Страница 5 из 39
Малфой слушал меня и мрачнел.
Когда я замолчала, наследник древнего рода, присел предо мной на колено и взял за руку, успокаивая. Я все так же сидела на диване.
— Ничего побудешь немного в Колдовстворце, потом вернешься к нам.
— Абраксас, я… — договорить не успела.
Дверь распахнулась и влетели Реддл с Долоховым.
Вошли и замерли. Неприлично открыв рты.
— Чего вы уставились? — спросила я, а после представила картину: я сижу на диване, а Абраша на колене стоит передо мной. Я еще долго и горько рыдала, значит, глаза и нос красные. Красавица! Блин…
— Малфой, — прошипел Том.
Блондин встал и прикрыл меня собой от взгляда Реддла.
Долохов подошел ко мне с другой стороны, заглянул мне в лицо и сурово спросил у Малфоя:
— Кто ее обидел?
Реддл оказался рядом и требовательно смотрел на нас с Абрашей.
— Тони, никто меня не обидел, — успокаивающим жестом погладила я парня по плечу.
Рассказав ребятам всю историю, я заметила, как они поникли.
Кажется, есть вещи, которые мы не можем изменить.
В канун Рождества мы всю ночь просидели в гостиной у камина. На занятия сейчас не надо — каникулы.
Профессор Слизнорт заходил, но лишь, грустно улыбнувшись, вышел. Через пару минут появился домовой эльф с горячим шоколадом и пирогом.
— Мои родители до сих пор во Франции. Мерлин знает, что там творится, — признался Малфой в том, что его давно мучает.
— Ты поэтому всегда читаешь последнюю колонку в «Ежедневном Пророке»? — спросил Антонио. Малфой кивнул. Долохов перевел взгляд на огонь и задумчиво нам поведал, — Мои родители покинули Россию в 1915 году. Тогда шла Первая Мировая война. В России в 1918 году случилась революция, поэтому уехали удачно, но родители ужасно скучают по родине. Я, когда вырасту, обязательно там побываю. Возможно, восстановлю поместье. Сейчас мама болеет, но мне не говорят чем. Уже полгода.
Том рассказывать ничего не стал.
— Антоша, — Долохов отвлекся от созерцания огня и повернулся ко мне, — расскажи-ка мне о болезни своей мамы, — улыбнулась я.
Друг начал повествование. Чем дольше он говорил, тем шире улыбка у меня становилась.
— Я не спец. Но по-моему, Тони, твоя мама не совсем больна. Ты бы написал, уточнил.
На следующее утро ко мне в дверь стучали трое счастливых ребят.
— Вставай! Там подарки под елкой! — кричали они в унисон и, не дав мне переодеться, повели в гостиную.
Подарки, что привезла бабушка, я положила под елку еще ночью. Северине я отправила подарок своим вороном.
Мальчишки подарили мне корзину сладостей, красивую металлическую заколку, которую заколдовал Том, и совместную колдографию, где мы веселимся втроем в большом зале.
В Хогвартс прибыла тогда пресса и наша четверка приглянулась фоторепортеру, или колдорепотреру. Дело в том, что три живых волшебных снимка мне дал директор Диппет, я долго выпрашивала. Но откуда четвертая колдография взялась у ребят — загадка!
— Открывайте! — радостно смеялась я, наблюдая счастливые лица друзей.
На душе было легко и светло. Все наши лица были озарены улыбками. Даже глаза Тома искрились неподдельным весельем.
Мальчишки удивленно рассматривали книги. Долохову я подарила фолиант боевых заклятий. Малфою — расширенный курс по чарам, а Тому — спецвыпуск по зельям. В каждой книге, на первой странице, была наша колдография.
— Говорят, что книга — лучший подарок. Колдография — вечное воспоминание.
Малфой, Долохов и Реддл обняли меня.
31 декабря. Наступает 1939 год. Теперь для меня это непростой праздник, а День рождения Тома Реддла.
Весь день я наблюдала, как Тома поздравляют друзья, соратники, профессора. Видела, как он, несмотря на внешнюю непроницаемость, рад этому Дню. Замечала, с каким ожиданием он смотрит на меня и ребят.
