбил с ног Зину, которая уже вернулась, и бежала на звук плача.

– Что с ним? Почему он плачет?

– Откуда я знаю! – заорал Александр, – этот дурацкий ребенок все время орет! Я хотел поменять ему подгузник, а он орет и вырывается! Сама занимайся им, ты мать! Я тут не при чем!! Мне надо работать!

Он выскочил из дома так быстро, что Зина не успела спросить, что именно произошло. Она взяла Гришу на руки. Ребенок был то ли напуган, то ли расстроен, она не могла понять, и долго ходила по квартире с ним на руках, пока он не перестал плакать и всхлипывать. Она покормила его и уложила спать. Ей показалось, что он лежит в какой-то немного странной позе, но не придала этому значения.

Тревогу забила няня, когда вернулась. Она сразу обратила внимание, что ребенок ведет себя неестественно и потребовала, чтобы Зина отвезла его к врачу.

Они взяли направление к участковому, участковый направил к хирургу, хирург – к невропатологу. Прошло почти две недели, пока они ходили по врачам, и теперь даже Зине было очевидно, что нижняя часть тела у ребенка неподвижна. Она несколько раз спрашивала у мужа, что случилось, но он в ответ огрызался и говорил, что просто пытался поменять подгузник, но не смог, так как ребенок все время плакал и вырывался. В том, что он уронил ребенка, он признался бы только под пыткой, а вот пытать Зина не умела.

Невропатолог, пожилой мужчина с усами, долго крутил Гришу и нажимал на разные точки.

– Мамаша, вы точно ребенка не роняли и не ударяли ни обо что? Или, может, он сам как-то упал, когда вы его одного оставили?

– Что вы, я его одного не оставляю, всегда или я, или няня, или отец…

– А может, няня уронила? – доктор перевел взгляд на няню.

– Господь с вами, – фыркнула та, – с чего бы я вверенного мне ребенка роняла? Свои, слава богу, целы, и этот тоже!

Зина смотрела на них обоих со страхом.

– Так что с ним?

– То, что я вижу сейчас – у него травма спинного мозга. Он же родился здоровым, вы говорите?

–Да, совершенно здоровый ребенок, никаких патологий….

– Поэтому и не могу понять, что случилось…

– И что с ним будет?

– Если не случится чуда, то он не будет ходить, – тихо сказал доктор.

– Никогда?

Доктор только покачал головой.

– И что делать?

– Подавать документы на оформление инвалидности, я думаю…

– Как, и ничего нельзя сделать?

– Из того, что могу сделать я, ничего не поможет… Может быть, есть клиники за границей, у которых есть какое-то особенное оборудование, и они могут вернуть ногам подвижность, устранить повреждение нервной системы… У нас в городе, к сожалению, таких специалистов нет.

Инвалидность! От этого слова Зину начинало мутить, как будто ее ударили под дых. По дороге из поликлиники она просто молча смотрела перед собой. Две недели назад у нее был здоровый малыш, который радовал ее каждый день, а сейчас она держала на коленях будущего инвалида, который никогда не будет ходить.

Она рассчитывала, что Александр сделает все, чтобы помочь сыну. Когда она рассказывала ему про то, что сказал доктор, она заплакала в первый раз. Муж выслушал молча, не комментируя. Потом позвонил своему секретарю и поручил ей найти самого лучшего невропатолога в городе и записаться к нему на прием.

Зина плакала каждый день и каждую ночь. Менять подгузники теперь было несложно, так как нижняя часть тела у Гриши была неподвижна. Александр избегал и ее, и ребенка, почти не появляясь дома, но на прием к врачу они поехали вместе.

Самый лучший невропатолог в городе взял много денег за прием во внеурочное время и подтвердил предыдущий диагноз.

– Здоровый ребенок, но ходить не будет. Мне очень жаль.

Зина плакала, Гриша лежал в коляске, Александр молчал.

Вечером Александр, как обычно по субботам, пошел в ресторан с друзьями. Они много пили, много ели и обсуждали женщин.

– Слушай, как жена твоя, все такая же красавица? – спросил один из подвыпивших друзей, – как сын? Растет?

– Да у него что-то с ногами, – неохотно ответил молодой отец, – доктор говорит, он ходить не будет…

– Погоди, – вступил в диалог еще один подвыпивший друг, – так она тебе что, ребенка-инвалида родила, что ли?

Александр промолчал, но и не возразил. Такой вариант поворота событий ему в голову не приходил.

– Никакого толку от этих баб, я тебе говорю, – продолжил громогласный друг, – работать не хотят, готовить не хотят, так хоть бы детей здоровых рожали! Хоть какой-то толк от них будет!

– Беги от нее, а то не дай бог другие дети тоже будут инвалидами! – подключился третий, – зачем тебе это?

– Тебе наследник нужен, а не колясочник, – кивнул первый друг, который спросил, как дела у сына, – а ты уже не молод! Раз она с такой простой задачей, как родить нормального ребенка, не справилась, то нужна такая, которая справится. А эту оставь, пока не поздно.