Я кое-как дождалась вечера. Одела красивое синие платье. Бабушка заплела мне косы и отправила меня искать друга, чтобы отдать приготовленный подарок.
— С курантами, внучка, мы с тобой исчезнем, — подмигнула мне родственница, — нужно уходить так, чтобы оставить надолго в памяти след.
Большой зал был украшен с Рождества. Студентов было не так много, поэтому все нарядные сидели за одним столом.
— Моника! — помахал мне Том.
Абраша и Тони сидели рядом, когда я к ним подошла, то услышала как эти двое переговариваются, косясь на меня:
— Я говорил, что она маленькая вейла!
— Нет, Абраша… Хотя, Моргана ее знает!
Я не стала им ничего отвечать. Подумав, что нужно бы узнать о своих корнях получше.
— Пошлите в наш штаб! Нужно подтянуть 13 раз именинника за уши, а тут много свидетелей.
На перегонки мы побежали в найденную комнату с диванами, которая уже полностью была приспособлена для нас.
— Аберто! — произнес Малфой и дверь отперлась.
Тома ждал сюрприз, поэтому его мы запихнули вперед. Штаб мы украсили с Тони и Абрашей. Приготовили напитки и торт.
— Лака́рнум Инфлама́ре! — подожгла тринадцать свечей я и повернулась к ошарашенному Реддлу, — С Днем рождения, Том!
— Задувай! Желание загадай!
Реддл махом задул все свечи.
Торт пришлось резать мне, пока Малфой разливал сок.
Долохов развлекал нас своими разговорами.
Нам с ребятами не терпелось вручить подарки имениннику.
— Уступим девочке! — благородно решили Тони с Абрашей.
Присев в шуточном реверансе, я подмигнула мальчишкам.
Том с улыбкой ожидал, когда я протяну ему сверток. Потом я точно также ждала, когда он открывал мой подарок.
— «Я всегда с тобой», — прочитал Реддл.
— Это дневник-близнец. У меня такой же. Мы сможем написать друг другу в любой момент и никто не сможет, кроме нас, прочесть нашу переписку.
Я смущенно отступила назад. На Тома налетели ребята. Они подарили ему метлу. Реддл был счастлив.
— Спасибо вам, друзья! — угрюмый мальчик с вечно непроницаемым лицом, сейчас открыто с улыбкой смотрел на нас и даже всех по очереди обнял!
Праздник начался. На столе появилась различная пища. С волшебного потолка летели снежинки, но так нас и не касаясь. Все вокруг шумели, разговаривали, вспоминали традиции разных стран. Все готовились встречать Новый год.
Реддл сидел рядом со мной и слегка снисходительно смотрел на весь балаган. Впрочем Долохов и Малфой ему вторили.
— Друзья! — заговорил директор Диппет, — Через пять минут пробьют куранты! У вас есть время, чтобы обдумать свое самое чистое и заветное желание. Запишите его на листочек и сожгите! А пепел высыпьте в стакан с соком и, как услышите последний звон курантов, выпьете все до дна. Самое главное — верить!
Все увлеченно занялись делом. Успели все и всё, что связанно с желанием.
— С Новым годом, ребята! — сказала я, поднимая в «салюте» фужер с соком и выпивая его.
Через мгновенье. С первой секундой после боя курантов. Я исчезла с Большого зала, где остались мои друзья.
Комментарий к Вылет из-под солнца
“Хоть весь свет ты обойди,
Лучше в мире не найти” - цитата из неопубликованного стихотворения Горбатюк Николая Платоновича, посвященного любимой внучке, Веронике.
========== Письма птенчиков ==========
«Дорогой Том, вот и прошли мои полгода вне Хогвартса. Каникулы я провожу в школе. В Польше разгорелась война. Мне страшно. Бабушка давно не выходила со мной на связь, дядя участвует в противостоянии с Грин-де-Вальдом.
Скажи, если я останусь одна, что мне делать?
Я боюсь читать газеты, слушать сводку новостей, что приходиться делать каждый день.
Том, представляешь, я — Берегиня! Чувствую все, что касается близких людей, и часто вижу сны. Конечно, такой сильной, как ты, я не стану. Но кое-что уже умею.